Евсения. Лесными тропками
Шрифт:
– Смывать с себя гадость, - в голос выдали мы вместе со Стахом...
Жизнь вообще полна всяческих чудес. И даже без участия магии. Это я теперь знаю точно. Да и как магию можно назвать "чудом", когда она просто часть твоей жизни? Но, вот то, что горело сейчас, прямо перед моими глазами, притягивая к себе взгляд. А еще тот, кто сопел сейчас в мой затылок, переплетя свои пальцы с моими. Да и сам факт того, что мы лежим под огромной толщей из... Хотя, об этом, как раз лучше не думать... А как это можно сделать, когда с другой стороны от горящего чурбака храпит, отдаваясь
– О-о, Хран... Хран.
– А-а?
– Скажи, что нужно сделать, чтобы ты... ну...
– Понял, - буркнул мужчина и, кряхтя, повернулся на другой бок.
– Уф-ф...
– ти-ши-на.
– Евся.
– Что, Любонь?
– приподняла я голову с руки Стаха.
– Ты замерзла? Дать тебе мое одеяло?
– Нет, - вздохнула подруга.
– Я хотела у тебя спросить... А ты хочешь много детей?
– Я?.. Не знаю. Я об этом никогда не думала. Хотя... если они будут от него, то, наверное, да... А ты?
– А я хочу. Очень хочу.
– И чтобы все были похожи на Русана?
– Ага, - снова вздохнула Любоня.
– Именно на него.
– Ну, только не прической. Это точно, - тихо усмехнулась я.
– А вообще, ты у меня - молодец. И мы с тобой обязательно придумаем, как вернуть твоего грида... Потому что, если это любовь, то ее нельзя вот так вот бросать... Любоня, ты меня слышишь?.. Или ты уже спишь?..
– Не-ет. Ты это слыхала?
– Что?
– Этот звук?.. Вот, опять, - подскочив на локте, выдохнула девушка.
– И он... приближается.
Да и я сама уже четко расслышала... мерный цокот копыт. Тихий, но, все более отчетливый. А потом мы увидели и ее...
ГЛАВА 25
Если бы не этот, отдающийся в каменных коридорах цокот копыт, то можно было подумать - кентаврица вплыла. Как красивая, мерцающая лодка под мерцающим же парусом - расставленными в стороны руками. И не было в ее облике ни капли враждебности. Лишь чужая холодная сила и еще какая-то грусть, хотя... Женщина остановилась прямо у входа, словно в ожидании приглашения к огню, а потом, тряхнув густыми призрачными волосами, скривила рот:
– Атеке ка сбага...
– произнесла медленно, будто вслушиваясь в собственный, шуршащий голос.
– Эпискептес?
– Ась?.. Евся, она...чего?
– откликнулась, вдруг, нам обеим Любоня и я лишь сейчас удивленно к ней повернулась - и ведь до сих пор не в обмороке?.. Что ж жизнь то с людьми делает:
– Понятия не имею.
– А-а... А вот я поняла, откуда вы, гости, - качнула головой Фриста.
– Но, почему, отлично от других, зашли так глубоко?
– и уперлась своими раскосыми, лишенными зрачков глазами, моей подруге в ноги.
– Интересное сочетание судеб в одном месте: бывалый и уставший душой воин, водяной дух, сознательно лишивший себя защиты, - после этих слов одеяло в Любониных ногах ощутимо дернулось.
– дева в поисках собственной счастливой доли и...
– остановила она взгляд на наших со
– О, да-а. Вечное, как оба мира и такое же непреодолимое притяжение - кентавр и нимфа. Хоть оба и с разбавленной кровью, но, все ж, друг друга узнали. А знаете ли вы, что...
– По-моему, пророчествовать мы вас не просили.
– Евся, не надо. Вдруг, она...
– Возьмет и скажет правду?
– уперла кентаврица руки в бока.
– Твоя подруга этого боится? А я тебе скажу, что не зря. Потому что, как тебе, ей совсем не посчастливится. И два венца, что сияют сейчас над ней, - постепенно начала она повышать голос.
– золотой и белый, в этой жизни ей не опустятся на голову. Ни один из них. Потому что она сама...
– Евсения, что ж вы так громко говорите?
– дернув меня за руку, приподнялся, вдруг, на локте проснувшийся Стах.
– Уже вставать...
– Фахик ун?!
– внезапно выдохнула Фриста и уперла свой расширившийся взгляд прямо в...
– Зэн эхите калеси!
– сунув обратно выскользнувший из-под жилета медальон, выкрикнул ей Стах, а потом подскочил на ноги.
– Дуче лаге! Пошла отсюда прочь!
– Прошу меня простить, сивермитис, - смиренно склонив голову, задом попятилась та к проходу.
– Прошу меня простить. И... вам всем лучше поторопиться, - после чего, вспыхнув голубым пламенем, растаяла прямо на наших глазах.
– Ёшкин мотыляй. Я что-то... пропустил?
– зевая во весь рот, сел на своей подстилке прищуренный Хран.
– Пару пророчеств, в основном касаемых Евси, - тут же слетело с подружкиных ног "охранное" одеяло, явив нам взъерошенного Тишка. А Стах хлопнулся на колени рядом со мной:
– Что она тебе сказала?
– Да что-то там про венцы наплела и...
– Пасть свою... Все нормально. Я вообще, больше пророчествам дубов доверяю, - глядя в сторону, протянула я, а потом повернулась к мужчине.
– Стах, а почему она на твою свечку так испуганно отреагировала?
– Видно, в отличие от тебя призраки ее... уважают, - криво усмехнулся он.
– Что будем делать - вряд ли уснуть, после такого получится? Может, двинем дальше прямо сейчас?
– Ага. Тем более, ясно же было присоветовано: "Нам лучше поторопиться". Кстати, чёй-то она имела в виду?
– Госпожа души моей, догони и попроси даму уточнить.
– Ой, л-ли, какие нам тут храбрецы нарисовались. А еще недавно по моим пяткам зубами стучали.
– Так я их охранял, твои бесценные пятки. А зубами стучал, чтоб не покусились.
– Да что ты?.. Глянь, возвращается!
– Где?!
– под общий смех, слез бесенок с рук моей дорогой подруги...
И, как бы там ни было (успел ты сомкнуть хоть один глаз или другими делами был озабочен), а всем нам пришлось одинаково вставать и, собрав вещи, продолжить свой путь. Хотя, по мне, так, чем скорее мы из-под этого "каменного пресса" выберемся, тем лучше. И уже без разницы, на какую сторону - родную или незнакомую. Видно, такие же мысли преследовали и Любоню, которая шустро шагала сейчас вслед за Храном, успевая при этом беспрестанно зевать: