Эрмитаж. Инфракрасный дозор
Шрифт:
– А почему меня заранее не предупредили?
– Ты занят был. Ты работай, работай, не отвлекайся. Твою программу заказчики ждут.
И вот после витания в заоблачных высях разработки электронных изделий магазин плюхнул меня в самую гущу реальной жизни.
Надо сказать, началась моя магазинная карьера ночным приемщиком крайне неудачно. На первую смену опоздал на пятнадцать минут из-за электрички, мы снимали дачу в Сестрорецке. Опаздывать на смену в магазин вообще – ЧП, коллектив подводишь, но опоздать в первый же рабочий день – катастрофа. Сразу зарекомендовал себя с наихудшей стороны.
Как
– Ты во сколько должен придти на работу, а?
И сунула мне свои часы под нос, на которых уже было 19:15.
Я понял все сразу. То есть я, конечно, виноват, но дело даже не в этом. Меня, как новобранца в армии, хотели сразу построить. В ее взгляде так и сквозило: сопляк, мальчишка, инженеришка недоделанный, счас тебя так приструню, что будешь на цырлах летать, как сраный веник. Да только не знала она, что я вовсе не желторотый сопляк, который закончил вуз сразу после школы. Многие уже купились на мою простецкую физиономию и наивную ухмылку. Но я, слава богу, прошел армию с ее жестокой жизненной школой. И мне просто смешны эти дешевенькие наезды. Счас тебя осажу, поймешь, на кого нарвалась. Итак:
– Ты во сколько должен придти на работу, а?
– А ты угадай!
Она обалдела.
– Ты с кем разговариваешь, дрянь, инженеришка. Я заместитель директора, а ты опоздал на работу, да еще и хамишь мне!
– Не надо на меня орать, я не покупатель!
Она аж воздух ртом начала хватать, как задыхающаяся рыба. Не сразу нашлась, что ответить. Потом сбавила тон и сказала:
– Ладно, будешь с директором объясняться. К работе пока не приступай.
Через минуту она пригласила меня в кабинет директора. Директор, Алла Евгеньевна, была похитрее и поумнее, на то и директор.
Обезоруживающе улыбаясь, она сказала мне, сидя за своим столом в кабинете:
– Ну, проходите, проходите, нарушитель. Все время так будем опаздывать?
– Простите, – говорю ей, – а сесть у вас не предлагают?
– Ах, ну да, конечно, присаживайтесь, присаживайтесь.
– Алла Евгеньевна, – сказал я, присев на стул, – простите меня, пожалуйста. Я опоздал из-за электрички, признаю себя виноватым и готов ответить за это.
– Ладно, – улыбнулась директор. – Идите работайте.
И после этого я работал в магазине до осени 1993 года. Ушел сам, с зарплатой стало получше. В магазине был на хорошем счету, предлагали остаться.
Кстати. Когда в 1992 году у меня умерла мама, в магазине мне дали взаймы деньги на дорогу в Крым (там жили родители) и еще выписали материальную помощь. А на "Позитроне" ничего не дали, хоть я и просил.
Содержанка
1992 год, Санкт-Петербург, молочный магазин N52, угол пр. Славы и Бухарестской ул. Около 9 часов вечера.
Я стою в дверях молочного магазина и торгую молочной продукцией. В этом есть великий смысл: сегодня это молоко – свежее, а завтра оно уже вчерашнее. Вот руководство магазина и давало мне на реализацию оставшееся за день молоко, а заодно кефир, сырки и другую продукцию. Естественно, торговал этим не за так,
Несмотря на то, что было уже около девяти вечера, на улице светло – знаменитые питерские белые ночи. Начался ливень, и под навес у входа спрятались две тщательно одетые и накрашенные барышни. Мельком взглянув на них, я подумал было – шлюхи, но потом изменил свое мнение. Для шлюх у них очень уж тщательно подобраны гардероб и макияж.
Одна из барышень была, как сказал классик, дама приятная во всех отношениях. То есть на лице – надменность и превосходство. Вторая – тоже не простая штучка, разве что чуть поменьше надменности во взоре. Просто приятная дама. В общем, из тех барышень, что сопровождают богатых и значительных мужчин.
Они начали громко, не стесняясь меня, обсуждать свои личные дела. Я для них был личностью слишком ничтожной, моего присутствия они не то, чтобы стеснялись, просто не замечали. Оно и понятно, для них продавец – не человек, а так, принадлежность прилавка.
– Как у тебя развиваются отношения с Игорем Николаевичем? – спросила просто приятная дама у дамы приятной во всех отношениях.
– Никак, он уезжает в Швейцарию на полгода.
– А как же ты теперь?
– Ну, я познакомилась у Игоря Николаевича с Алексеем Владимировичем, и теперь с ним.
– И какие перспективы? Замуж он тебя возьмет?
– Зачем это ему надо? У него есть жена и двое детей.
– А тебе зачем это? Ты его так сильно любишь?
– Да что я, дура что ли, влюбляться? – энергично возразила дама, приятная во всех отношениях. – Это он меня должен любить. Он снял для меня квартиру, оплачивает мои расходы, мы с ним вместе на Кипр отдыхать ездили...
– Да ты шлюха!!! – с ужасом воскликнула ее подруга.
Как тут барышня, приятная во всех отношениях, возмущенно плечиком дернула!
– Я не шлюха, а содержанка!
– А какая разница?
– Да как ты можешь сравнивать! Я порядочная девушка, живу только с одним мужчиной и верна ему.
– Пока он тебе деньги дает?
– А без денег мужчина про любовь может забыть, во всяком случае, с красивыми порядочными девушками. Любовь – это дорогое удовольствие.
Тут к остановке подошел автобус 15-го маршрута и они побежали к остановке.
С тех пор у меня определение для определенного сорта барышень, пытающихся закосить под "порядочных": она не шлюха – она содержанка.
PS: Все имена в этой истории вымышленные.
«Жидовская морда»
1991 год. С-Петербург, молочный магазин 52 на углу пр. Славы и Бухарестской ул.
Я подрабатывал в этом магазине ночным приемщиком. Вообще-то работал инженером, но у меня родилась вторая дочка и денег стало катастрофически не хватать. По совместительству приходилось и торговать по вечерам, после закрытия магазина, молочными продуктами. Работа за прилавком в те годы – занятие не для слабонервных. Карточки, дефицит, очереди. Крик, мат, ругань, взаимные оскорбления.