Фернандо Магеллан. Книга 3

Ноздрин Игорь

Первые дни много спали, отдыхали за прошлые недели, копили силы впрок. Затем пришла бессонница с глухими разговорами, молитвами, ссорами. Спорили из-за места на палубе, где можно лежать не потревоженным, где не пройдут по телу ногами, не свалится на голову лопнувшая снасть. Ругались из-за выигрыша в кости, а то и просто от безделья, когда нервы напряжены ожиданием.

Честно говоря, дела не исчезли и заботы прибавились. Гроза изрядно потрепала «Викторию», но для ремонта требовалось высадиться на острове в укромном месте,

запастись хорошей смолой, вытащить каравеллу на песок, просушить, проконопатить, обдать дымом кишевший насекомыми матросский кубрик. Да и у офицеров в каютах было не лучше.

Злость и раздражение вымещали на клопах, тараканах, мышах, крысах. Их злорадно вылавливали, нещадно истязали, вырывали ноги, выдергивали усы. А они прибывали то ли с продуктами, то ли плодились в закоулках трюмов, теснили людей, доводили до отчаяния. Не помогал даже запах серы, насквозь пропитавший жилые помещения и хранилища.

На стоянках после отдыха Магеллан придумывал командам занятия, сохранявшие дисциплину, поддерживавшие в порядке суда. Карвальо предпочитал безделье упорному труду. Зачем расходовать силы, когда некуда спешить? Когда события развиваются не по твоей воле и ничего не остается, как ждать. Впрочем, Жуан был не хуже других капитанов, бороздивших моря и океаны.

* * *

Когда жара спала и тени каравелл стали похожими на плывущие деревья, к флагману причалила шлюпка «Виктории». Эспиноса и Элькано вскарабкались по веревочной лестнице на палубу, где их встретил Карвальо со своим родственником.

Легкий бриз дул с океана, волны таяли у берега.

– Пойдем в каюту или поговорим наверху? – спросил Жуан офицеров.

– Посидим под навесом, – сказал Гонсало, с удовольствием разглядывая знакомый корабль, на котором он жил и сражался вместе с адмиралом. В груди приятно защемила тоска.

Они поднялись на дек, уселись за стол, помнивший шумные советы под руководством Магеллана. Внизу за кормой плескалась вода. Постукивали шарниры заклиненного руля. Поскрипывали мачты, словно уложенные под шпорами золотые монетки жаловались на давивший их груз.

Над головами кричали невидимые из-под навеса чайки, лениво хлопали вымпела. Бряцало железо – оружейники чистили доспехи. Из трюма вычерпывали скопившуюся под пайолами жижу выливали за борт. Прозрачная голубая поверхность воды мутнела, возникали жирные пятна, радужно расцветавшие в лучах заходящего солнца.

– Альбо здоров? – прервал молчание Эспиноса. – Где Пунсороль?

– Заняты делами, – нехотя ответил Карвальо.

– Ты принимаешь решения без них?

– Иногда советуюсь.

– Зачем здесь писарь? – альгвасил недовольно посмотрел на Баррутиа.

– Он мой помощник.

– Вместо Франсиско?

– Ты пришел ссориться? – Жуан упрекнул альгвасила. – Я сам выбираю друзей.

– Магеллан не пренебрегал советами офицеров, – напомнил Эспиноса, разглядывая

нескладную фигуру писаря, его красную крупную переносицу на подслеповатом лице, выступившие на залысинах капельки пота.

– Оно и видно… – ухмыльнулся Карвальо, намекая на безрассудное решение капитан-генерала отправиться на Мактан. – Если бы ты сказал правду, то мы бы сейчас не стояли посреди гавани в ожидании милостей Сирипады.

Он обвел взглядом побережье, свайные домики с соломенными крышами, сбившиеся в кучку лодки.

– Где ты сидел, когда мы дрались на острове?

– Лучше скажи, сколько заплатил тебе капитан-генерал за убийство Мендосы? – парировал Жуан.

– Это сплетни! – вспыхнул Эспиноса.

– Разве? – зло улыбался Карвальо, приглашая в свидетели Элькано, но тот безучастно разглядывал стол, водил пальцем по сучкам, как по островам на карте. – Фернандо отдал тебе имущество и деньги казначея, – закончил Жуан, не найдя поддержки у кормчего.

– Жарко сегодня, – заметил Баррутиа, утирая ладонью пот.

– Печет… – согласился Элькано, отрываясь от занятия и кладя руку на плечо Гонсало. – Скоро мы свихнемся от духоты.

– Он оскорбил меня! – обиделся Эспиноса.

– Ты первым вспомнил старое. Сейчас не время.

– У нас в трюме остались одни крысы, – покачал головою писарь, как бы продолжая прерванный разговор. – Хоть занимайся грабежом…

Он тяжело вздохнул, поднял добрые заботливые глаза на капитана «Виктории». «Чего ты надулся?» – как бы укорял его.

– Крысы? – переспросил сраженный альгвасил.

– У нас не лучше, – добавил Элькано.

– Давайте подумаем, что делать дальше? – предложил Баррутиа.

– Надо ждать, – молвил баск вместо молчавших товарищей. – Без лоцманов и продовольствия мы не найдем Молукки.

– Пробоину обнаружили? – обычным тоном осведомился Жуан.

– Швы текут, надо конопатить, – доложил Элькано. – Заткнули изнутри тряпками, но это до первого шторма. Нужны смола, деготь, новые доски…

– Зря ты отпустил лоцманов, – обиженно пробормотал альгвасил. – Опять не посоветовался… Они показали бы дорогу к соседним островам.

– Я обещал им свободу на Брунее, дал рыцарское слово, – оправдывался Карвальо. – Пришлось вместе с джонкой вернуть товары да за посредничество в переговорах заплатить из королевской казны.

Баррутиа удивленно посмотрел на него.

– Поздно жалеть об этом, – сказал Элькано, опасаясь нового конфликта.

– Поймаем других лоцманов, – заверил писарь.

– Захватим силой продукты, – поддержал Жуан.

– Здесь? – Эспиноса кивнул на берег.

– В гавани, – пояснил капитан.

– С пустыми желудками и дырявыми судами? – усмехнулся баск. – Пока мы будем возиться с добычей, туземцы выйдут на ветер и запрут океан.

– Сделаем неожиданно, – загорелся азартом Карвальо. – Выберем удобный момент и…