Это было жаркое, жаркое лето
Шрифт:
— Нет, ну правда, Сереня, — Вика опять полезла обниматься, — кто такие?
— Два бомжа. Из ЛТП сбежали, поразвлечься захотели. — Сергей явно увиливал от ответа.
— Да черные, небось, да, Сергей? — первой догадалась Ирка. — Это он нас просто заранее расстраивать не хочет, — повернулась она к Вике. — А то кто ж еще блондинок всегда требует, да обязательно чтоб высоких? Только они — дерьмо собачье. Сами маленькие, черненькие, что жуки навозные, а все высоких им подавай. Я уже от них столько понатерпелась…
Лифт остановился и они побрели к искомой двери. Двое кавказцев нетерпеливо ожидали в коридоре квартиры.
— А ну, а ну, повернитесь… — Они жадно оглядывали двух девиц, действительно, если и не
— На три часа же вроде хотели? — удивился Сергей.
— Э-э-э… Планы изменились, дарагой, — с явным сожалением вздохнул первый, потолще, и развел руками. — Если б знали, что такие карасавицы приедут, ни за что бы не согласились уехать ранше. Панимаешь, нам пазванили и папарасили быть паранше в одном месте. И как раз на два часа. — Он поцокал языком.
— Ясно, — буркнул Сергей. — На час, так на час. Я от вас позвоню?
— Завани, дарагой, сколко хочешь завани. — Первый указал Сергею на телефон, стоявший в прихожей…
Через минуту, набрав номер и провожая взглядом девушек, которых уже уводил в комнату мужчина с перстнем, он с раздражением разговаривал с альбиносом:
— Ну а я откуда знаю… Что?.. Ну планы у них изменились — почему, да почему… Что?.. Слушай, не я же заказывал, в конце концов! Хочешь, сам поговори, я им сейчас трубку передам! Не надо? Ну и все тогда, отбой… Забодал, козел! — Это он произнес, уже положив трубку на рычажки. Затем повернулся к первому кавказцу, нетерпеливо переминавшемуся с ноги на ногу и жадно поглядывавшему в комнату, откуда уже доносилась мягкая восточная музыка, и сказал, постучав по своим наручным часам:
— Ровно через час я приду. Отдыхайте…
И когда за ним захлопнулась дверь, пошел сидеть в автомашину — ехать обратно не имело смысла. Туда, да обратно — тот же час и уйдет. Усевшись на водительское сиденье и закурив, Сергей принялся вспоминать только что состоявшийся разговор с альбиносом. Ну и мудак! Почему, понимаешь, час? Вот расскажи ему, почему да отчего у клиентов планы переменились. Нет, ну как же он его достал, идиот! Вечно придумывает какую-то ересь. То вдруг бросается усиленно следить за каждым литром бензина, как будто он, Сергей, будет сливать для себя это дерьмо или втихаря таксерить, прожигая… То меняет систему расценок чуть не каждый день — как бы ему половчее всех обуть… То у него зарплата почасовая, то за каждый выезд отдельно, то все это комбинированно — и так и этак. То еще чего в тупую, но хитрую голову взбредет… Вот, с девок штрафы придумал брать — ну не идиот ли? Правильно те шутили — нужно разок его самого на выезд отправить, пусть его там в очко оприходуют, тогда сразу на себе прочувствует, какова у них вообще работенка. А то вечно им ноет: вы там чуть-чуть своей звиздой помахали — и заработали денег. Мол, халява у вас сплошная, ни за что гребете.
А когда Таньку какие-то зэки помороженные хором перетерли? Ничего ведь не предпринял. Вадька, сменщик, не посмотрел хорошенько, поленился квартиру обойти, а их там в соседней комнате еще четверо сидело, помимо того, что встречать вышел. Тут и Вадькина вина есть, даже с учетом того, что от всего застраховаться невозможно. Вот, хоть сейчас — двое заказывали двоих. Значит он, Сергей, обязан был обойти, не взирая на заверения хозяев что они одни, все углы и самолично в этом убедиться — вплоть до ванной и сортира, что он только что и проделал. Ну, если бы в соседней комнате оказался бы еще один или даже двое — ничего страшного, просто он предупредил бы всех, что деньги заплачены за двоих — значит и пользуются только двое. А если те захотят присоединиться,
А если быть более точным, то не этот хорек дает, а они просто у него берут. Вот крыша и должна приехать, если какая херня произошла — но это только теоретически. Практически же, если сейчас, к примеру, ночью, что-нибудь произойдет, альбинос ни за какие коврижки никуда звонить не станет, хотя ему специально для этого выдан круглосуточный контактный телефон. Ведь позвонить — это значит разбудить какого-нибудь звеньевого или как он там у них называется… А тот якобы соберет ребят, а те тоже спят — что, если бандиты, то им и спать не надо? Ну, а приедут они в итоге или нет — хер их знает; но даже если и приедут, то будут естественно злыми — кому понравится, если его ночью будят? Тогда и альбиносу может по харе перепасть — вдруг они сочтут причину вызова не слишком убедительной, чтобы таких важных людей с теплых постелей поднимать? Или назначат платить штраф, а ведь для альбиноса это погибель, с деньгами-то расставаться, — он лучше десять раз в пятак согласится получить, или даже дупло свое подставить, но только бы не лишаться денег…
Вот и тогда — Таньку стали всей толпой обувать и не отпускали ее, так альбинос все за трубку телефонную хватался, носился по квартире словно угорелый, а позвонить так и не позвонил. А ведь кричал всю дорогу, что у него крыша самая крутая в городе, да он с ними вообще — не разлей вода; короче, на девок впечатление производил, козел. Да только девки не дурные, все видят, а уж его-то самого точно поумнее будут, не зря же между собой его дебилом окрестили. Хорошо, что те орлы в итоге протрезвели, опомнились, да сами выкинули Таньку из квартиры. А этому хоть бы что, не то что денег ей в виде компенсации, хоть немного, для приличия, так он даже и словесного сочувствия не проявил. Дерьмо — оно дерьмо и есть.
А с телефоном как? Сергей даже развеселился. Ну, у всех крутых уже давно мобильники по карманам распиханы — святое дело. И этому уроду тоже, конечно, хотелось бы, да ведь за него платить надо, их бесплатно пока еще никому не раздают.
Дебил наверняка хоть и мог себе такое позволить, да жадность не пускает — жалко денег. Но хочется. Очень. Ведь он тоже «крутой», хоть и дебил. И что тогда делать? А тогда в дело идет смекалка, только своя, особенная, дебилья. Покупает он простой радиотелефон. Ну, не новый, естественно, а по дешевке, с рук. Радиус действия метров сто — ему хватит. Ходит мудак вокруг дома, или стоит у подъезда, демонстративно ведя какие-то разговоры: дескать смотрите все, у меня мобильник!
Ну, пенсионеркам-то что, для них он мог хоть трубку от обыкновенного аппарата отрезать, да ходить с ней — какая разница; что они там соображают? И еще надо было видеть его в то время, пока досыта не наигрался. Какие картинные жесты, какие словечки! Вообще-то Сергею казалось, что альбинос говорил просто в пустоту, ни с кем, сам с собой, лишь бы на него смотрели.
А то, что он из экономии этот свой клуб не в снимаемой квартире устроил, как это все делают, а прямо у себя дома, из жадности, чтобы денег сэкономить, да еще при этом выгнав куда-то к родственникам мать с бабкой, чтобы места побольше было — это же вообще! Интим-клуб у себя дома, по месту прописки — это ж никому в самом кошмарном сне не приснится!