Енот-потаскун
Шрифт:
– Забей, - посоветовал я, наливая себе.
– Забил, - кивнул Леха. – Уже. Забил снаряд я в пушку туго. И в результате получилась Настя. Хотя Маринка утверждает, что она Катя. Но ты посмотри, - он снова сунул мне под нос телефон, - какая она Катя? Она же типичная Настя. Ну а ты?
– Что я? – меня тоже повело, причем не в лучшем направлении. Хотелось жалеть себя и плеваться ядом. Обычно я этого не делал, но Леха был уже такой хороший, что вряд ли назавтра вспомнил бы хоть одно слово. – Я по-прежнему во френдзоне, только
– Это та мелкая, с которой ты на днюхе был? Верети…ветеринар?
– Да.
– Не понял ваще, Тох, - Леха умудрился окунуть в стакан развязанный галстук.
– У вас что, такой чисто дружеский секс?
– Ну, не совсем дружеский, но…
– Но замуж она за тебя не хочет. Охренеть, где берут таких баб, которые не хотят замуж? Дайте две.
– Я не спрашивал, но сомневаюсь, что хочет. Она с одним еще до конца не развелась, вряд ли снова тянет впрягаться. А может, вообще больше не хочет. Или конкретно за меня не хочет. Откуда я знаю.
– А спросить религия не позволяет? Стой, зато я знаю, - Леха расхохотался до икоты и выплеснул виски на брюки от Бриони, или Армани, или хрен знает какого еще хрена с горы. – Ты не предлагаешь, потому что боишься, что откажет, и тогда все к херам испортится. А так можно ее трахать и делать вид, что все норм.
Мне захотелось дать ему в морду, но… в этом была своя определенная доля сермяжной правды. Поэтому мы выпили еще, после чего Леха выпал в плотный нерастворимый осадок. Хорошо хоть не под стол. С трудом удалось дотащить его до кровати. А поскольку другого спального места не имелось, сам я пристроился с краю, не раздеваясь.
А вот теперь по законам жанра должно было принести Наталью Владимировну. Например, с инспекционной проверкой, а не занимается ли Антошечка – чтоб тебя разорвало, Вика! – чем-нибудь эдаким на вольном выпасе. Хотя если б она такое сделала, это означало бы, что я ни черта не понимаю в людях. И что сильно в ней ошибся. Да нет, если бы она вдруг приехала ни с того ни с сего посреди ночи, то, скорее, чтобы сделать сюрприз. Но все равно, объясняй тогда, что это вовсе не то, о чем она подумала, что мы вовсе не бисексуальные пчелки.
Наташа не приехала. Утром Леха, с трудом продрав глаза, вызвал такси и отправился по маршруту дом – работа – роддом. А я на автобусе в сервис.
– Чего так? – удивился отец.
– Леха дочку родил. Обмывали пятки.
– А, это дело…
В воздухе повис незаданный вопрос: «А ты, раздолбай, когда нас осчастливишь?» Хотел бы я сам знать.
– Кстати, па… У вас с мамой на воскресенье есть планы?
– Не знаю, надо ее спросить, вроде, пока не было. А что? – и тут же догадался, наверно, по моей роже. Все обо всем догадываются по моей роже. – Да неужели? Приведешь девочку? Ту или другую?
– Ту. Если, конечно, не передумает за неделю. В субботу с ее мамой познакомился – вот где ужас.
– Мне было проще, бабушка твоя у нас географию
– Что – все так серьезно? Раз уж пошел процесс знакомства с родителями? Или залетела?
– Надеюсь, что нет, - я хлопнул капотом Фольца, в котором ковырялся. – В принципе, я не против, но не хочется, чтобы это получилось случайно. Серьезно? Не знаю, пап, ничего не знаю. Надеюсь, что да. Но не знаю.
В этот момент в кармане зажужжал телефон. Наташа.
– Извини, па, - пробормотал я, стягивая перчатку.
– Ладно, давай. Обговорим еще, - он подмигнул и вышел из бокса.
– Привет, как ты? – спросили мы одновременно.
– Нормально, - засмеялась Наташа. – Сейчас попугай был здоровенный. Типун на языке вырезала. Обматерил с ног до головы. Работаешь?
– Да, потихоньку. Чем занималась вчера? Выспалась хоть?
– Угу. Ничем. На диване валялась с Тошкой. А ты?
– Сначала по учебе всякую фигню. Потом Леха завалился, дочку обмыли немного.
– Здорово, поздравь от меня, - она помолчала пару секунд. – Антош, приедешь? Я соскучилась.
Как будто в теплую воду окунули, даже горло перехватило. По правде, я говорил ей всякого такого намного больше, чем слышал от нее. Хотелось слышать, еще как, но ведь не будешь же за язык тянуть.
– Конечно, мыша. Часиков в шесть.
– Хорошо. Извини, меня зовут. Целую.
Мне уже начинать пугаться? Или наоборот?
Последнее занятие со Славиком я использовал хитро: заставил его ехать в центр, к офису школы. Закончил – как будто гирю с плеч сбросил. Чему-то я, конечно, его научил, но это был в принципе безнадежный случай. Классическая ТП мужского пола.
На прощанье он поинтересовался, не знаю ли я, где купить заглушку под ремень. Чтобы не пищало, когда не пристегнут. Я посоветовал для комплекта прикупить белую футболочку с черной диагональной полосой через грудь. Чтобы гаишники не цеплялись. И для портрета в ней можно сфотографироваться.
– Какого портрета? – не понял Славик.
– Для похорон. Как раз черная ленточка. Ладно, счастливо.
В офисе я отдал Лене его карточку, и она протянула мне две новые.
– Извини, Антон, мужиков не подвезли, - улыбнулась ехидно. – Игорь сказал, что ты ориентацию поменял, но уж чем богаты.
Скрипнув зубами, я просмотрел карточки.
Так, сорок лет, стаж четыре года, Туарег, механика. Эта, может, еще и ничего. А вот вторая… Двадцать три, нулевка сразу после автошколы, Мазда, автомат.
Мда… Ну ладно, посмотрим.
30. Наталья
– Наташ, не бойся, - Антон сжал мою руку так, словно я собиралась сбежать. – Я сам боюсь.
Он поставил машину у серого пятиэтажного дома рядом с нарядной бело-розовой церковью, и теперь мы шли по переулку к подворотне.