Философия
Шрифт:
Можно отметить три черты, характеризующие славянофильство как философскую концепцию:
1. Славянофильство – это учение о целостности духа. Органическое единство не только пронизывает церковь, общество, человека, но и является непременным условием познания, воспитания, практической деятельности людей. Славянофильство отрицало возможность постижения истины через отдельные познавательные способности человека, будь то чувства, разум или вера. Подлинное знание доступно не отдельному человеку, а лишь такой совокупности людей, которая объединена единой любовью, т. е. соборному сознанию.
2. В славянофильстве противопоставляются внутренняя свобода внешней необходимости. Славянофильство стремилось вывести человека из-под господства внешних сил, навязанных извне принципов поведения. Человек должен руководствоваться своей совестью, а не рационалистическим определением выгоды.
3. Религиозность. Славянофилы полагали, что вера определяет движение истории, быта, морали, мышления. Поэтому идея истинной веры и истинной церкви лежала в основе всех философских построений славянофилов.
Вера, в понимании славянофилов, становится категорией, играющей существенную роль в антропологических, гносеологических, культурологических и, конечно, богословских воззрениях. Историософское обоснование веры и ее взаимосвязи с конкретно-историческим
Наиболее адекватно выразить идею внутреннего единства восточного христианства, по мнению А.С. Хомякова, может только понятие «соборный». «Соборность», по определению Хомякова, «это множество, объединенное силой любви в свободное и органическое единство. Только в соборном единении, – заостряет внимание Хомяков, – личность обретает подлинную духовную самостоятельность, ее неотъемлемым признаком является свобода личности, ее добровольное и свободное вхождение в церковь».
В понятии «соборность» воплощается идея Шеллинга о выделении божественного или единого начала в «наличном бытии всех существ». И чем ближе вещь, явление к «единству», тем оно совершеннее, в то время как обособление от всеполноты подавляет «стремление вернуться к единству», а, следовательно, и к обретению идеала.
Идеи соборности, веры, «цельного духа» еще не развитые, но уже намеченные, пронизывают работы Хомякова и Киреевского, как главных идеологов славянофильства независимо от того, касаются ли они вопросов гносеологии, антропологии, историософии, социологии или эстетики. Наконец, развитие самобытной русской философии не могло произойти вне общерусского религиозного сознания, вне традиций православия.
Благодаря пониманию роли «исконных русских начал», «русского духа», славянофилам удалось, взяв положительное из философского дискурса Запада, сочетать «любомудрие Отцов Церкви» с философскими идеями немецкого идеализма и очертить круг проблем, определивший развитие русской религиозной философии XIX–XX вв.
Обычно принято считать, что главным пунктом расхождения между двумя «партиями» – их противоположность в оценке петровских преобразований. Но этот пункт – внешнее проявление. Главное – отношение к западноевропейской образованности, науке, просвещению. Западники отвергали возможность существования «народной науки» (так славянофилы называли особенное, национальное в науке и науку, основанную на национальных корнях, с учетом национальной особенности). Со спора о «народности в науке» акцент противоречия смещался в область принципиальных мировоззренческих проблем. Западники были ориентированы на философию Гегеля, и в отличие от славянофилов, отдававших предпочтение христианской философии, ратовали за секуляризацию знания, рационализм в философии. Но и в мировоззренческом плане западничество не представляло собой единого лагеря. Демократическое крыло – Александр Иванович Герцен (1812–1870), Виссарион Григорьевич Белинский (1811–1848), Николай Платонович Огарев (1813–1877) ориентировались на революционный демократизм и мечтали построить на развалинах самодержавия общинный социализм, а Василий Петрович Боткин (1811–1869), Константин Дмитриевич Кавелин (1818–1885) и Тимофей Николаевич Грановский (1813–1855), который считал социализм «болезнью века», ориентировались на буржуазный либерализм.
Идейный конфликт между западниками и славянофилами осложнялся наличием двух мировоззренческих и философских систем: идеализма и материализма.
2. Материалистические тенденции русской философии XIX в. Расцвет русского материализма середины XIX в. был обусловлен небывало быстрым развитием европейской и отечественной опытной науки, естествознания.
Значимой фигурой русской материалистической мысли середины XIX в. был А.И. Герцен. Его литературное и философско-публицистическое творчество являют ярчайший пример метаний русской общественной мысли в эпоху пробуждающегося национального самосознания. Будучи дворянином по происхождению (А.И. Герцен – незаконнорожденный сын богатого помещика И.А. Яковлева), он всю свою жизнь посвятил теоретическому обоснованию революционных путей развития и обновления России. В споре западников и славянофилов Герцен, безусловно, стоит на позициях западничества. Но при этом создает теорию «русского социализма», в которой, отталкиваясь от принципов европейского демократизма, развивает концепцию крестьянской общины с мирским самоуправлением и совместным землевладением, что не противоречит славянофильской идее соборности.
В 1833 г. А.И. Герцен закончил физико-математическое отделение Московского университета, но спустя год, за участие в университетском кружке вольнодумцев, выслан из Москвы. После возвращения вновь высылается за нелестный отзыв о полиции. С 1842 по 1847 г. жил в Москве, активно сотрудничал с журналом «Отечественные записки». Активно участвуя в идейно-философской борьбе, выступал с критикой славянофильства. В эти годы Герцен пишет свои первые философские работы. «Дилетантизм в науке» (1842–1843) является последовательным изложением мысли о соединении философии и естествознания, а знания – с массами. Обратясь к истории науки Герцен показал, что массы всегда были заняты добыванием материальных средств к существованию, наука же стала достоянием избранных. Возникло противостояние ученых и народных масс, которое необходимо преодолеть, соединив науку и народ, «дух» и «материю». В «Письмах об изучении природы» (1845–1846) им далее развивается мысль, о соединении философии и естественных наук, и подчеркивается невозможность создания естественнонаучной картины мира без овладения философской диалектикой, в то время как невозможно развивать философское знание без опоры на естествознание. Высоко ценя диалектику Гегеля, Герцен пытается указать на ошибочность позиции ученых-эмпириков, отвергавших идею развития
Как полностью его не удовлетворял ни материализм, ни идеализм. Свою же философскую систему А.И. Герцен именовал реализмом.
С 1847 г. Герцен вместе с семьей покидает Россию, которую ему не суждено больше увидеть никогда. Однако до конца своих дней А.И. Герцен жил судьбой России, думал о ней, писал о ней. В основном это были такие художественно-публицистические произведения, как автобиографическая эпопея «Былое и думы», которая привлекает внимание без исключения всех русских историков философии. Герцен оставался авторитетной фигурой для философов противоположных мировоззренческих позиций. Его высоко ценили и консерватор Константин Николаевич Леонтьев, отмечавший глубокий взгляд Герцена на культуру, и русский марксист Владимир Ильич Ульянов-Ленин, ценивший Герцена за его революционно-демократические и историко-материалистические взгляды, считавший что «Герцен вплотную подошел к диалектическому материализму и остановился перед историческим материализмом». Н.А. Бердяев совершенно прав, утверждая, что Герцен «если и не самый глубокий, то самый блестящий из людей 40-х годов».
Наиболее видным западником, стоящим на позициях материализма, был Николай Гаврилович Чернышевский (1828–1889), так же как и А.И. Герцен, стоявший на идейной платформе крестьянского, общинного социализма, который можно построить, минуя капитализм. Он родился в Саратове, в семье священника. О незаурядных умственных способностях Чернышевского говорит тот факт, что, числясь учеником Саратовского духовного училища, он не посещал его, а сдавал все экзамены экстерном. Поступив в 1846 г. в Петербургский университет, Н.Г. Чернышевский также много читает, в основном труды философов. Мировоззрение Н.Г. Чернышевского оформилось под влиянием французского материализма XVIII в., философии Гегеля, учений Прудона, Сен-Симона, Фурье. У Гегеля особенно ценит диалектический метод, который и берет на вооружение, хотя и говорит, что «Гегель ныне уже принадлежит истории». Философским кумиром для Чернышевского стал «оттеснивший» Гегеля Людвиг Фейербах. Именно ему Чернышевский обязан возникновением своего антропологического реализма. Сотрудничая с журналом Н.А. Некрасова «Современник», обладая энциклопедической ученостью, под флагом литературной критики Н.Г. Чернышевский искусно проводит свои социалистические взгляды. Именно пропаганда идеи освобождения крестьянства от крепостной зависимости послужила причиной его ареста и ссылки. Изначально царским указом он высылался на четырнадцать лет на каторжные работы с последующим вечным поселением в Сибири. И только в 1883 г. ему позволено вернуться в европейскую Россию. Последние годы жизни он провел в родном Саратове, где и умер. Из всех работ Чернышевского философской может быть признана только «Антропологический принцип в философии». В этой работе он утверждает материалистический, монистический взгляд на человека. Идея Протагора «Человек есть мера всех вещей» составляет основу этой работы, в которой популяризует идеи материализма в самой глубокой форме. Человечество как обобщенный образ конкретного человека и человек как исходный пункт и конечная цель философии – таково содержание антропологического принципа Чернышевского. Особенностью философии Чернышевского является пристальное внимание к естественнонаучным аргументам, доказывающим антропологический материализм. Он считал, что всю сверхсложную человеческую жизнь, с ее многообразными явлениями, можно объяснить, объединив усилия материалистической философии и естествознания. «Принципом философского воззрения на человеческую жизнь со всеми ее феноменами, – писал Н.Г. Чернышевский, – служит выработанная естественными науками идея о единстве человеческого организма; наблюдениями физиологов, зоологов, медиков отстранена всякая мысль о дуализме человека». С позиции философии – Чернышевский не оригинален, но умело подает материализм, атеизм, социализм и естественные науки как гарант прогресса человечества, в то время как религия, отвлеченная философия и либерализм являются идеологической основой реакции и врагами прогресса. Он пытается выяснить, чем человек отличается от природы. Будучи частью природы, в организме человека осуществляются процессы, отличающиеся от природных. Человеческому организму присущи потребности, которые он и удовлетворяет посредством практического взаимодействия с природой. Но Чернышевский отметил не только природное содержание практики. Он утверждает ее социальный характер. И, по сути, им выдвигается на первый план практика революционного преобразования общества. Рассматривая практику в гносеологическом аспекте, Чернышевскому удалось установить, что практика не только психофизиологический опыт человека, но и «критериум истины». В авторецензии на свою магистерскую диссертацию он писал, что «практика – великая разоблачительница обманов и самообольщений не только в практических делах, но также в делах чувства и мысли. Поэтому-то в науке ныне принята она существенным критериумом всех спорных пунктов. Что подлежит спору в теории, на чистоту решается практикой действительной жизни». В области этических взглядов Чернышевский отрицает понятие «добра», заменяет его понятием «польза». Он популяризировал в России этическую теорию «разумного эгоизма», согласно которой правильно понятая собственная польза совпадает с пользой других, так что, поступая «разумно-эгоистически», человек поступает нравственно. В этике Чернышевский близок к Дмитрию Ивановичу Писареву, вульгарному материалисту по мировоззрению, и особенно Добролюбову, чьи взгляды удачно назвали нигилизмом. Знаменитый русский писатель Иван Сергеевич Тургенев, западник по убеждениям, однажды сказал Чернышевскому: «Вы, Николай Гаврилович, просто змея, а Добролюбов – очковая». Социально-экономические преобразования в России 60-х годов XIX в. обеспечивали материализму благополучное существование, как прогрессивному учению. Но, рассматривая философско-публицистическую деятельность Н.Г. Чернышевского с позиции сегодняшнего дня, нельзя забывать, что для своего времени его философская позиция была весьма уместна и в какой-то степени прогрессивна. Ему удалось применить методы позитивистской философии, использовать новейшие научные достижения для достижения главного – показать человека как социально-биологический феномен, реализующий свой потенциал в социально-практической деятельности.