"Фантастика 2024-81". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Свиток Творца – атрибут власти над природой и людьми, источник благосостояния страны – Птолемей спрятал в тайник.
В царские покои вошла дочь Клеопатра с изящным серебряным кувшином. Она уже взрослая, привлекательная, с типично греческим лицом, волнистыми волосами и носом с горбинкой, как у отца. Великолепный наряд – калазирис с геометрическим орнаментом (идея бесконечности жизни), полупрозрачный плащ,
сине-голубые фаянсовые бусы и черный парик, украшенный белой лентой и цветком лотоса – подчеркивал свежесть и совершенство девушки, а ее обаяние, сквозившее в каждом движении
– О моя дорогая! – Птолемей, прекратив упражняться в игре на флейте, обожающими глазами смотрел на дочь. Он был готов для нее на все: баловать, поклоняться, восхищаться. Отложив флейту, подошел и, поцеловав в щеку, воскликнул: – Клеопатра, ты главное сокровище Египта, владычица Дендеры, моя соправительница, богиня Хатхор!
Хатхор почиталась в Египте как богиня неба и любви, женственности и красоты, веселья и танцев. В городе Дендера фараон строил храм в честь Хатхор, посвятив его своей дочери Клеопатре.
Поставив кувшин на стол, девушка взяла в руки систр – музыкальный инструмент из золота с навершием в виде кошки с человеческим лицом. На нем были подвешены тарелочки и колокольчики.
– Отец, я пришла, как обычно, помузицировать с тобой! – Голос Клеопатры, чарующий и мягкий, обволакивал, в каждом слове сквозила притягательная сила. – Какое музыкальное произведение исполним сегодня?
– Дитя мое, в голову не пришла ни одна новая мелодия. Только в общении с тобой я черпаю вдохновение.
Считалось, что богиня Хатхор может принимать образ вечнозеленого дерева сикомор [105] , по прочности не уступающего дубу, а его плоды фиги считались драгоценной ягодой. Богиня поила живительной влагой из этих ягод посетителей «прекрасного запада» (царство мертвых). Родиной дерева был Египет. Из фиг, по рецепту из «Книги небесной коровы», Клеопатра каждый день готовила для отца пьянящее пиво, в которое подмешивала вещество «диди» (порошок гематита), открывающее врата человеческой души. Фараон употреблял это пиво исключительно из рук дочери, пренебрегая услугами рабов-пробователей. Напиток цвета крови концентрировал мысль, прибавлял решительности, смелости, уверенности в себе.
105
Сикомор – смоковница, инжир, фига.
Клеопатра налила из кувшина в стеклянный с золотым ободком бокал кроваво-красную жидкость и подала отцу. В глазах девушки сверкнули красные огоньки. Птолемей с благодарностью принял бокал и стал жадно пить. Пришло умиротворение, устойчивость, покой; сама собой возникла музыкальная тема – потрясающая, смелая, с новым способом выражения; явился лейтмотив: жизнь Хатхор, дарующей плодородие Египту.
– Я назову эту композицию «Дикая сикомора»! – Фараон одарил дочь одобрительным взглядом и заиграл на флейте лирическую протяжную мелодию, которая, как птица, невесомо парила в пустоте, а взмах ее крыльев – это биенье и звяканье тарелочек и колокольчиков систра, которым позвякивала Клеопатра.
Через несколько дней Авлет слег. Болезнь так подкосила его, что он с трудом говорил и принимал пищу. У дверей покоев царя толпились придворные: главный министр Потин, военный министр
– Он умирает, не оставив завещания! – негодовал Потин.
– Он обязан выразить последнюю волю, назначив наследником сына, иначе Рим пришлет своего ставленника, – торопливо сказал Ахилла.
– Только в присутствии главного жреца завещание станет неоспоримым фактом, —обронил Теодат.
Позвали верховного служителя Великого храма в Мемфисе – главного египетского жреца Пшериниптаха. Вместе с ним и вошли в спальню фараона. На огромной кровати с золочеными спинками, под балдахином с прозрачной тканью, лежал неизлечимо больной Птолемей XII. Луч солнца, пробивавшийся сквозь резную решетку окна, падал на его изможденное лицо, освещая предсмертную агонию умирающего. Все четверо приблизились к ложу. Пшериниптах, которому было уже почти сорок, в длинной льняной коричневой рубахе, шапочке из той же ткани и со шкурой леопарда на плечах, вышел вперед, воздел руки к небу и произнес:
– О боги небесные, боги земные, придите и узрите фараона, которого перепоручаю вам! О люди, ликуйте в ожидании нового божества! Царь Птолемей, избавься от страха, приготовься уйти в загробную жизнь и стать бессмертным! – Жрец положил на ложе погребальный папирус с заклинаниями для защиты от враждебных сил, обитающих в Дуате. – Бог Анубис ждет! Он сопроводит тебя к царю загробного мира Осирису!
– Великий провидец Пшериниптах, я принимаю волю богов… – еле шевеля губами, не поднимая головы с подушки, произнес фараон.
– Закончи достойно свой земной путь – назначь наследников престола. Кто новый царь?
– Мой старший сын.
– Новый царь – Птолемей XIII. Кто станет его соправителем?
– Моя старшая дочь.
– Царица – Клеопатра VII.
У Авлета было двое сыновей и две дочери, и вот малолетнему Птолемею надлежит стать фараоном, а юной Клеопатре – царицей и соправителем.
– Поставь подпись на завещании.
Потин вложил в руку фараона палочку из тростника, подложил под нее папирус с текстом, обмакнул тростник в склянку с чернилами из сажи, замешанной на гуммиарабике [106] , и умоляюще прошептал: «Подписывай!». Царь поставил подпись и уронил тростник. Дело сделано, династические законы соблюдены, и об этом скоро узнает мир. Раздался голос Пшериниптаха:
106
Гуммиарабик – смола аравийской акации.
– Чтобы путь царя в загробный мир был легким, я, как хранитель священных тайн, должен провести ритуал очищения. Оставьте нас!
Выжидательно посмотрев на придворных, которые замешкались, неохотно покидая спальню, провидец, как только дверь плотно закрылась, спросил:
– Птолемей, где Свиток Творца?
– В тайнике.
– Кто знает о тайнике, и где ключ?
– Армянский царь Артавазд знает, ключ у него.
– Хорошо! – Жрец ушел.
За изголовьем кровати, за стеной, приложив ухо к отверстию для подслушивания, стояла Клеопатра. В глазах ее вновь сверкнули красные огоньки. Она выпрямилась, гордо подняла голову и напустила на лицо выражение высокомерной брезгливости, как у ее погибших матери Трифаены и сестры Береники.