Эсхит. Нерыцарский Роман

Жабин Олег Иванович

– -- А может, Рыцарь Тени, я как раз беру тебя в плен.

– -- И что, надеешься получить выкуп за меня у нашего короля?

– -- Конечно. Только не у короля, а у тебя самого, Ллойд Ютингер.

– -- У меня?! Но всё моё богатство есть моя жизнь. Ничего больше я не смогу тебе отдать.

– -- Твоя жизнь пусть принадлежит тебе. Но хочу, чтобы дал слово --- слово рыцаря. Хочу, чтобы ты исполнил мою волю.

– -- Изволь. Если это в моих силах, и даже не в моих силах, предприму всё, чтобы твоя воля превратилась в мою волю.

– --Господин Ллойд, я требую по праву победителя в равном рыцарском поединке, чтобы вы тот час отправились в маркизат Ротанги и, посетив

там хозяйку одноимённого замка маркизу Изабель Ротанги, заявили бы ей, что она самая прекрасная дама на свете и Отвергнутый Рыцарь служит ей и всячески прославляет её имя. Возможно, очень скоро, он вернётся назад.

– -- Отвергнутый Рыцарь, я как послушный слуга с величайшим прилежанием и наивысшим удовольствием исполню ваше требование. Тем более что сие обстоятельство освобождает меня от обязательства дальше пребывать здесь в качестве вечного стража. Так что по коням и вперёд.

Они вместе, один за другим, словно воины одного отряда, выехали из тесного тоннеля: первым Этьен, и следом --- Ллойд Ютингер. Когда надо было разъезжаться каждому в свою сторону, они задержались на минуту.

– -- Исполню долг побеждённого, --- сказал Рыцарь Тени, --- и пойду странствовать. Настоящий рыцарь либо воин, либо странник, или то и другое одновременно. Хотя у меня нет желания с кем-то ссориться неизвестно из-за чего, а потом проливать напрасно кровь, если с кем воевать, так с каким-нибудь ужасным чудовищем, безжалостным драконом или, на худой случай, с буйным зверем. Я слышал, что где-то очень далеко на юге, где властвует нечеловеческая жара, живёт гигантский и свирепый змей, убивающий всё живое своим огненным дыханием. Вот бы его, ужасного, победить, тогда и дело доброе сделаю, и славу себе снискаю.

– -- Ну, в таком случае, удачи тебе, --- сказал весело Этьен.

XXXVII глава.

Дней через десять он уже въезжал в графство Челфей, прежде бывшего сюзеренетом баронов Эсхитов, но сейчас законный господин подвергся изгнанию своим же вассалом, а графские владения были незаконно присоединены к землям барона. Всего за треть дня, двигаясь вдогонку заходящему солнцу, Этьен пересёк графство и где-то ближе к полуночи он уже стоял у запертых ворот передней караульной заставы замка Эсхит. С той стороны не доносилось ни шороха, ни возгласа, ни даже обычного для таких мест смеха, и вообще не доносилось никаких звуков: ни изнутри, ни снаружи, висела невозможная тишина, казалось, что, если забыться и замереть хотя бы на две минуты, то можно услышать едва уловимое шуршание падающих с неба звёзд.

Он постучал в ворота, приоткрылась небольшая калитка, и из неё, как новорождённое насекомое из кокона, выпростал своё громоздкое туловище полусонный начальник ночной стражи. Этьен просто показал ему баронский знак, и вялый в движениях, с обвисшим мужицким лицом кнехт мгновенно, проснулся, взбодрился, подобрал мятые брыла и растянул толстые губы в добродушную улыбку.

– -- Добро пожаловать, --- пропел он, открывая одну из створок ворот, --- таких гостей мы ждём всегда.

Он побежал вперёд к подъёмному мосту и, остановившись у края рва, заорал, едва не порвав глотку:

– -- Эй, вы там, у подъёмника, опускайте мост, тут важный человек прибыл!

– -- Все кто надо, давно в замке, --- ответили с той стороны, --- и никого больше здесь не ждут...

Провожатый Этьена побелел от злобного негодования и, топнув слоновьей ногой, заорал ещё неистовей:

– -- Тут красный баронский знак у человека, опускай живей свою гнилую рухлядь!

Те, что находились на другой стороне, мгновенно всполошились, замельтешили, словно потревоженные

клопы-солдатики, так сразу вдруг их стало много, было слышно, как с ржавым визгом открылись какие-то двери, а из тёмных глубин главной башни раздались шуршащие, шелестящие, шаркающие звуки работы подъёмного механизма, и уродливо-красивая громадина моста наплывающей тенью начала равномерно и плавно, будто опадавший без ветра парус, опускаться вниз. Стоило мосту лишь коснуться отделанного гранитным камнем края рва, как Этьен ступил на него и быстро пересёк, а массивная, собранная из толстых брёвен и оббитая железом решётка уже поднималась перед ним, словно он обладал колдовской силой воздействия на предметы. А как только он въехал во внутренний двор замка, то тут же потребовал, чтобы его, не мешкая, вели прямо к барону.

...На этот раз барон Эсхит принимал гостя не в трапезной, а в небольшой комнате с угасающим камином, где кроме него сидело ещё двое --- Кулквид и Фламм.

– -- Я чувствовал, что ты сегодня появишься, --- чуть повернув голову в сторону Этьена, произнёс барон.
– -- Не знаю, но я почему-то всегда чувствую человека, когда он где-то близко. Ты принёс то, ради чего я жду тебя столько дней? Где ОН?

– -- Он тут, --- сказал Этьен и указал на свою грудь, --- и сегодня он станет вашим.

– -- Где тут, хочешь сказать, что прячешь Меч за пазухой?
– -- Спросил Эсхит с оттенком обиды в голосе, --- ты смеёшься надо мной, воин...

– -- Решил устроить нам маленькое представление, --- вставил свою фразу Кулквид, --- умник среди простаков...

– -- Нет, господин барон, я серьёзен, --- ответил Этьен, --- вы сейчас предельно близко от обладания Мечом Победы.

– -- Так отдай его, --- пробормотал барон.

– -- Меч невозможно просто отдать, --- сказал Этьен, --- вид его обманчив и немыслим, как и вид Ключа Любви. Каждый из них выглядит не таким, каким он должен был быть на самом деле. Поэтому, чтобы они вернулись в своё изначальное состояние, необходимо находиться им сейчас рядом, на расстоянии вытянутой руки: один ничто без второго. И ещё, господин барон Эсхит, мы обязаны остаться с вами наедине: никто третий не может присутствовать, если он не уйдёт, даже будет невидимый прятаться за дверью, то ничего не произойдёт... Где храниться Ключ, ведите меня туда --- там и должно всё свершиться: вы станете хозяином Меча, я --- владельцем Ключа...

– -- Согласен, следуй за мной, --- сказал барон, поднимаясь с кресла.

– -- Харгрив, пусть хотя бы вынет из ножен меч и положит его на время здесь, --- сказал Кулквид, тоже вскакивая со своего места, --- ты же вообще сейчас безоружен.

– -- Неужели, Рыцарь Насмешки, ты думаешь, что я опасаюсь за свою неповторимую жизнь?
– -- Спросил, усмехнувшись Эсхит.
– -- И неужели этот юноша так простодушно коварен, что замыслил таким неподражаемым образом прикончить меня? А как же понятие рыцарства? Да ты, друг мой Кулквид, не обо мне ведь беспокоишься, а о себе, о своём положении. Кто ты без меня? Впрочем, довольно пошлых слов, идём, Отвергнутый Рыцарь.

XXXVIII глава.

...Они проходили сквозь протяжённые безлюдно-тоскливые коридоры, освещённые редкими светильниками, миновав десятки незапертых дверей, в которые не вошли, пересекали пустые залы, где кроме затхлого духа, не осталось ничего, спускались по узким винтовым лестницам, погружаясь всё глубже в недра старого замка. Этьен вдруг понял, что твердыня будто бы вросла в скалу, и они теперь находятся уже в теле самой горы, и окружающие их стены вырублены из цельного камня, а не сложены из рукотворного кирпича.