"Фантастика 2024-46". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Убавилось света, небо просело и прижало крыши, люди ссутулились и исподлобья поглядывали на несущийся по улице алый мотоцикл. Людей тоже убавилось, то ли по домам сидели, то ли эвакуировать успели.
Зимин летел мимо мигающих желтым светофоров, а потом светофоры и вовсе исчезли. Дома окончательно утратили индивидуальность и обрели одинаковую невыразительность. Зимин поворачивал на неотличимых перекрестках, все дальше погружаясь в лабиринт окраин, и вдруг резко остановился, так что Кокосов сполз по сиденью вперед и больно стукнулся о собственный шлем
– Приехали? – спросил Кокос.
– Почти.
Зимин указал на вывеску. Свежая голубенькая табличка, светившаяся нездешним люминофором, яростно контрастировала с облупленной краской двухэтажек, табличка была из близкого завтрашнего дня, стены домов из плотного позавчерашнего.
– Читай, друг Кокосов, – указал пальцем Зимин. – Просвещайся.
– Красных Партизан… – прочитал Кокосов.
– Вот и я о том же, – Зимин поежился. – Видишь, угол?
Он указал пальцем.
– Вижу…
– Вот на этом достопримечательном углу меня грабили пять раз. Послушайте, Кокосов, вас когда-нибудь грабили пять раз?
– Нет, – растерянно сказал Кокосов. – Меня, то есть, вообще никогда не грабили…
– А меня пять раз только на этом углу. Как сейчас помню, в седьмом классе лишь в сентябре два раза, удачный год выдался. Впрочем, прогулку по местам боевой славы отложим до лучших, тут у нас оцепление…
Зимин указал на красный бок пожарной машины, перегораживающей улицу, свернул за угол в небольшой проулок, а затем и вовсе в щель, тянувшуюся между двумя заборами. Ехал по этому ущелью он по-прежнему лихо, соблюдением скоростного режима себя не утруждая.
Пролет между заборами тянулся и тянулся, Зимин перекладывал мотоцикл из стороны в сторону, злорадно предполагая, о чем сейчас думает Кокосов. Даже злорадно зная. Кокосов думал о том, что случится, если ему навстречу поедет такой же мотоциклист.
Но все обошлось, заборы закончились, и они оказались на небольшой улице, утонувшей в желтом песке.
– Переулок Песчаный, – пояснил Зимин. – Здесь уже недалеко. Держись.
Зимин вывернул ручку газа на себя, «Эдвенчер» зарылся задним колесом почти по ось, выскочил с ревом на кусок сохранившегося асфальта и сделал «вилли». Кокосов пискнул, то ли от страха, то ли язык прикусил.
Мотоцикл разрыл Песчаный, подняв за собой тучу пыли, распугав сонных собак и даже еще более сонных гусей, остановился перед широкой и по виду вечной лужей. Лужа простиралась почти на всю ширину улицы, по краям в луже поселилась ряска, и произросли камыши.
– Здесь я прожил почти всю жизнь, – сказал Зимин. – Здесь живет мой отец. До сих пор живет, не переезжает, сколько я его ни уговаривал. Вон тот дом.
Зимин указал на почерневший от времени трехэтажный дом.
Дом явно косился в сторону, более того, с этой стороны его подпирали два наклонных бетонных столба, исполнявших роль контрфорсов. Рядом с домом ютились гаражи, построенные из контейнеров, брошенных бытовок и прочего хлама.
– Детство, счастливое детство, – изрек Зимин. – Эту лужу я тоже с детства помню, тут тритоны водятся.
Кокосов смотрел на лужу с опаской.
– Ноги задирай, – посоветовал Зимин и прибавил газа.
Мотоцикл нырнул в воду, зашипели выхлопные трубы, пыхнуло паром, «БМВ» вылетел на противоположную сторону, вильнул в сторону, разбросал из-под колес гравий.
Остановился возле покосившегося дома с покосившейся зеленой дверью.
– Приехали, – сказал Зимин. – Дом, милый дом. Слезайте, барин.
Кокосов слез, хлюпнул носом.
Зимин сощурился и поглядел за реку. Смерчи исчезли. Рассосались. Воздух был чист, только тучи. Тем лучше, будет время поговорить с этим придурком.
– Ты готов? – спросил Зимин.
Кокос кивнул.
– Добро пожаловать за кулисы, – Зимин ухмыльнулся. – Тебе понравится, я не сомневаюсь. Вообще, это познавательно. Знаешь, это место в моей жизни весьма и весьма значимо. Мне кажется, что здесь какая-то энергетика. Тут всегда происходит… Потом расскажу. Знаешь, я все свои книги начинал только здесь, в своем доме. В своей старой комнате, в своем старом кресле. У меня там фамильная пишмашинка, я всегда первые страницы на ней… Что-то я расчувствовался, мы здесь не за этим. Итак…
Зимин сделал саркастический приглашающий жест.
– Смотри, Алиса.
И распахнул зеленую дверь.
Вход в дом выглядел черной дырой. Зимин привычно нагнулся и нырнул в нее первым, Кокосов медлил.
– Не бойся, – успокоил из глубин тьмы Зимин. – Добро пожаловать в место снов.
В подъезде вроде бы пахло жареной картошкой и еще чем-то кислым и характерным, Кокосов шмыгнул носом, пытаясь определить.
– Кошки, – пояснил Зимин. – Милые, добрые звери.
– Да, я тоже люблю кошек…
– Ненавижу кошек, – Зимин плюнул на пол. – Все мое детство прошло в кошачьей вони. Кошка – это худшее животное, хуже скунса. Вокруг полно гаражей, закоулков, пустырей и помоек, и везде заборы, и везде свалки – дрищи – не хочу. Но все эти окрестные твари собирались в мой подъезд. Они гадили под лестницей, они гадили на лестнице, особенно они любили гадить у меня под дверью! Вот ты представь – осеннее утро, на улице темно, и мне надо идти в школу, мимо железной дороги, мимо бетонного завода, мимо заводских очистных. Я открываю дверь, делаю шаг – и вступаю в дерьмо!
Зимин скрипнул зубами.
– Мне идти в школу, а у меня на ботинке кошачье дерьмо! Я начинаю его вытирать, а оно не вытирается! Совсем не вытирается! А домой я не могу вернуться – потому что дверь захлопнулась! И вот я иду в школу, и вытираю, вытираю, вытираю, а оно не вытирается. Никак! А деваться некуда, я прихожу в школу, и от меня воняет. И все от меня шарахаются! Даже за парту рядом не садятся!
– Так и получаются книги? – спросил Кокосов.
– Примерно, – немного успокоился Зимин. – Вообще, Кокосов, я очень ценю твой юмор, и знаешь что – ты недалек от истины. Друг мой Кокосов, кошки ходят не поперек! Кошки ходят прямо мне под дверь!