Эратийские хроники. Темный гном

Лукашевич Денис

– Хранитель?

– Почему бы и нет. Цверг — отличная кандидатура.

Дварфы бы весьма удивились, если бы узнали, что в Старом Наречии почти не было ругательств, а по сложности и словарному запасу оно не уступало и людским языкам.

– Он нам помешает?

– Не знаю. Вряд ли — у него другие заботы.

– Но мы в его городе. И я видел, что он сотворил с бойцами. Теми, что гнались за беглецами из Кратера.

– Видимо, ему чем-то важен был этот цверг, тот, который ищет Красная Борода.

– Почему не

рассказал о втором гноме Красной Бороде?

– Нам не надо, чтобы он беспокоился. Не ради этого мы вытянули его из Кратера, чтобы смущать и заставлять сомневаться. Он должен нам доверять и надеяться на нас.

Кривой Язык усмехнулся, облизнув длинные желтые клыки. На нижней губе повисли нити слюны.

– Как он надеется на тебя?

– Я единственный маг в этом дхаровом походе, клянусь Пьютером! Кому же еще быть путеводной нитью?
– Хамок хрипло захохотал.

И в этот же момент дварф с железным лбом появился рядом.

Морда перекошена, зубы оскалены, яростно топорщится борода.

– Чего ржете, задницы?

– Ворханг-гном!
– воскликнул Хамок, смешивая всеобщий и словечки из Старого Наречия.
– Я искать и найти. Шарханг ! Это — шарханг!

От ткнул пальцем в кучку камней, уложенных пирамидой друг на друга.

– Чего он бормочет?
– хмыкнул Железнолобый. К ним подошел Красная Борода.

– Вешка!
– радостно перевел Язык.
– Знак! Долговязый нашел путь сквозь завесу!

– Отлично!
– кивнул Красная Борода.
– Значит, пошли дальше. К заходу мы должны найти цверга и выбраться из этого дхарового городища.

Железнолобый хмыкнул и последовал за своим начальником. Язык переглянулся с Хамоком и слегка шевельнул запястьем. Узкое лезвие скользнуло из ножен, приделанных к кожаному наручу в ладонь. Замахнувшись, орк ударил гнома в спину.

8.

От зала с колодцем спиралью отходил второй коридор, в стенах которого были вырублены небольшие комнаты с лежаками и примитивной мебелью. Когда-то они закрывались массивными решетками. Железными . Но Тьма и время разъели их до состояния рыжей трухи.

– А!
– тонко пискнул Джалад, когда часть стены, на которую лег свет от факела, который держал Лардарнагдаррен, опустилась на пол и распласталась на нем, подняв слепую голову.

Она напоминала человека, но весьма отдаленно. Обвислая серая кожа, скапливающаяся морщинами на толстой шее и подмышками, широкое скуластое лицо и рот, разрезавший его от уха до уха. Которых, кстати, почти не было. Всего лишь дырки, обрамленные парой кожистых складок. Ноздри сместились назад, а глаза исчезли в ходе неестественного отбора. На месте глазниц была всего лишь гладкая плоть.

– Что это за тварь?!

«Тварь» шевельнулась, тоненько заверещала и поползла вдоль стены, беспрестанно ощупывая ее боком. Шмиттельварденгроу

заметил полосы волосков, покрывавших бедра существа.

– Кротолюд, - коротко бросил Лардарнагдаррен.
– Низшие из рабов Повелителя, измененные Его волей. Они безвредны, но весьма вкусны. В свое время в подземных вольерах их было тысячи, но без догляда они быстро вымирают.

В стене появилась дыра, образованная выпавшим камнем. Нащупав ее, кротолюд коротко хрюкнул и нырнул внутрь. Джалад лишь сглотнул, кадык дернулся на тонкой шее.

Хранитель остановился рядом с первой же камерой — решетка рассыпалась в пыль, и теперь вряд ли могла кого-нибудь сдержать.

– Там дальше еще есть комнаты. Чуть дальше по коридору подземный источник. Располагайтесь, а потом приходите к колодцу — будем ужинать.

Не дожидаясь ответа, Лардарнагдаррен развернулся и пошел в сторону зала. Отсвет его факела еще долго плясал по влажным стенам.

– Эта тварь...
– наконец выдавил из себя Джалад, - когда-то была человеком?

– Ты про Лардара?
– невинно переспросил Шмиттельварденгроу.
– Нет, такой сволочью он, видимо, был с рождения.

– Нет, я про кротолюда.

– Он — нет, - пожал плечами.
– Его родители — возможно.

– О дхар!
– выдохнул Джалад и опустился на каменную лежанку.
– Это как-то все неправильно...

– Кротолюды лишены разума и всегда выращивались на мясо. Они питательны...

– ...Но суховаты, - вставил Фозз.
– Кормежка у них особая. Зерно да зерно.

– Зато массу набирают быстро!
– оборвал его цверг.

– О дхар!
– вновь выдавил Джалад.
– Клянусь огнем Сагазумана, не на это я рассчитывал.

– А на что?
– пожал плечами Шмиттельварденгроу.
– Это Тьма, детка. Здесь все такое. Неправильное...

– Но почему ты Ей служил?

Цверг нахмурился, задумавшись. Запустил пальцы в бороду.

– Мой народ избрал этот путь. Видимо, это наша природа, чтоб ее дхары драли. Повелитель говорил о нашей исключительности, что мы избранный народ, призванный править Его державой. Все остальные были мясом для нас. Даже наши союзники. А потом цвергов осталось не более пальцев на руках.

– Если, - произнес Фозз, - Хозяин жив, то и война не закончена. Значит, мы сражались не зря! Цель освещает наш путь! Лион Санталийский, - добавил огр, покосившись на мага. Тот не среагировал.

– Война закончилась тогда, когда Он бросил меня помирать. И тебя, Фозз, и всех остальных.
– Шмиттельварденгроу замолчал. Обождав немного, он продолжил: - Эта война уже не наша. И если ты этого не понимаешь, мой большой и глупый друг, значит, нам больше не по пути.

– И я, что-то, не сильно влечет это погружение во Тьму!
– пробормотал Джалад. Глаза его предательски блестели.
– Я не хочу есть кротолюда и не хочу здесь оставаться.