Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть III

Однажды экспедиционная жизнь забросила меня в южное Забайкалье. Месяц мы бродили по горам, потом спустились в знаменитые «дикие степи». Отсюда мой непрезентабельный внешний вид, прямо как в той самой песне: «На нем рубашонка худая со множеством разных заплат». Прошу прощения. Дело было летом 2006 года. А весной, после 12 лет работы, у меня как раз была закончена книга, которую Вы держите в руках. Выходит, я прошел полный круг и вернулся к тому, с чего начал.

Позже выяснилось, что Любовь – это не столько село, сколько золотой рудник. В конце 19-го века месторождение (россыпи и «жилу») нашел иркутский золотопромышленник с не очень подходящей фамилией Грошев. Как раз в

это же время у него родилась дочь Люба, которую он заранее очень любил. Так получилось, что оба его детища получили одинаковое имя.

Так что же нам надлежит больше ценить: золото или Любовь? Надеюсь, моя книга подвигнет вас к тому, чтобы задуматься об этом. Спасибо тем, кто добрался до 3-й части.

Неразделенная, она же безответная любовь чрезвычайно широко распространена в человеческом обществе. Большинство людей могут повторить вслед за поэтом:

Александр Бараш (р. 1960) Советский андеграунд

Я любил несколько разМеня – тоже любилиэто обычно не совпадалокак действие и цель в дебиле

Здравый смысл вообще должен был бы признать все остальные рассмотренные ранее варианты счастливым исключением из общего правила:

Н.К.Доризо 1975 (1923–2011)

Любовь выклянчивать — наивность,Что на беду обречена.Любовь, она и есть взаимность,Но до чего ж редка она.

Для иллюстрации этой мысли позволю себе как бы «математическую» аллегорию. Вот человек. Он ощущает себя центром вселенной. Фактически же это всего лишь точка, которая хаотически перемещается в многомерном пространственно-временном «континууме». Все остальные люди в этом отношении ничем не отличаются от него. В определенный момент времени наша точка вдруг испускает своего рода импульс, «вектор» любви, направленный в сторону произвольно выбранной в пространстве другой точки. Спрашивается, какова вероятность, что именно в этот момент времени именно эта точка испустит такой же импульс, направленный строго навстречу первому. Вряд ли имеет смысл прибегать к дифференциальному и интегральному исчислению, чтобы установить: вероятность такого поворота событий близка к нулю. Поэтому, строго говоря, даже в случае, казалось бы, обоюдной «пары чувств» одно из них почти всегда является первичным, исходным, а другое – вторичным, индуцированным. Тот «вектор» любви, о котором мы говорили выше, если угодно, стрела Амура, достигает «жертвы» и поражает ее, вызывая встречное чувство. Понятно, что это бывает далеко не всегда, а лишь в тех редких случаях, когда стрела попадает прямо в «сердце». Обычно же она просто пролетает мимо. В свою очередь и в свое время «дичь» превращается в охотника, но выбирает уже совсем другую «жертву»:

Н.С.Гумилев 1917 (1886–1921)

Ты не могла иль не хотелаМою почувствовать истому,Свое дурманящее телоИ сердце отдала другому.

Результат – классические любовные треугольники или другие, более сложные, но тоже любовные геометрические фигуры, из которых и состоит общество:

Абу Нувас (около 762 – около 815) Арабская классическая

поэзия (пер. С.В.Шервинского)

Как часто, кто влюблен не нужен вовсе нам,Кого же любим мы, от нас отходит сам.

Омар Хайям (около 1048 – после 1122) Ирано-таджикская

классическая поэзия (пер. Н.Стрижкова)

Красавица, что сердце мне разбила,Сама в силок любовный угодила.Могу ль себе лекарство я найти,Когда в огне недуга лекарь милый?

Хуана Инес де Ла Крус (1651–1695)

Мексика

(пер. И.М.Чежеговой)

Его люблю я, но не любит он,Безмерна скорбь моя, мне жизнь постыла,А тот, кого презреньем я дарила,Увы, в меня без памяти влюблен.Сносить любимого надменный тон,Быть может, сил бы у меня хватило,Но день и ночь в моих ушах унылоЗвучит немилого докучный стон.Его влюбленность я ценю так мало:Ведь я другого о любви молю,Но для него любимой я не стала…Двух безответных чувств я муки длю:Я от любви немилого устала,От нелюбви любимого скорблю.

Б.В.Заходер (1918–2000)

Словно червь мое сердце точит,И никто, увы, не поможет.Тот, кто хочет помочь, – не может,Тот, кто может, – не хочет.Не хочет.

Сильва Капутикян (1919–2006) Армения

(пер. М.И.Алигер)

Любовь большую мы несем,Но я – к тебе, а ты – к другой.Опалены большим огнем,Но я – твоим, а ты – другой.Ты слова ждешь, я слова жду,Я – от тебя, ты – от другой.Твой образ вижу я в бреду,Ты бредишь образом другой.И что уж тут поделать, разСамой судьбе не жалко нас?Что нас жалеть? Живем – любя,Хоть ты – другую, я – тебя…

Возможны всего два варианта безответной любви, в зависимости от того, как ведет себя ее объект: позволяет или не позволяет себя любить. Начнем, пожалуй, с последнего как с более простого.

При отсутствии ответа любовь обычно гаснет на самых первых этапах своего развития. Мы не будем говорить об этом варианте, т. к. он практически не представлены в поэзии из-за очень низкой «концентрации» эмоций, недостаточной для создания любовной лирики, а если и представлен, то смотрится довольно бледно:

Н.М.Языков 1824 (1803–1846)

Моей тоски, моих приветовНе понял слепок божества —И все пропали без ответовМои влюбленные слова.Но был во мне – и слава богу! —Избыток мужественных сил:Я на прекрасную дорогуОпять свой ум поворотил;Я разгулялся понемногу —И глупость страсти роковойВ душе исчезла молодой…Так с пробудившейся поляныСлетают темные туманы;Так, слыша выстрел, куликиНа воздух мечутся с реки.

Н.А.Добролюбов 1857 (1836–1861)

Я пришел к тебе, сгорая страстью,Для восторгов неги и любви…Но тобой был встречен без участья,И погас огонь в моей крови.

Поэтому нам придется, вслед за основной массой поэтов, сосредоточиться на тех сравнительно редких случаях, когда, несмотря на полное отсутствие ответа, любовь развивается, разгорается и достигает значительного размера. Бывает, что в самом начале такой любви ясно, что она заведомо губительна. Тем не менее, ее субъект, как зомби, спокойно дает себя поджечь, горит ярко и с удовольствием: