Эволюционер из трущоб. Том 7
Шрифт:
«Ш-ш-ш. Да мать вашу. Мы ж сорок пять рыл послали вам на помощь, а вы и их умудрились покалечить? Сука, надо поговорить с Барсом, так мы до весны всех людей просрём», — недовольно вздохнул дозорный. Санёчек собирался ему что-то ответить, но я жестом остановил его. Рация зашипела, и послышался снисходительный голос. «Ладно, человек десять пригоню… Если найду трезвых».
Рация затихла. Я повесил тангенту на место, а после запихнул кляп в рот Санёчка.
— Отлично поработал, — улыбнулся я и со всего размаха рубанул его локтём в бороду. Санёчек безвольно обмяк. Барбоскин вопросительно уставился
— Разумно, — кивнул старший лейтенант, и мы продолжили путь.
Ленск, показавшийся на горизонте, не спешил приближаться, и это меня нервировало. Если разломщики проснутся, то в поселении начнётся настоящая бойня и тогда безопасность мирного населения будет невозможно гарантировать. Алые лучи солнца лениво скользили по снегу, догоняя наши вездеходы, и наконец мы достигли цели.
— Забирай левее, иначе на мины наедем, — приказал я Барбоскину.
Машина съехала с дороги и неторопливо направилась в Ленск. Два крупнокалиберных пулемёта проводили наш борт стволами и продолжили нести дозор, пропустив вездеходы в город. Машины остановились, и из дозорного пункта вывалила недовольная толпа бойцов. Заспанные, помятые, зевают, лениво жуя сигареты в зубах. Я выскочил из кабины и двинул им на встречу.
— Ты, этот… Как тебя? — нахмурился боец, чей нос был похож на картошку. — Мишка же, да?
— Он самый, — кивнул я.
— Ну показывай, чё там. Закинем хворых в лазарет, да пойдём дальше дрыхнуть, а то ночью в дозор заступать.
— Ага. Идёмте, — кивнул я и направился к самому дальнему вездеходу. Он припарковался как раз между двух домов, перекрыв обзор сторонним наблюдателям.
— Говорят, вас твари нехило потрепали? — спросил картофельный барон.
— Есть такое дело. Тридцать погибших, больше двадцати раненых. Зато трофеев привезли столько, что теперь год можно не работать, — измученно улыбнулся я.
— Трофеи — эт хорошо, конечно. Но чё от них толку? Нам-то кристаллы нужны.
— Это добро тоже имеется. Третий ранг, как-никак! На месяц заряда точно хватит, — приврал я и остановился у тентованного кузова. — Помогите тент откинуть.
Бойцы выстроились у борта, готовые начать выгрузку раненых, а картофельный нос помог мне откинуть тент. Разломщики даже не успели понять, что стряслось. Из кузова вылетели пять гвардейцев и устроили жесткую рубку. Сломанные носы, челюсти, руки и ноги создали нескончаемую симфонию хруста. Да и я успел нанести пару ударов. Сперва коленом в пах картофельного, а потом — локтём по затылку.
Бездыханные тела мы связали и побросали в кузов вездехода. Гвардейцы, схватив автоматы, рванули в сторону двух охранных пунктов, расположившихся слева и справа от въезда в Ленск. Шесть человек замерли у одной двери и пять — у второй. Барбоскин показал три пальца, потом два и наконец… Дверь распахнулась, и на улицу вышел разломщик с дымящейся кружкой кофе.
— Чё тут у ва…
Договорить он не успел. Барбоскин ударил разломщика прикладом в лоб, и тот стал заваливаться назад, расплескав кофе. Правда, упасть ему так и не дали. Тело подхватили, пропустили в сторожку группу захвата, после чего бережно затащили вырубленного бойца вглубь сторожки. Смотря на это я порадовался
Мы с ребятами стояли на шухере. Из сторожек доносились глухие удары, едва различимые вскрики. Но никто из дозорных не успел выстрелить. Пока всё шло гладко. Из первой сторожки показался окровавленный Барбоскин. Кровь заливала его грудь и лицо, он посмотрел на меня и показал большой палец. Видать, без жертв захватить сторожку не удалось. Впрочем, на бескровное освобождение Ленска я и не надеялся.
Из второй сторожки спустя минуту вышли пять гвардейцев, волоча за собой два связанных бездыханных тела. Нужно торопиться. Солнце поднимается всё выше, освещает дома. Остался от силы час, после чего станет слишком весело для того, чтобы брать пленных.
В каждой из сторожек мы оставили по два гвардейца, остальными силами рванули к наблюдательным пунктам, смотрящим на реку Бым. Барбоскин и его бойцы взяли на себя правый пункт, а мы с ребятами — левый. Со стороны реки обычно никто не нападал, поэтому в охранении стоял лишь один человек.
Стоя у покрытой инеем двери, я потянул на себя дверную ручку. Створка безбожно скрипнула, лишив нас шанса на внезапную атаку. Но это и не потребовалось. Леший смело шагнул в сторожку и громко сказал:
— Дядь, я курева притаранил, надо?
— Чё? Какое, нахрен… — возмутился разломщик, а после жалобно пискнул, оседая на пол. — Уй…
— Сила ног, — негромко сказал Леший, и всем стало ясно, что этот «кулинар» приготовил ещё один омлет.
Связав бедолагу, я оставил Лёху его сторожить. Макара отправил на крышу со снайперской винтовкой, а Артёма и Серого забрал с собой. Мы рванули в сторону вездеходов, вытащили из кабины Санёчка, после чего я окунул его мордой в сугроб. Парень тут же проснулся и стал мычать что-то неразборчивое. Кляп во рту мешал ему говорить.
— У меня для тебя последнее задание. Беги к Барсу и сообщи ему о том, что мы привезли невероятно ценный предмет, и он срочно должен его увидеть.
Я выдернул кляп из пасти Санёчка и услышал.
— Понял. Срочно увидеть. Всё сделаю, а потом вы…?
— Да, как только Барс умрёт, мы тебя отпустим, — пообещал я.
— С-спасибо, — кивнул Санёчек.
Когда я разрезал верёвки на руках и ногах, пленник скривился от боли. Потёр затёкшие запястья. С трудом поднялся на онемевшие ноги и неуверенным шагом побрёл в сторону Управы. Мы последовали за ним. Проводили его до самого входа, после чего соединились с группой Барбоскина и заняли огневые позиции у домов, прилегающих к Управе.
— Ты уверен, что Санёчек нас не предаст? — с сомнением в голосе спросил Артём.
— Наоборот. Я рассчитываю на то, что он нас предаст.
План, который я изложил ребятам, был чертовски прост. Барс выходит на улицу и мы тут же кладём его мордой в пол. Время тянулось, а Барс всё не выходил и не выходил. Это начало меня нервировать. Санёчек, мелкий крысеныш. Предупредил Барса, и они теперь думают, как нас уничтожить? Или же пытаются сбежать? Хотя куда ты убежишь? Всё здание обложили.