"Фантастика 2023-146". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
— Послушай, мой дорогой друг, — Риордан тоже перешел на шепот. — Ты не сможешь меня не пустить. Определение состава — прерогатива Мастера войны и только его. Я решение принял. Если хочешь помочь, лучше вместе с Арильотом придумайте, чем напоить меня перед боем, чтобы руки летали, как молнии. Наверняка у него есть такого рода составы. Мы их не применяем, потому что потом следует жесткий откат. В данном случае это безразлично. Мой поединок при любых раскладах станет для меня последним на Парапете.
— Проклятье! Риордан! Поручи эту задачу Тамуру или Альтарану. Они справятся с ней
Риордан отрицательно покачал головой.
— Ну, как ты не понимаешь? Это должен сделать именно я. Поединщик выходит на Парапет убивать. Это его цель. Тактика боя — дорога, по которой он идет к цели. Если я запрещу ребятам убивать Стогнара, то стреножу в первую очередь своих парней, а не его. Их смерть будет на моей совести, а мы получим финальный раунд, в котором еще неизвестно, кто победит. Я хочу, чтобы мой брат жил. Но я не имею право приносить в жертву своему желанию жизни других или победу Овергора в войне. И вообще хватит препираться! Ты знаешь, что я прав.
Скиндар хотел что-то сказать, а потом раздраженно махнул рукой.
— Ладно, пойдем вниз, проводим Злого и вернемся на трибуну к последнему бою. Найдешь нужные слова?
— Найду. Но они будут лишними. Как любые слова в такой ситуации.
Если потеря Злого стала для Овергора печальным, но предвиденным исходом, то поражение Рисовальщика оказалось мрачной неожиданностью.
Рисовальщик фехтовал рапирой, а его соперник орудовал коротким прямым мечом. По сравнению оружия овергорец еще до начала боя имел солидный перевес. Особенно с учетом его быстроты и реакции.
Но все свела на «нет» ошибка Рисовальщика. Такое иногда случается на Парапете. За любую оплошность здесь одна расплата — смерть. Стиль Рисовальщика — постоянные перемещения и многочисленные атаки без выпадов. Овергорец работал режущей кромкой клинка.
Противник оказался готов к такой тактике и ушел в глухую оборону. Сам он даже не помышлял об атаке. Звенела сталь, лязгали клинки, а зрители замерли, каждую секунду ожидая поражения поединщика Братства.
Но ничего не происходило. Целую минуту бойцы фехтовали без единого касания. Наконец, раздосадованный грамотным сопротивлением противника, Рисовальщик попытался задеть его руку тройной репризой. И преуспел, распоров тому левую кисть. Но цена оказалась слишком велика. Фрегонур в ответном выпаде воткнул острие меча в правое плечо овергорца. И сразу же отскочил на безопасную дистанцию.
Итог — оба оказались задеты, но рана Рисовальщика была намного серьезней. Фрегонур терял только кровь, а овергорец еще и лишился подвижности. Крайонский боец не спешил атаковать, всем видом показывая, что никуда не торопится.
Риордан и Скиндар обменялись тревожными взглядами. Обоим было понятно, что Рисовальщик пойдет вперед, потому что времени у него оставалось совсем немного. И каждому из начальников Академии было ясно, чем все закончится. Фрегонур показал себя грамотным и обученным бойцом. Он прекрасен в обороне и спокойно дождется момента, чтобы поставить в поединке последнюю точку.
— Рисовальщик пойдет на размен, — пробормотал Скиндар.
Риордан понимал
Риордан протянул молча протянул к Скиндару руку. Капрал кивнул и вложил в нее смотанный рулоном синий флаг. Еще мгновение и яркое полотнище полетело на Парапет, скользя по воздуху и раскрываясь во всю ширину.
На арену тут же выбежали герольды и развели бойцов. Сделать это полагалось руками, потому что в схватке поединщики могли не услышать команду распорядителя турнира.
— Овергор выбросил синий штандарт! — прогудел в рупор глашатай. — Мастер Риордан снимает бойца. Победа в десятом поединке присуждается Крайонскому Братству!
Риордан поднялся со своего места. Как только он встал, трибуна вокруг взорвалась овациями. Восемь к двум. Это не просто победа. Это почти что унижение. Хлопавшие в ладоши вельможи не ведали, что скрывается за непроницаемым лицом Риордана и чему вскоре они станут свидетелями.
— Значит, второй раунд все же состоится, — заметил Скиндар, протискиваясь вслед за Мастером войны по зрительской трибуне. — Кого возьмешь к себе в пару?
— Тамура.
— Не Альтарана?
— Альтарана выпустишь на финал. Если вдруг…
— Никаких вдруг! — рявкнул Скиндар так громко, что несколько человек рядом синхронно вздрогнули. — Слышишь, Риордан? Никаких вдруг!
Далее последовало подписание боевых протоколов дня. На Мастера Бишопа страшно было смотреть. Его глаза ввалились, а черты лица заострились, как у покойника.
Иерарх Крайоны отменил торжественный ужин в Глейпине, что явилось еще одним нарушением этикета. Причина состояла в том, что в Епископате объявили трехдневный траур по павшим бойцам.
Овергор ответил на это торжествами в честь победителей первого дня. Знать во главе с королем немедленно переместилась в Глейпин, где был объявлен прием, переходящий сначала в ужин, а после в бальное представление. Звучали речи, слова и фразы протекали лестью и пафосом. Превозносили каждого поединщика, но львиная доля славы, как это бывает в подобных случаях, досталась Мастеру войны. Риордан стоически выдержал все поздравления, а затем улизнул с королевского ужина, сославшись на то, что нужно сменить повязку на раненой руке, а после приступить к подготовке ко второму раунду.
— Я верю в тебя, мой друг, — на прощанье король по-братски возложил ему ладонь на плечо. — Ты уже привел Овергор к славе и богатству.
У дверей в Терракотовый зал Глейпина, Риордана поджидал первый министр.
— Все в порядке? — осведомился Накнийр, не спуская с Мастера войны пристального взгляда.
— Мы еще не победили, — напомнил Риордан. — Поэтому наши восторги кажутся мне преждевременными.
— Я не об этом спрашивал. Повторю вопрос. Все в порядке?
— Мы ведем восемь к двум. У них остались всего два бойца, из которых один легко ранен. Так что я возвращаю вам ваш вопрос: а что тут может быть не в порядке?