ФАНТОМ
Шрифт:
"Что происходит? Сестра, Вам что-то нужно?" Она терла глаза ладонями, стараясь выглядеть растерянной и ничего не соображающей. "Где мы находимся?"
Сестра Улиция зацепила пальцем ошейник Кэлен и рывком подняла ее.
Прежде чем Сестра Улиция успела еще что-то сказать, толстая рука Джеганя ухватила ее за локоть и отшвырнула прочь с дороги. Его целью была Кэлен. Он схватил ее за воротник сорочки. Кэлен повисла над полом.
"Ты убила двух верных охранников," процедил он сквозь зубы. "Ты убила Сестру Цецилию." От гнева его лицо быстро наливалось кровью. Брови нависли над его темными глазами. В клубящихся
"Я сделала это вовсе не для того, чтобы сбежать" спокойно, как только могла, сказала Кэлен. Как она и рассчитывала, ее спокойствие, лишь только спровоцировало его ярость.
Он взревел, выпуская свой гнев на волю и стал трясти ее с такой яростью, что она чувствовала, что ее шейные связки вот-вот порвутся. Очевидно, он был из тех людей, которым достаточно малого повода, чтобы впасть в припадок неконтролируемого гнева. Еще чуть-чуть, и он бы ее прикончил.
Кэлен не хотелось умирать, но она знала, что быстрая смерть была лучше, чем то, что он обещал ей. И в любом случае, она никак не могла это предотвратить.
"Если ты сделала это не для того, чтобы сбежать, то как ты вообще осмелилась на это!"
"А какая мне разница?" спросила Кэлен с безразличным спокойствием, по-прежнему удерживаемая воротом сорочки, зажатой в его кулаке так, что ее туфли не касались земли.
"О чем это ты!"
"Все о том же, Вы же сообщили мне, что будете обращаться со мной ужаснее, чем все, что я когда-либо испытывала. Я Вам верю; для таких людей, как Вы, это - единственный способ, с помощью которого они могут добиваться побед - с помощью угроз и жестокости. Будучи таким набитым дураком, Вы совершили ошибку, рассказав мне, что уготовили для меня невообразимо кошмарную участь. И это Ваша большая ошибка."
"Ошибка? Ты о чем говоришь?" Он приподнял ее повыше к своему мускулистому торсу. "Какая ошибка?"
"Вы совершили тактическую ошибку, Император," сказала Кэлен, сумев акцентировать его титул так, что это походило на оскорбительную насмешку. Ей хотелось рассердить его, и она видела, что ей это удалось.
Несмотря на то, что Кэлен висела, удерживаемая хваткой его побелевшего в костяшках кулака, она постаралась придать своему голосу сдержанность, даже равнодушие. "Видите ли, Вы мне дали понять, что независимо от того, что я буду делать, я ничего не проиграю. Вы объяснили, что для Вас это не будет иметь никакого значения. Вы сказали, что собираетесь наихудшим образом обращаться со мной. Это развязывает мне руки, потому что с этого момента я не связана надеждой на то, что Вы проявите ко мне милосердие. Выдав то, что у меня не может быть никакой надежды на милосердие, Вы дали мне преимущество, которого до того у меня не было.”
"Понимаете, совершив эту ошибку, тем самым Вы мне показали, что, прикончив ваших охранников и отомстив Сестре Цецилии, я ничего не проиграю, так как в любом случае мне угрожает все самое худшее. Допустив эту тактическую ошибку, Вы доказали, что не так уж и умны, что Вы обыкновенный скотина и Вас можно переиграть."
Он ослабил хватку, чего хватило, чтобы носки туфель Кэлен коснулись земли, и она получила хоть какую-то опору.
"Ты действительно - нечто," сказал он, и в его гневном выражении стала медленно проявляться хитрая улыбка. "Мне начинает
"Я уже указала Вам на вашу ошибку, и Вы снова ее повторяете? Видно, Вы к тому же еще и не очень-то хорошо обучаетесь, верно?"
Прежде, чем он, разозлившись, привлек ее к себе, приблизив ее лицо к своему, в тот момент, когда его нагонявшие страх, удерживавшие ее руки оказались полностью скованными, Кэлен, воспользовалась замешательством, и осторожно вытянула из ножен на его поясе, нож. Двумя пальцами она переложила его в руку. Его гнев был настолько велик, что он ничего не заметил.
Вместо того чтобы от ее последнего оскорбления разразиться еще одним приступом ярости, он рассмеялся.
Кэлен уже плотно зажала нож в руке.
Без подготовки и предупреждения, изо всех своих сил, она вонзила в него свое оружие.
Она намеревалась попасть лезвием под ребра, чтобы повредить незащищенные внутренние органы, возможно даже сердце, если бы ей удалось его достать. Однако его хватка довольно сильно мешала движениям, поэтому она на долю дюйма промахнулась мимо намеченной цели и вместо этого ударила в его нижнее ребро. Острие ножа уперлось в кость.
Прежде, чем она успела отдернуть его назад и снова нанести удар, он перехватил ее запястье и вывернул ей руку, развернув ее вокруг оси. Она ударилась спиной об его грудь. Прежде, чем она успела что-либо предпринять, он выхватил у нее нож. Огромные мышцы его руки, державшей ее поперек горла не давали ей вздохнуть. Она спиной чувствовала, как гневно вздымается его грудь.
Не желая признавать поражения, прежде чем потерять сознание от нехватки воздуха, она изо всей силы пнула его по голени каблуком. По его воплю она поняла, что попала. Она резко ударила локтем прямо в свежую рану. Он вздрогнул. Как только локоть срикошетил от удара, она размахнулась им посильнее, чтобы удар получился сильнее и направила удар назад в челюсть. И все-таки, он был таким огромным, таким сильным, что все это не возымело на него никакого действия. Скорее это походило на кулачный бой против быка. И, подобно быку, он только еще сильнее рассвирепел.
Прежде, чем ей удалось выскользнуть из его рук, Джегань, выглядевший не хуже, чем до ее нападения, схватил в горсть ее сорочку. Он ударил ее кулаком в пояс с такой силой, что ее согнуло пополам и вышибло из легких дыхание. Она задыхалась от боли, пытая восстановить дыхание.
Кэлен поняла, что оказалась на коленях только тогда, когда он поднял ее за волосы и поставил снова на ноги. Колени держали ее нетвердо.
Джегань усмехался. Его вспышка гнева была смыта неожиданным, опасным, но односторонним происшествием, и возможностью причинить боль. Он начинал получать удовольствие от игры.
"Почему бы Вам просто не убить меня?" сумела выдавить из себя Кэлен, пока он стоял, разглядывая ее.
"Убить тебя? Зачем мне тебя убивать? Тогда ты просто станешь мертвой. А ты мне нужна живой, чтобы я мог заставить тебя страдать."
Ни одна из Сестры пальцем не пошевелила, чтобы обуздать своего хозяина. Кэлен знала, что, чтобы он с ней не сделал, они не станут возражать, против чего бы то ни было. Пока его внимание было обращено на Кэлен, он не обращал внимания на них. Прежде, чем он успел снова ударить ее, в палатку, отвлекая его внимание, внезапно пролился свет.