"Фантастика 2024-164". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
– Хотела поблагодарить вас за сладости, было очень вкусно… Но у нас не принято оказывать такие знаки внимания незамужним девам.
В этот раз поклонился уже я, одновременно с тем мазнув беглым взглядом по нукерам-черкесам, стоящим чуть поодаль и взирающим на меня с крайне недовольным видом!
– Простите мне мою дерзость, но я не хотел вас обидеть своим скромным даром… Однако откуда вы так хорошо знаете язык русичей?
На лицо девушки – на вид ей вряд ли больше восемнадцати, а то и того меньше – набежала легкая тень:
– Моя мама умерла родами, а кормилицей была полонянница из Рязани. Выкормив меня, Даша продолжала
Я только покачал головой:
– Удивительная история… И как же к вам обращаться?
– На языке моего народа мое имя звучит как Дахэжан – но крестили меня Евдокией.
Я удивленно качнул головой – признаться, раньше вопросы веры касогов меня не очень интересовали, и отчего-то мне всегда казалось, что черкесы на Кавказе испокон веку исповедуют ислам.
– Разве ваш народ не Аллаху поклоняется?
И вновь легкая улыбка заиграла на губах Дахэжан-Евдокии:
– Наш народ испокон веку исповедует Ауша Джерыдже – Иисуса Христа, у нас Иисуса Греческого…. И в наших епархиях иуаны, то есть епископы, назначаются из Царьграда. Впрочем, фрязины также стараются проповедовать – и теперь в землях адыгэ, особенно у городов латинян, проживает уже немало френккардаши, обратившихся в латинянскую веру и породнившихся с иноземцами… Но вы так и не ответили на мой вопрос – удалось ли вам найти близкого человека?
Мгновение поколебавшись, я отрицательно мотнул головой:
– Увы, нет. Еще два года назад, после поражения мурзы Бегича на Воже, Мамай отомстил, налетев изгоном на Рязанскую землю. Много наших людей татары в полон угнали, иных лишили живота… И пока поганых Мамая не разбили на Куликовом поле, речной путь по Дону к невольничьим рынкам оставался для нас закрыт… Только теперь удалось на стругах пройти.
Глаза Дахэжан потемнели, а голос ее дрогнул:
– Целых два года? Боюсь, за такое время все ваши близкие или сгинули в полоне, или же их выкупили торговые гости фрязей. А значит, теперь они находятся так далеко отсюда, что и представить страшно… Мой старший брат был пленен со своими воями этой весной. Но пока мы смогли узнать, на какой рынок их отправили, пока собрали выкуп и ратников, снарядили ладью… Я уже пятый день хожу по торгу, вглядываясь в лица каждого адыгэ-мужчины, надеясь узнать хоть кого-то из нашего рода. Но не нахожу…
У меня аж сердце сжалось – настолько грустно и безнадежно горянка произнесла последние слова. Оглянувшись по сторонам, словно мог бы именно сейчас помочь ей найти родню, я шумно выдохнул, осознав, насколько это бесполезно, – после чего сделал приглашающий жест рукой:
– Может, хоть немного пройдемся по базару? В дальнем конце торга встали мои люди, они продают меха. Могу ли я сделать вам еще один подарок – на память?
Дахэжан покачала головой:
– Как я уже сказала, у нашего народа не принято, чтобы мужчина просто так делал подарки незамужней деве… Но мы можем немного пройтись вместе – все одно у меня больше нет сил ходить среди бедных невольников.
Я согласно кивнул головой… Мы немного прошли вместе, прежде чем я задал очередной вопрос:
– На Руси ваш народ именуют касогами или черкесами… Вы же вот называете своих адыгэ. Но скажите мне, Дахэжан, откуда здесь, на невольничьем торге, так много ваших людей? Ведь Мамай привел черкесов на Куликово поле как союзников, а не как рабов…
Шагая рядом,
– Горные кланы вблизи моря сумели сохранить свою независимость от орды – и темник действительно нанимал их в свое войско. Иные же вожди и князья привели свои дружины, как данники и слуги татар… Но и свободные, и зависимые адыгэ враждуют между собой, горные кланы не имеют единства – и царя, подобно храброму Тукару! Царя, когда-то сплотившего весь народ на борьбу с погаными и не пустившего врага в сердце гор! Благодаря жертве Тукара, павшего со всем войском, татары не смогли пройти в глубь наших земель – ведь последние его воины устроили обвал, закрывший перевалы…
Мне осталось только восхищенно покачать головой:
– Никогда ранее не слышал этой истории. Но она, пожалуй, даже более славна, чем подвиг спартанского царя Леонида и его дружины в триста воинов! Что же выходит, горцы воюют друг с другом, а захваченных в бою пленников продают в рабство?
Дахэжан лишь согласно кивнула, не проронив при этом ни слова. Как видно, больная тема… И тут-то до меня дошло:
– Выходит, ваш брат также был пленен кем-то из адыгэ?
Девушка вновь кивнула, но мгновением спустя последовало и пояснение:
– Причин вражды может быть сколько угодно – кровная месть или похищение дочерей, коему воспротивились отцы. Угнанная овца или же спорная яблоня на границе наших земель… В горах кровь легко льется из-за людской жадности, зависти или гордости. И уже неважно, сколь мал или значим был повод вражды – она практически всегда кончается бранью. Сечей, засадами, подлыми нападениями на охоте…
На мгновение прервавшись, черкешенка с ненаигранной горечью в голосе продолжила:
– Именно на охоте был убит мой отец… А брат и его верные нукеры – пленены. Теперь же Абат – князь рода, совершившего эту подлость – желает подчинить себе наших воинов, забрать себе наши земли… Я – второй и последний ребенок своего отца, его наследница в отсутствие брата. И если я не найду Екежа в Азаке – или хотя бы не узнаю, куда его увезли, мне придется подчиниться воле убийцы моего отца… Стать женой его сына. Иначе он придет – и уже силой возьмет все, что только пожелает! Ведь после подлого нападения у нас осталось слишком мало воинов – а теперь еще и очень мало времени. Срок, данный мне Абатом на ответ, истекает в конце следующей седмицы…
Мне осталось лишь только сокрушенно покачать головой – но одновременно с тем в рассказе Дахэжан я заметил явные несостыковки. Немного подумав, я все же решился уточнить:
– Скажи, Дахэжан, – а откуда вам стало известно, что Абат продал вашего брата Екежа и его воинов именно в Азак?
Горянка с легким удивлением посмотрела на меня, после чего уточнила, пожав плечами:
– Серебро развязывает языки.
– Верно. Но оно развязало язык кому-то из рода Абата, чья дальняя родня проживает в вашем клане?
Черкешенка лишь кивнула в подтверждение моих слов.
– Так… И наверняка кто-то из членов этой самой семьи чудесным образом спасся после столь трагичной охоты вашего отца и брата, верно?
Дахэжан остановилась на месте как вкопанная, округлив глаза, – в них промелькнули одновременно и ужас, и понимание…
– Ну, ясно… Последний вопрос – после этой самой охоты сколько воинов осталось в обоих родах? И сколько отправилось с вами, в Азак?
Горянка дрогнувшим голосом ответила: