ФАНТОМ

Гудкайнд Терри

Даже мчась, как сумасшедшая, она чувствовала головокружение от победы. Она не только прикончила двоих охранников, но и уничтожила Сестру Цецилию. В памяти Кэлен вспыли видения боли, которую эта женщина ей причиняла, и удовольствие, которое та при этом испытывала, и она наслаждалась своей местью.

Теперь, когда все уже случилось, и Джиллиан была далеко, ее начал одолевать страх. Она знала, что ей не удастся уйти. Все, что она могла сделать, это бежать, случайно выбирать повороты, и ждать, когда это закончится.

Оно пришло с внезапным приступом боли, она успела подумать, что должно быть,

то же чувствовали те двое мужчин.

Она поняла, что падает, но ничего не почувствовала.

И затем пришло чувство, словно потолок и весь мертвый город рушатся на нее.

Могильная тьма объяла мир.

ГЛАВА 40

Достигнув вершины подъема, Ричард, наконец, перевел дух. Не только потому, что ему не хватало дыхания, но и потому, что выбился из сил. Он понимал, что в пути уделял слишком мало времени пропитанию, и теперь расплачивался за это. Его ноги налились свинцом. Желудок сводило от голода. Он ослабел и ему хотелось хотя бы прилечь, но делать этого было нельзя, не сейчас, когда он уже так близок. Когда так много поставлено на карту.

По дороге ему удалось перекусить кедровыми орехами и несколькими пригоршнями черники, но он не свернул с дороги, чтобы набрать их побольше. Он не мог позволить себе тратить на это время.

По крайней мере, снаряжение у него было при себе, поэтому предыдущим вечером на закате ему удалось поудить рыбу в маленьком озерце. Потом он собрал охапку сухих дров и с помощью кремня и огнива разжег костер. Пока костер разгорелся, ему на удочку попались три форели. Он был так голоден, что едва не съел их сырыми, но рыба пеклась быстро, и он потерпел.

На не длинном пути от сильфиды он не собирался задерживаться дольше, чем это было необходимо, и поспал совсем немного. Он считал, что чем раньше у него в руках окажется книга, оставленная для него Барахом, тем для него будет лучше. Книга дожидалась его уже в течение трех тысяч лет. И он не хотел продлить это ожидание ни на один лишний вечер. Сейчас ему казалось, что если бы ему хватило ума найти эту книгу раньше, ему удалось бы избежать тех проблем, которые теперь стояли перед ним. Он надеялся, что она как-то поможет ему найти Кэлен, и может быть, подскажет, как обратить порчу заклинания Огненной Цепи.

Он считал, что ему лучше всего быстро, насколько возможно, заполучить книгу; затем уделить время для еды и тогда можно будет немного почитать книгу. Затем ему надо будет отоспаться и вернуться в Хранилище.

Хранилище было далеко. Он даже не знал точно, где находился, за исключением того, что это где-то прилично южнее Предела Агаден, в местности, считавшейся необитаемой, неподалеку от Диких Дебрей, поэтому он подумал, не сможет ли он раздобыть здесь лошадей. Решай проблемы по порядку, напомнил он себе, одну задачу за другой.

Как бы ни было трудно карабкаться в темноте по крутому, каменистому склону, он не мог позволить себе остановиться, понимая, что он уже близок. Кроме того, раз уж он хотел встречи с Танцующими в Ночи, то это было возможно только ночью, поэтому он не собирался ждать утра, чтобы закончить подъем, а затем еще весь день дожидаться, пока стемнеет.

Достигнув, наконец, вершины, Ричард огляделся, чтобы сориентироваться. За краем крутого склона местность опускалась,

переходя в редкую поросль дубовой рощи. Легкий дневной ветерок давно, еще на закате, затих, и теперь стояло полное безветрие. Он почувствовал, как тишина тяжестью легла на него. Обычные ночные звуки, издаваемые мелкими животными, насекомыми и обычно беспрестанно следовавшие за ним в низинах, здесь, на вершине длинного подъема, почему-то умолкли.

При свете луны Ричард сразу заметил, что с деревьями что-то не в порядке. Было похоже, что все они погибли. Толстые, короткие стволы были скручены и изогнуты. Кора начала отслаиваться и висела отдельными клочьями. Узловатые, изогнутые ветви выглядели, словно когтистые лапы, готовые схватить всякого, кто попытается туда проникнуть.

Внимание Ричарда было сосредоточено на подъеме в гору, но теперь он резко насторожился, обратившись в слух, чтобы уловить в этой жуткой тишине любой звук. Пробираясь среди деревьев, он старался производить как можно меньше шума. Однако, это было затруднительно, так как земля была усеяна сухими сучьями и листвой. Неясно видимые вверху ветви отбрасывали в лунном свете изломанные тени, прохладный воздух холодил спину, заставив его поежиться.

На очередном шаге, у него под ногой что-то, издав костяной хруст, сломалось. Никогда раньше в лесу Ричард не слышал такого звука.

Он замер на месте, вслушиваясь и наблюдая. Осознав сам звук, он пытался понять, чем он вызван. Но как ни пытался, так и не понял. Не услышав и не разглядев ничего больше, он осторожно отступил, убирая ногу с того, что под ней переломилось.

Осмотревшись по сторонам, приглядевшись к каждой тени, он присел на корточки, чтобы понять, на что же он наступил. Чем бы это ни было, оно было укрыто листвой. Он осторожно отодвинул листья в сторону.

На него смотрел наполовину погребенный в лесной почве, потемневший от времени, сломанный человеческий череп. Темя проломилось под тяжестью его ноги. Оставшиеся целыми глазницы, казалось, смотрели на него.

Внимательно приглядевшись к лесу, он обнаружил под листвой еще несколько бугорков. Он обнаружил кое-что еще: здесь были черепа, не похороненные под лесным опадом. С того места, где он сидел, ему удалось заметить с полдесятка, частично укрытых листвой, черепов, лежащих поверх чего-то, выдаваемого округленными бугристыми очертаниями. Под листвой он обнаружил и остальной костяк, которому принадлежал этот череп.

Он медленно выпрямился и продолжил путь, тщательно присматриваясь к земле, к толстым, изогнутым стволам, и ветвям, оказавшимся по дороге над головой. Он никого и ничего не видел и не слышал.

Теперь, когда он знал, что искать, ему почти повсюду стали виднеться черепа. Дойдя до тридцати, он прекратил считать их. Скелеты лежали раздельно, не образуя нигде груд, как было бы, если бы эти люди погибли все вместе или группами. За редкими исключениями, это, по-видимому, были одиночки, оставшиеся лежать там, где их настигла смерть. Он мог предположить, что тела были подброшены сюда, но наверняка этого он знать не мог. Некоторым исключением были черепа, лежавшие вплотную друг к другу, но он считал, что это могло оказаться случайностью, человек мог случайно упасть рядом с телом мертвеца.