Эпоха мертвых. Москва
Шрифт:
– Золотом заплачу, – ответил он. – Другого нет ничего, машина у меня разбилась.
Ага, вот откуда и царапины на лице – стеклом брызнуло, наверное. А вообще история неприятная, понять его можно. Поехал далеко, например, а тут авария. И как обратно возвращаться? Правда, тут наука – почему в одиночку и почему другой машины не было? Гонит он что-то, наверное. А если бы не один был, то и к нам бы с компанией подошел, у них по-другому не бывает.
– А как тут золото считают? – спросил я его. – Сколько оно по нынешнему времени стоит?
– А какая разница? – немного удивив меня, сказал он. – У
Он потянул из-за спины рюкзак, вытащил из бокового его кармана непрозрачный полиэтиленовый пакет, показал его мне, развернув. Действительно, там лежала немаленькая кучка золотой ювелирки, без камней, только металл.
– Тут грамм семьсот, – сказал он. – Половину вам даю, на вторую половину домой поеду, на родину.
При этом он перехватил косой взгляд Лехи и сказал:
– Ни с кого не снимал. Ювелирный вскрыли недавно, там уже не было никого.
Странно, что кто-то умудрился бросить ювелирный, ничего с собой не вывезя. Ну да ладно, теперь уже правды не доищешься.
– А как взвешивать? – спросил я.
– А что его взвешивать? – пожал он плечами. – Я его пополам поделю и две кучки перед тобой положу, а ты любую выберешь. Так нормально будет?
– Ну… нормально, – чуть растерялся я от такой простоты решения. – А машину смотреть будешь?
– Конечно, – ответил он. – Только ты сам скажи, какие с ней проблемы есть.
– Нет никаких, новая почти, – чуть подумав, сказал я. – Лишняя она нам просто. Да, дизель, если важно.
– Неважно, – отмахнулся чеченец. – Посмотрим пойдем?
Хамзат Цацаев
6 апреля, пятница, утро
Добрался Хамзат до базара вчера чуть не к вечеру. Хоть и в хорошей форме был, но педали крутить отвык и здорово устал. Однако достиг места почти без проблем, лишь пару раз пришлось убегать от погнавшихся за ним мертвяков. Добрался до пансионата и сразу же столкнулся с настоящим унижением. Прямо у крыльца стояли два здоровых мужика – Самбист и Зять, причем рядом с последним под ручку пристроилась та самая украинка, которая уговорила Зятя на обмен – женщин на горючее. Надежда остаться неузнанным растворилась сразу.
Едва они увидели его, крутящего педали велосипеда, то сразу расплылись в ехидных улыбках.
– Здорово! – протянул руку Зять, когда Хамзат слез с велосипеда. – Что-то машина у тебя маловата, чтобы баб возить. Или ты вперед поехал, дозором?
– Нет баб, – пробормотал Хамзат, проглотив явное унижение, как заслуженное. – И за генераторы не спрашивай, их тоже нет.
– А чего так? – поинтересовался Самбист, сложив ручищи на груди.
– Погибли все, – ответил Хамзат, пристраивая велосипед к крыльцу. – На федералов нарвались, из танков расстреляли. Все погибли, ребята наши, машины, товар и бабы тоже.
– Опа! – поразился Самбист. – Это где вояки так выступили?
– Поворот с Кольца на Ленинградку, – ответил Хамзат. – Все перекрыли. Танки, бээмпэ-мээмпэ, солдаты. Остановить хотели, но с бабами нам вариантов не было проверки проходить. И сразу стрелять начали.
– А ты как остался? – спросил Зять.
– Машина перевернулась,
Зять пожал плечами, затем спросил:
– А что делать будешь? К нам зачем?
– Машина нужна. Заплатить есть чем. Не продашь?
Зять подумал секунду, затем покачал головой.
– Не, на продажу машин сейчас нет. – Помолчав, добавил: – Не в обиду, правда, нет сейчас.
– А на базаре не торгуют?
– Бывает, – влезла в разговор девка. – Вчера вот две продали. Может, и будут, пройдись там завтра, посмотри.
На ночь устроился в гостинце, заплатив за нее автоматными патронами, зашел в номер, с трудом разделся и рухнул на кровать.
Разбудил его гомон многих голосов на улице – торговцы, жившие или ночевавшие в пансионате, собирались на работу. Он выглянул в окно, раздвинув пыльные занавески. Действительно, было суетно. Люди крутились возле машин, кто-то тащил какие-то тюки, прогревались моторы, в общем, день начинался.
Никаких туалетных принадлежностей у Хамзата с собой не было, поэтому он просто умылся и прополоскал рот водой из-под крана, а затем, спокойно одевшись, спустился вниз. Спешить было некуда, наплыв начнется позже, поэтому он пошел в местный «ресторан», где долго сидел над чаем с печеньем и малиновым вареньем, до которого с детства был большим охотником.
Лишь через пару часов он решил, что торговля должна была уже развернуться, поэтому заплатил за завтрак патронами из автоматного рожка и быстрым шагом вышел на улицу.
Велосипед с хитрым японским названием никуда не делся, так и стоял возле крыльца, где Хамзат его оставил. От пансионата до рынка было примерно с километр по нормальной асфальтированной дороге, так что доехал он быстро.
Надо было найти способ добраться до своих. Возможности напроситься в попутчики Хамзат оценивал честно. К какому народу он принадлежит, сомнения не вызывало, он был один, и шансы, что его кто-то подсадит, были невелики. А что довезут до места, так и еще ниже, сам Хамзат еще бы трижды подумал, везти подобного человека или убить его по пути, сняв с тела богатую справу. Поэтому ему нужен был собственный транспорт и никак иначе. Рассчитывать на захват не приходилось – он был один, а люди поодиночке теперь не ездили, но даже не это было главной проблемой. Можно было найти способ захватить машину и в одиночку, но вот убраться из этого места с ней бы не получилось. Он уже оценил, как хитро устроилась братва, открывшая этот рынок, – с этого места было всегда два выезда, которые легко взять под контроль, или другой путь – вплавь.
Однако, когда он добрался до въездных ворот, кто-то с небес послал ему первый знак своего расположения. Прямо у входа стояла новенькая серебристая «Паджера» с объявлением о продаже. Он слез с велосипеда, подошел к машине, осмотрел ее со всех сторон, задумчиво почесывая непривычную еще бороду. Внедорожник выглядел идеально, ни царапинки на нем, да и салон, насколько можно было разглядеть снаружи, был совсем неизношенным. Не самая лучшая машина для наступивших времен, очень уж сложная, но вполне достаточная для того, чтобы добраться сперва до семьи, а затем до родины. Надежности у таких «японцев» хватало с запасом.