Енот-потаскун
Шрифт:
После каждого моего ответа Елена Ивановна горестно кивала головой и поджимала губы. Наташа ерзала и нервно вздыхала. Кэп Очевидность накрыл голову лапами. Реалист сделал фейспалм: а я говорил!
– А могу я поинтересоваться, каковы перспективы ваших с Таточкой отношений?
Это прозвучало уже за чаем с нашим тортом и черствыми пряниками. Именно так, слово в слово.
– Ма! – возмутилась Наташа.
– А что такое? – матушка вскинула кустистые брови. – Разве я что-то неприличное спросила?
Если до этого я старательно
– В данный момент мы находимся в процессе принятия решения, Елена Ивановна, - я постарался, чтобы стеб не вылез, но, кажется, получилось не очень – она вздернула брови еще выше. Однако промолчала.
– Ма, извини, мы торопимся, - допив чай в три хлебка, Наташа встала. – На…
– Открытие выставки в «Эрарте», - пришел я на помощь. – Вернисаж.
– Да? – удивилась Елена Ивановна. – И что за выставка?
– Концептуального искусства.
Видимо, это ее добило: вопросы закончились.
– Спасибо, все было очень вкусно, - сказал я в закрывающуюся дверь, и Наташа, фыркнув, потащила меня к лестнице.
Мы ссыпались по ступенькам и остановились у почтовых ящиков.
– Вернисаж концептуального искусства, - простонала она, давясь от смеха. – В «Эрарте». Ты там хоть был?
– Один раз, - сознался я, вытирая слезы. – На выставке исторического нижнего белья. Мыш, ты извини, но это…
– Полная жопа. Теперь ты понимаешь, почему я?..
В парадную вошла бабушка с собачкой, и мы вылетели на улицу, продолжая хохотать. И не могли успокоиться, пока не дошли до Мица. Только, вроде, прекращали, смотрели друг на друга – и все начиналось по-новой.
– Ну что, к тебе или ко мне? – спросил я, вытаскивая из кармана ключи. И услышал из-за спины:
– Привет, Антошечка!
28. Наталья
Вот я даже не могла сообразить, что прозвучало противнее: само «Антошечка» или голос, который это произнес.
Обернувшись, я увидела высокую девушку лет двадцати в фигурно рваных джинсах и короткой черной косухе. Там было на что взглянуть: ноги, бюст, губы уткой и роскошная грива белокурых волос в художественном беспорядке.
– Привет, Вика, - спокойно ответил Антон, открыв дверь машины. – Как дела? Научилась парковаться?
Блондинка замерла с глупо приоткрытым ртом.
– Ну счастливо, - он сел за руль.
Я зачем-то бросила ей «здрасьте» и тоже забралась в машину.
– Ученица? – поинтересовалась, пристегивая ремень.
– Угу, - пробормотал Антон, втыкая в гнездо штекер регистратора. – Живет здесь где-то рядом.
– Антошечка, - мерзко хихикнула я.
– Каковы перспективы ваших отношений? – отбил он и посмотрел искоса. – А кстати, каковы перспективы наших отношений?
– Ну ты же сам сказал,
– Понял, - Антон вырулил от поребрика и встал на поворот. – Так куда едем-то?
– К тебе, - подумав, решила я. – После такого стресса хочу в ванну. И чтобы никто не выл под дверью. И бухла какого-нибудь бокальчик. И какой-нибудь мерзкой вредной еды, которую никто не станет жалобно клянчить, глядя в рот.
– Все будет, - пообещал Антон, погладив меня по колену. – Вино есть, пиццу закажем. Ночевать не останешься? Ну извини, извини, помню, ребенок. Выгоню тебя без пяти полночь. Пока не превратилась в тыкву.
Ох, как же мне это нравилось – когда мы забирались в ванну вдвоем, визави. Без всяких безобразий. Просто релакс. Поглядывая молча. Передавая друг другу бокал вина. Поглаживая лениво одним пальцем ноги. Впрочем, оттянувшись до крайней точки расслабления, маятник начинал медленно перемещаться в противоположную сторону – возбуждения, желания, и заканчивалось все… очень хорошо заканчивалось, да.
А пока Антон о чем-то думал, запрокинув голову к кафельной стене и закрыв глаза.
– Эй, о чем задумался, детина?
– я напомнила о себе, потыкав ногой ему в живот.
– Перевариваю знакомство с твоей мамой. Ну и псевдоплов заодно, так что особо ногами-то не тычь. Надеюсь, ничего страшного, что я не сказал, что отец собирается филиал на меня повесить? Директор автосервиса – это как-то не слишком понтово. То ли дело директор завода. Или директор банка. А так… почти что директор бани.
Я фыркнула и брызнула в него водой. И тут же получила ответное цунами в физиономию. Так мы валяли дурака, пока Антон не подтащил меня к себе – это была уже вторая часть программы, очень даже горячая.
Потом мы лежали в полотенцах на кровати, ели пиццу и смотрели «Знакомство с родителями». Нет, специально не искали – само попалось, чем изрядно повеселило.
– Ну так что, когда к моим поедем? – он пробрался рукой под мое полотенце.
– Когда вторую серию показывать будут, - хихикнула я. – Не знаю. В следующие выходные я работаю оба дня, но в воскресенье до обеда.
– Ну и отлично. Если у них никаких других планов нет, тогда съездим, - наклонившись, Антон поцеловал меня. – Спасибо.
Домой я приехала в начале второго. Пока пообщалась с Тошкой, пока приготовила все на утро, уже было два. А в семь пришлось вставать на работу. Хорошо хоть улицы утром в воскресенье полупустые. За рулем не уснула, доехала без происшествий.
По субботам мы работали в обычном режиме, а по воскресеньям – в дежурном: один врач, медсестра, администратор и уборщица. Дежурили все врачи по графику, и это никому не нравилось. Кроме меня. Тихо, спокойно, пациентов мало. Правда, если уж приходили, то в основном экстренные.