Феникс
Шрифт:
– Грибы летят, старший брат наделенный командир сверхсрочной службы!
– Какие, Великую Мать нашу, грибы?! Будут сейчас вам АТОМНЫЕ грибы. Это же снаряды!!! Десять суток суровой дедовщины вне очереди! Если жопы уцелеют...
Сомавар опрокинулся, церемония была скомкана. Объявлена тревога степени "О".
"Общая готовность!
– гаркнул алый с белой каймой, развевающийся, как знамя, и постепенно синеющий глас Кума базы.
– Первая линия товсь! Вторая товсь! Третья... ладно и две сойдут. Стандартными
Вырвались из шахт и понеслись навстречу врагу, оставляя за собой длинные инверсионные шлейфы, управляемые по радио грозные снаряды. Но для большей надежности в снарядах, скорчившись в три погибели, лежали наводчики из "молодых", которые должны были, в случае отказа капризной автоматики и телемеханики, взять управление в свои лапы и довести снаряд до цели.
Один снаряд врага они все-таки пропустили и получили по каменному кумполу. Миллионы тонн вещества испарились в одно слепящее мгновение. Многокилометровая воронка обезобразила своей искусственной правильностью природно-произвольные очертания военного спутника. Но в общем станция удар выдержала, как держит удар хороший боец.
Когда чудовищная встряска кончилась и повисла треугольно-звенящая, серебристо-мерцающая тишина, из Ставки пришло срочное био-сообщение. Приказ Ее Величества: Куму базы присвоить звание Суперкума с широкими песочно-желто-коричневатыми и, в экстренных случаях, кубическими полномочиями.
Через один виток боевая станция получила распоряжение из главной штаб-квартиры ВКС - "Всем постам: вскрыть оранжевые консерв-пакеты, понюхать и действовать согласно инструкции".
Глава тридцать шестая
НАС АТАКУЮТ!
Мой первый бой, он самый трудный!
Андрей умолкает и прислушивается. Снаружи доносится черное завывание ветра. Но порывы его уже не так свирепы, как вначале. Ураган явно выдыхается.
– Нам пора, - говорит Андрей, поднимаясь и выгибая спину дугой, подобно коту, разминающему мышцы.
– А что же было дальше?
– спрашиваю я, спеша за братом, который без промедления устремляется к выходу из развалин.
– На этом запись была оборвана. Вернее, обрывается повествование на интересующую нас тему. Дальнейшая часть свитка была посвящена каким-то расчетам хозяйственно-бытового характера. Причем, у меня создалось впечатление, что автор рукописи был довольно высокопоставленной особой. Лишь ближе к концу "папируса" текст, кажется, продолжен, но, к сожалению, не поддается прочтению из-за сильного разложения материала-носителя. Мне удалось надежно идентифицировать только один иероглиф - "хаку", но весьма многозначительный. Он часто встречается в другом свитке,
– Рукописи не горят...
– заявляю я не очень уверенно.
– Смотря какой огонь.
– Значит, Великая марсианская цивилизация умерла?
– Часть "подземников", возможно, уцелела. И существует по сею пору... Но наверное это не знает никто. Нужно проводить глубокие исследования подземелий, а там такие катакомбы и лабиринты, черт ногу сломит. Один раз группа энтузиастов, в числе которых был и я, попыталась проникнуть в один подземный город. Никто из нас не вернулся.
– Как?.. А, ну да...
Мы выползаем наружу, нюхаем воздух, как заправские песчаные драконы. Пахнет холодной пылью и чем-то сладковато-гнилостным. Возможно, так пахнет погибшая цивилизация. Арьергард урагана еще погромыхивает слегка, но черные щупальца его уже втягиваются за горизонт. Ветер стихает до печальных вздохов.
Мы превращаем свои тела в "летающие пиявки" и, делая интенсивные реактивные вдохи-выдохи, толчками поднимаемся в стратосферу. Тут основные наши тела подбирают ставшие ненужными органопроекции, и мы по гиперболической траектории начинаем удаляться от ржавой планеты. Меня распирает давнишнее желание наконец-то увидеть воочию эти таинственные спутники Марса.
– Сейчас поглядишь, - соглашается брат.
– Снаружи, в общем-то, ничего интересного: глыба и глыба. А вот внутри... но глубоко проникнуть туда тоже пока что никому не удалось.
Из-за ржавого горба планеты, покрытой морщинами высохших каналов и пятнами от ядерных взрывов, похожими на старческую пигментацию, вынырнул и резво побежал по черно-фиолетовому небу каменный обломок с переменной светимостью - от темно-бурого цвета до серебристо-пепельного. Фобос походил на огромную картофелину, испещренную червоточинами кратеров - следы метеоритных бомбардировок. Впрочем, не только метеоритных. Огромный кратер виднелся с тупого конца "картофелины". От кратера отходили глубокие борозды, оставленные на теле спутника, очевидно, осколками породы, которые взметнул атомный взрыв. Мелких кратеров было много и некоторые из них располагались подозрительно правильными рядами на одинаковом расстоянии друг от друга, что свидетельствовало об их, несомненно, искусственном происхождении. Возможно, это были шахты для реактивных снарядов. Стало быть, марсианская "Махабхарата" является исторически подлинным документом, очевидно, все так и было на самом деле, как об этом писал неизвестный автор.
– Я же говорил, что ничего интересного...
– произносит брат.
В это время над одним весьма неприметным кратером что-то вспыхивает, и облачко, быстро рассеиваясь, поднимается над поверхностью спутника. И вслед за этим еще несколько огоньков проблескивают в соседних кратерах, стыдливо прикрывшись облачками. Мое многоглазое зрение вдруг замечает маленькие хвостатые звездочки. "Что это?" - хочу спросить я брата. Но он не отвечает, потому что события начинают развиваться с кошмарно-калейдоскопичной быстротой.