"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
– Хорошо, я пошлю своего человека по адресу. – Герцог Вэй-Мор слегка поклонился, и мы простились.
Вайнор все еще сидел в кабинете, перебирая бумаги. Я остановилась на пороге, не решаясь войти. Словно ощутив мое присутствие, король поднял голову и на его губах расцвела такая редкая дразнящая улыбка:
– И-ини-и! – протянул он, словно пробуя мое имя на вкус.
Я несмело подошла, и он тут же притянул меня ближе, усаживая на колени:
– Мы почти закончили. Сейчас на площади будет королевский суд, потом обед. Не хочешь переодеться?
–
– Как хочешь, – Вайнор пожал плечами. – Для меня ты хороша в любом наряде, но на площади будет весь город.
– Хорошо. – Я тихонько вздохнула, с удовольствием поглаживая отросшие прядки волос на королевском затылке. – Что посоветуешь?
– Синее, роскошное и непременно альфапириты, – сказал Вайнор, вдумчиво изучая мое платье наощупь.
– Слушаюсь и повинуюсь, – я соскользнула с его колен, стараясь продлить ощущение близости его тела, и поклонилась на слащавый хизардский манер. – Увы, раз нужно менять платье, мне пора идти!
Король встал следом:
– И мне пора, – потом склонился к ушку: – Но может задержимся еще на минутку?
Я не возражала. Мы дружно потянулись друг к другу… Наши объятия прервал граф Радолен:
– Ваше Величество, – объявил он легонько стукнув в дверь, – камердинер ждет.
Пришлось разжать объятия и разойтись.
Вайнор Вадерский
Королевский суд был назначен на полдень. Солнце палило нещадно, но толпа зрителей стояла у очерченного мелом круга с самого утра, переругиваясь и потея.
Проворные парни из ведомства лорда Иана еще на рассвете поставили напротив ратуши высокий навес, увенчанный позолоченным королевским гербом. Под навесом собрали возвышение. Тяжелое кресло, задрапированное алым бархатом, предназначалось мне. Рядом стояли кресла поменьше – для леди Иниры и герцога Вэй-Мора.
Широкая скамья с подушками и спинкой предназначалась для местных судей и адвокатов. Представители закона с утра заняли ее, шурша свитками и переговариваясь. Они и вручали графу Радолену краткий список дел, требующих королевского суда.
Отдельной группкой стояло несколько простых табуретов для писцов и порученцев. Именно этим людям придется выполнять основные действия в ходе разбирательства. Впрочем, посмотрим, что приготовил для нас славный городок Паэт.
Когда мы вышли на площадь, народ за пределами мелового круга уже бурлил. Чепцы и шляпы сливались в пеструю волнующуюся толпу. Стражи в синих накидках блюли порядок, но время от времени толпа выталкивала какого-нибудь бедолагу в круг, и он, испуганно косясь на воинов, нырял обратно, теряя части костюма.
Иниру жадно рассматривали и громко комментировали ее роскошное платье, светлые волосы и худобу.
Я сам проводил ее к приготовленному креслу. Усадил, сказал несколько подбадривающих слов. Инира казалась спокойной, но под маской аристократического равнодушия скрывалось искреннее любопытство.
Когда я сел в свое кресло, граф Радолен встал за спиной. Камил расположился рядом с ним, но левее. Лорд Иан уже сидел в кресле, а вокруг толпились порученцы. В общем, все было традиционно: судьи, писцы, адвокаты. Кучка людей в окружении стражи – скорее всего, истцы и ответчики.
В стороне от почтенных граждан стояла особая скамья, снабженная ремнями и кандалами. Рядом стоял светловолосый детина, любовно перебирающий кучу позвякивающего железа. Его синюю рубаху украшал алый нагрудник. Палач.
Несмотря на небольшие размеры города, палач тут был. Правда, как мне пошептал граф, допущенный в королевскую свиту, оный детина совмещал свою деятельность с работой помощника лекаря и таксидермиста, но это никого не удивляло – казни в городе случались редко.
Получив мой благожелательный кивок, глашатаи затрубили в блестящие медные трубы. Следом прокатилась барабанная дробь. Я встал и приветствовал народ легкой улыбкой и взмахом руки.
Переждав восторженный шум, главный городской судья ударил молоточком по медному блюду, объявляя начало первого разбирательства:
– Королевский суд вызывает истицу, вдову именем Мейбл, и ответчика, именуемого Робертом Астеем!
Из толпы вышла женщина лет сорока в скромном коричневом платье. Потертая ткань и опрятный полотняный чепец говорили о том, что она небогата. А морщины на лице и натруженные руки указывали на то, что живет она своим трудом.
С другой стороны подошел мужчина. Его одежда отличалась добротностью и даже намеком на роскошь. Край распахнутого пелисса топорщился мехом. Берет украшала серебряная пряжка с красивым гранатом, а на башмаках позванивали вошедшие в моду шнурки с бубенцами.
Судейский секретарь велел обоим принести клятву на знаке разделенного круга, что оба спокойно выполнили. Зачитывал дело сам главный судья. Судя по имеющимся бумагам, разбирательство тянулось четыре года, и королевский суд остался последней инстанцией.
Началась эта история почти тридцать лет назад. Оказалось, что в возрасте женщины я сильно ошибся. Некий дворянин, по имени Вильям из Саквилля, не имеющий титула, но обладающий приличным поместьем, обручился с девицей Адельберадой, в просторечии называемой Обри. Девица была дочерью такого же нетитулованного дворянина, и дело шло к свадьбе.
Однако спустя почти год после помолвки Вильям неожиданно обручился с другой девицей по имени Аделисия, в просторечии называемой Элис. Он прожил с нею одиннадцать лет и имел от нее детей.
Однако затем обратился к жрецу Светлых с просьбой расторгнуть его брак с Элис на том основании, что ранее он был обручен с Обри и даже тайно женат на ней.
Жрец по неизвестным теперь причинам удовлетворил просьбу дворянина. Аделисия вместе с детьми покинула дом и возвратилась к своим родителям. Однако родители не пожелали иметь в доме опороченную дочь и купили ей домик в городе.