Эволюционер из трущоб. Том 7
Шрифт:
Передо мной появилась кристаллическая стена, покрытая тысячами рунических символов. Символов, которые я видел в лабиринте шипастого. Так и знал, что этот выродок приложил руку к созданию этой хреновины. Впрочем, Фрол в бреду практически открытым текстом это сказал.
Да, он говорил лишь про шипастого и каких-то детей, но видя эти символы, не сложно сложить один плюс один. Скорее всего, Барс заплатил кровавую жертву за то, чтобы получить этот артефакт. Правда, я никогда ранее не слышал о том, чтобы Шепчущие похищали детей. Хммм…
Если подумать, то местные
Так, руны расшифровать не выйдет. Они нанесены в виде спиральных завихрений, на первый взгляд чем-то напоминают водоворот. Правда, здесь таких аж семь штук. Понять, какой водоворот за что отвечает, тоже не выйдет. Зато я вижу трещину на кристаллической структуре стены, она как раз перечёркивает центральный вихрь, разрывая десяток символов пополам.
Нарушена руническая целостность артефакта. Повезло, что он просто вышел из строя. А ведь мог и взорваться вместе с кристаллами, вставленными в него. Если бы бабахнуло, то половину Ленска снесло бы, к чёртовой матери. Чтобы починить кристаллическую стенку артефакта, а фактически — его структуру — нужен паяльник. Ха-ха. Не в прямом смысле, конечно, но что-то очень близкое.
Вывалившись из Чертогов Разума, я расплылся в улыбке. Слева от меня стоял разломный кристалл. Судя по всему, бойцы Барбоскина успели его притащить, пока я пребывал в трансе.
— Борис! Тащи пулемёт! Иван, будешь глушить крылатых магией ветра! — раздавал приказы Барбоскин, пока его гвардейцы занимали боевые позиции в центре Ленска.
— Молодцы, — оценил я. — Но если я справлюсь, вам не придётся сражаться.
Правую руку положил на разломный кристалл, а левую на артефакт. Сознание мгновенно вернулось в Чертоги Разума. Через правую ладонь в моё тело вливался необузданный поток энергии. Казалось, каналы маны вот-вот порвутся от напряжения. В груди стало нарастать тепло, которому я не давал вырваться наружу до тех пор, пока концентрация энергии не заклокотала, готовая разорвать мою душу в клочья.
Выбросив левую руку вперёд, я выпустил через неё скопившуюся ману. Обжигающую, вибрирующую, такую, от которой окружающее пространство стало колыхаться, словно дымка над водой в жаркий день. Синеватый луч устремился к кристаллической стене и стал быстро заполнять трещины ярко светящейся энергией. Как только трещина заполнилась до краёв, я разорвал связь с разломным кристаллом.
Энергия, пульсирующая в трещине, медленно стала поглощаться стеной, стягивая края трещины друг к другу. Спустя минуту структура стены снова стала целостной. Правда, осталась ма-а-а-аленькая — совсем крошечная — проблема. Рунические символы из-за моего паяльника слегка оплавили свои края, утратив своё первоначальное значение…
Другими словами, сейчас вместо десятка рун я имел два десятка располовиненных рун. А вот как они соединялись друг
И тут же приехали. На грани сознания я услышал одинокий выстрел. Готов спорить, что это Макар палит по птичкам. Значит, они совсем рядом и скоро устроят налёт на Ленск, а я, как дурак, стою на открытой местности. Нужно быстрее работать.
Установив соединение с кристаллом, стал восстанавливать рунические символы. Работа мелкая, кропотливая, ювелирная. Сюда палочку, тут дорисовать кусочек кружка, здесь треугольник, а тут… Да хрен его знает. Вроде, была галочка. Отстранившись, я осмотрел рунические символы — все целы. А теперь…
Я вывалился в реальность и услышал пронзительный вопль птичек. Твари на бреющем полёте пронеслись над моей головой. Я отчётливо рассмотрел птероса, который, зыркнув на меня, клацнул клювом. Спасибо, конечно, но вашими авиалиниями я больше пользоваться не буду. Рывком я поставил артефакт вертикально, схватил кристалл и установил на один из постаментов и… Ни-че-го.
Стая летунов сделала резкий вираж в воздухе и собиралась развернуться, но мощный порыв ветра разметал их в разные стороны. Это был Иван. Следом зазвучал грохот пулемётов. Огненные струи взмывали в небо, разрывая птичек в клочья. Правда, был один нюанс.
С запада, востока и юга в нашу сторону неслись ещё летуны. Совсем не много, штук двести. Пять минут — и они будут у нас в гостях. А на такую орду нам не хватит ни патронов, ни маны. Погрузившись в Чертоги Разума, я вернулся к изучению плиты. Нужно было понять, в каком из символов я допустил ошибку, а чтобы это сделать, придётся изучить все письмена, нанесённые на стену. Надеюсь, я успею.
Удивительная письменность. В русском алфавите тридцать три буквы. В рунической письменности Дреморы пятьдесят пять рун. Сейчас же перед моими глазами тускло мерцали сотни уникальных рун. Я стал искать руны, похожие на те, что были повреждены. Одна, вторая, третья… Ага! Вот тут не галочка, а завитушка! На скорую руку исправил повреждённый символ — и вуаля! Руны засверкали намного ярче.
Вернувшись в реальность, я увидел прекрасную картину. Птерос, уходя от пулемётной очереди, решил сделать мёртвую петлю. Вот только над Ленском появился синий купол, в который он и влетел на полном ходу.
Полыхнул разряд молнии, и летун камнем рухнул вниз. Прямиком на кабак «Пьяный козёл». Шифер разлетелся в разные стороны, голова птицы проникла внутрь заведения, а вот филейная часть всё ещё торчала на морозе. Довольно быстро летуны осознали, что они заперты под колпаком, и попытались прорваться наружу. Правда, выбрали они кратчайший маршрут. Напролом.
Из сорока птичек лишь две додумались уйти на бреющем полёте, паря в нескольких метрах над снежной пеленой. Остальные же сгорели на работе. Посмотрев вдаль, я улыбнулся. Надвигающиеся на нас стаи будто почувствовали, что барьер восстановлен, и тут же развернулись в обратный путь.