Эпоха последних слов
Шрифт:
— Не везет тебе на гномов, рыцарь, — скривился Хельг. — Нормальных не попадается, один — без ног, второй — без ушей. А видел бы ты наших лучших воителей. Эх, никогда не забуду парады в День Спокойствия: огромная площадь перед бастионами Раллдрунга, полки саперов с молотами на плечах, канониры на вычищенных до блеска турелях и мортирах. Доспехи сверкают, бороды у всех заплетены, заткнуты за пояса, маршируют ровно, нога в ногу, шаг в шаг, как один.
— Ты был солдатом?
— Да. Бригадир второго ранга, командующий двадцать седьмым артиллерийским расчетом Подгорной Армии Его Гранитного Величества.
— Канонир?
— А чем же еще! Им, родимым. Ранение потом и спасло, кстати говоря. Непростая вышла история: я, значит, в госпитале провалялся, сколько положено, а потом…
— Осторожно! — заорал сзади Скалогрыз. — Наверху!
Вольфганг обернулся и, уже заканчивая поворот, понял, что допустил страшную ошибку. Он успел увидеть расширенные от ужаса глаза Роргара, Харлана с клинком наголо, успел заметить, как скрывается за камнем грязный вихор Червяка. Слева, совсем близко, раздался звук, от которого сердце провалилось в пятки. Словно топор с размаху вонзили в толстое, но давно отсыревшее бревно.
Руки все делали сами по себе: открыть сумку, поднять мешочек с порошком и огниво, одним движением высыпать в кадило содержимое, чиркнуть кремнем о кремень. Секунды, уже потраченные впустую.
Хельг Смотри-в-Оба завалился назад, повис на цепи, будто тряпичная кукла. Он и в самом деле был на нее похож: такой же неестественно короткий, обмякший, такой же нелепый, растрепанный, в игрушечной жилетке, украшенной булавками и гвоздями. Кукла с длинной стрелой, торчащей из правой стороны головы.
Того, кто выстрелил, Вольфгангу рассмотреть не удалось, краем глаза только ухватил мелькнувший над гребнем холма краешек зеленого плаща.
Паническое ржание ударило в уши. Перепуганные кобылы забились в упряжи, из последних сил пытаясь вырваться. Костолом быстро, но бережно снял со своей шеи мертвого гнома. Мгновение он подержал его в руках, словно ребенок — поломавшуюся игрушку, а потом осторожно положил на землю.
Вольфганг ладонью притушил уже начавший разгораться порошок в кадиле, крикнул Червяку и Распрекрасной:
— Прячьтесь за камнем! — а сам взял в правую руку скипетр. Оставалось надеяться лишь на то, что нападающие не станут рисковать конями и снова пойдут врукопашную.
— Ну, высунись, что ли, мразь! — взревел Скалогрыз, вскинув аркебузу к плечу и целясь туда, где мелькнул лучник. — Покажись!
Орки напряженно озирались, в любой момент готовые кинуться в драку. Предчувствие бойни накрыло их всех мягким покрывалом тишины, сквозь которое с большим трудом пробивались даже восторженные крики стервятников. Где-то вверху, за гребнями холмов, притаилась смерть. И вряд ли она собиралась выпускать их из своих цепких лап.
— Эй! — донесся оттуда гулкий, скорее всего, орочий, голос. — Смотри-в-Оба, кажись, того… просмотрел!
Несмотря на то что голос был искажен расстоянием и скалистыми склонами, в нем без труда различались насмешка и неприкрытое торжество. Видимо, долгое время безногий гном оставался для остальных атаманов костью в горле, не позволяя себя одолеть, всегда обыгрывая их с помощью изворотливого ума и хитрости. Но любой стратег, даже самый талантливый, рано или поздно допускает ошибку. Хельг, понимая, что такую грандиозную добычу нельзя было ни везти в лагерь, ни
— Сдавайтесь! — снова тот же торжествующе-насмешливый голос.
— Выходи! — рявкнул Костолом, и эхо разнесло его слова по всем пустошам, спугнуло нескольких грифов, уже успевших рассесться на ветвях мертвых деревьев.
— Сдавайтесь! — повторил невидимый атаман. — Вы нам не нужны, просто идите прочь, куда хотите, оставьте булыжник и повозку! Сегодня пролилось достаточно крови!
— Нет, еще не достаточно! — ответил Ыр и скрестил руки на груди, отчего шипастые гири кистеней столкнулись с глухим металлическим гулом. — Пока не хватает твоей.
Надо сдаться, подумал Вольфганг. Согласиться со всеми условиями, уйти, спасти жизни Элли, Червяка и Распрекрасной. Спасти собственные жизни. Камень никуда не денется, его все равно повезут в цитадель, и нет никакой разницы, кто именно это сделает. Ночью Аргус будет там, все объяснит алхимикам. Они послушают Двуликого, не могут не послушать. Но для того чтобы все закончилось хорошо, сейчас нужно сдаться и отступить. Смириться с гибелью Хельга и отступить.
— Ты дурак, Костолом! — В голосе так и не показавшегося орка не оставалось веселья. Теперь он был полон раздражения и злости.
— А ты трус! — не моргнув глазом, парировал Ыр. — Кусок дерьма!
Отступить не выйдет, убедился рыцарь. Никто из них не уйдет. Орки не бросят добычу, не оставят погибшего командира неотомщенным, а эльфийка, старуха и мальчишка не бросят орков, тем более, не послушают парня, с которым знакомы второй день в жизни. Роргар, похоже, тоже не собирался пропускать битву — судя по сдвинутым бровям и звериному оскалу, гном намеревался сполна расквитаться за смерть сородича. Харлану было уже все равно, он стоял, подняв перед собой меч, забыв обо всем, кроме необходимости рубить и колоть врагов. И никому из них не было известно, зачем вообще нужен метеорит. Кроме него. Кроме рыцаря, сумевшего заглянуть за кулисы и увидеть, кто именно двигает фигуры на сцене — а после разговора с одним из кукловодов даже понявшего логику происходящего. Ему одному очевидна бессмысленность сражения за небесный булыжник.
Но он не сможет покинуть их, не заставит себя скрыться среди безжизненных скал. Когда-то давно, в детстве, он, слушая рассказы о подвигах и великих битвах прошлого, много раз задумывался: каково это, стоять в первом ряду войска, смотреть на наступающие силы противника и знать, что совсем скоро ты умрешь — те, кто стоят в первых рядах, нечасто доживают до конца боя. Почему они соглашаются на это, почему не убегают, почему не пытаются изменить свою судьбу? Вольфганг вырос и полагал, что познал ответ: долг, честь, воинская дисциплина — вот что удерживает обреченных на месте, заставляет их держать строй, смыкать щиты и принимать на себя самый яростный натиск, гасить его своими телами. Так считали все наставники и командиры.