Это всегда был он
Шрифт:
– Может, мы в волейбол поиграем? – предлагает одна из них.
– В волейбол? – Маргарита Николаевна прищуривается, глядя вдаль.
– Здесь очень жарко.
– Моя тоналка не рассчитана на такую температуру.
– Маргарита Николаевна, пощадите! – тут же подключаются другие девушки.
– Ладно, красавицы вы мои. Сегодня волейбол, но на следующем занятии будем сдавать прыжки в длину.
Мы дружно киваем, готовые на все, лишь бы поскорее уйти с солнцепека, и кривым строем шагаем за преподавателем к игровой площадке, огороженной высоким зеленым забором. Внутри несколько парней под строгим взглядом тучного мужчины отрабатывают волейбольные подачи. Светлая шевелюра
– Евгений Степанович! – выкрикивает Солнышко, проходя в калитку. – А я вам тут добровольцев для игры привела!
– Вы же моя спасительница, Маргарита Николаевна, – ласково отвечает ей тренер. – После лета никак не могу всех оболтусов обратно собрать. Половина выпустилась, а у остальных дела, видите ли. Играть некому!
Делаю шаг назад, стараясь спрятаться за спиной Лины, и опускаю голову, с интересом разглядывая оранжевое покрытие площадки. Преподаватели еще немного болтают о спортивных соревнованиях, и тут стук мячей прекращается.
– Ну что, ребят? – басит тренер. – Возьмем девчонок в игру?
– Конечно!
– Ага!
– Еще бы!
– Чур я капитан! – Этот крик заставляет меня поднять взгляд, а сердце взволнованно встрепенуться.
Перед сеткой стоит Дима Зимин, зажав волейбольный мяч под мышкой. Правда он. Значит, в прошлый раз я не ошиблась.
– Морев, ты второй капитан! – объявляет Евгений Степанович. – Набирайте команды!
Пятеро парней направляются к нам, и мы все выстраиваемся в ряд, а Морев ныряет под сеткой и встает по левую руку от Зимина. Завороженно смотрю на таких знакомых, но таких изменившихся лучших друзей. Оба махнули вверх, и теперь практически одного роста, хотя раньше Зимин был выше. Черты их лиц заострились, стали более мужественными, только один все так же светится обаянием изнутри, а второй обдает морозом. Морев будто заледенел и покрылся инеем, а Зимин, несмотря на фамилию, больше напоминает о лете: теплого карамельного оттенка глаза, каштановые короткие волосы, смуглая кожа, будто он специально загорает по пять часов в день. Почти невесомая щекотка проносится по груди и шее, как напоминание о былых чувствах, которые я питала к этому парню. Первая любовь такая, сколько бы времени ни прошло, она остается в сердце неугасимым огоньком. Не зря об этом столько книг и песен написано.
Дима озорно косится на Сашу, но тот лишь стреляет в него мимолетным недовольным взглядом. Странно. Они поссорились, что ли? Хотя, узнав повзрослевшего Морева немного ближе, могу без труда сделать вывод, что дружить с ним из-за перепадов настроения должно быть не так уж и весело.
– Уступаю тебе право первого выбора, – говорит Зимин, шутливо кланяясь, а потом смотрит точно на меня.
Под ногами словно воспламеняется земля, а на голову льет ледяной дождь. Неужели и он меня узнал? Мои губы вздрагивают от улыбки, и Дима вдруг подмигивает, отвечая на немой вопрос. Точно узнал. Лина и Лера наклоняются вперед, с удивлением заглядывая мне в лицо, но я не успеваю ничего сказать, потому что по площадке прокатывается суровый голос Морева:
– Никита!
Один из парней выходит вперед, следующие несколько названных имен тоже исключительно мужские, и в этом нет ничего удивительного. Соревновательный дух не просто витает в воздухе, он чувствуется при каждом вдохе металлическим привкусом.
– Ты, – Саша указывает на Марину, девчонку с кафедры техносферной безопасности, и
Дима укоризненно качает головой и обращается к Саше:
– У тебя было достаточно шансов.
– Выбирай уже, – цедит Морев.
– Настя!
Зимин манит меня ладонью, четко давая понять, о ком говорит. Легкие хлопки двух ладоней прилетают в спину от Лины и Леры, и только после этого я несмело направляюсь к своей команде. Дима выходит вперед, ловит меня за плечи, по-свойски обнимая, и заставляет встать рядом. Мамочки! Что здесь творится?!
– Вот я тебя и поймал. А то ходишь вся такая взрослая, не здороваешься.
Подняв подбородок, любуюсь золотыми крапинками в его глазах, и не нахожусь с ответом.
– Рад тебя видеть, Настя, – ласково улыбается Дима.
– Да, и я тебя тоже, – отвечаю еле слышно.
– Лина! – грохочет Морев. – Зима, твой ход. Давай уже резче, иначе мы до Нового года не закончим.
– А ты куда-то торопишься?
Саша устрашающе медленно поворачивает голову, в его глазах пылающая надпись – «Не зли меня», но Зимин спокоен и весел, чего нельзя сказать обо мне. Морев смотрит на руку, лежащую на моем плече, и дергает желваками.
– Выбирай! – рычит он, и я на мгновение думаю, что этот приказ звучит в мой адрес.
Дима прижимает меня чуть крепче, словно пытаясь защитить и успокоить, и называет следующего игрока. Морев, наконец, отворачивается, но легче от этого не становится. Он вновь обернулся чертом. Что за игра нас ждет? Не на жизнь, а на смерть?
Разбившись на команды, занимаем места по разные стороны сетки. Лина и Лера шлют мне воздушные поцелуи, оказавшись в стане врага, и я весело кривляюсь им в ответ. Еще посмотрим, кто кого. Насколько я помню, Дима был так же хорош в спорте, как и Саша, а иногда и превосходил его. Звучит свисток тренера, мяч взлетает, освежающий ветерок качает ветви деревьев над нашими головами. Игра начинается стремительно, девочки то и дело взвизгивают, а парни носятся по площадке, стараясь принять очередной пас. Саша отдает короткие и резкие команды игрокам, а Дима добродушно подбадривает своих. И если первые несколько минут кажется, что силы практически равны и это действительно дружеский матч ради веселья, то, как только Морев выходит на подачу, все меняется. Он безжалостно сильно бьет и коварно целится в самые труднодоступные места. Разрыв в счете растет, парни из команды Димы нервно фыркают, а Саша надменно дергает подбородком вверх, наблюдая, как я становлюсь в дальний угол с мячом в руках.
– Давай, Настюш! Все получится! – бойко кричит Дима, и я успокаиваю дыхание, прицелившись.
Замах. Удар. Мяч перелетает сетку, и это уже хорошо, но приземляется он за линией поля, что означает…
– Партия! – объявляет Евгений Степанович. – Меняйтесь местами!
Стыдливо опускаю голову, шагая вперед. На плечо опускается теплая широкая ладонь.
– Ты хотела Сане лицо подправить? – смеется Дима. – В следующий раз бей чуть пониже.
– Я еще жить хочу.
– Брось. Тебя он не тронет.
«Ага, конечно», – мысленно отвечаю я, занимая позицию у сетки.
Тренер дает сигнал о начале второй партии, вновь завязывается бой. Подача, прием, пас, удар. И так по кругу. Очки команды Саши растут с неимоверной скоростью, но Дима и его парни очень стараются сравнять счет. Нескольким девчонкам тоже удается забить пару мячей, и я в их числе, правда, итог все равно неутешительный. Игра окончена, Морев победил. И даже не запыхался, козлина равнодушная.
– Пятьдесят приседаний проигравшим! – как-то уж слишком радостно заявляет Солнышко. – Остальные свободны!