Фиофант и диофантовы уравнения
Шрифт:
Глаза Орана раскалились до состояния расплавленной стали, когда двери лифта закрылись. Это тоже часть спектакля? Должно быть, да? Я не была уверена, как мне это понимать.
То, как его взгляд скользил по моему телу, казалось таким же реальным, как и громкое биение моего сердца.
— Я задавался вопросом, доведется ли мне услышать, как ты это произносишь.
— Что произнесу? — спросила я, задыхаясь.
— Что ты моя невеста.
Я подняла подбородок и с максимальным безразличием спросила: — И как это?
— Неуместно.
Моя спина непроизвольно
— Прости, что разочаровала, — сказала с напускным спокойствием, опустив глаза в пол.
— Полагаю, мне просто придется набраться терпения, потому что подозреваю, что правильно будет звучать, когда ты начнешь называть себя моей женой.
Лифт остановился, нарушив мое и без того шаткое равновесие.
Он только что сказал то, что я подумала?
Как невероятно самонадеянно и патриархально. Я должна была возмутиться. Вздрогнуть и сказать ему, насколько это абсурдно, или рассмеяться над сарказмом в его тоне. Только… слова не звучали абсурдно, и я не могла уловить ни капли сарказма. И когда встретила стальной взгляд, поняла без тени сомнения, что он был абсолютно серьезен.
ГЛАВА 31
На этот раз Лина сама нажала кнопку экстренной остановки прямо перед тем, как двери должны были открыться.
— Зачем ты это сказал? — потребовала она, ее глаза искали ответ в моих.
— Зачем? Потому что я имел это в виду. Я бы женился на тебе завтра, если…
— Если? — подтолкнула она, ее голос — шепот недоверия.
Я был так же шокирован тем, что сказал. Эти мысли, казалось, вырывались из меня, как будто планировали побег уже несколько дней. Они появились так неожиданно, что у меня не было шанса их отфильтровать. Но теперь, когда слова вырвались наружу, понял, что потребуется объяснение, и не хотел сейчас углубляться в историю с Кейтлин. Вечер складывался идеально, а Кейтлин только все испортила бы. Я должен был уже рассказать Лине и сделал бы это, если бы не ненавидел говорить об этом.
— Если бы думал, что ты позволишь, — предложил вместо этого. Это риск. Если бы она согласилась, мне пришлось бы раскрыть все, но, учитывая, как она сопротивлялась любым отношениям с самого начала, не слишком волновался. Я взял руки Лины в свои и поднял их над ее головой, прижав спину к металлической стене. — У меня есть целый список вещей, которые я бы сделал с тобой, если бы думал, что ты позволишь, — некоторые из них неразумны, а большинство — откровенно дикие.
Ее губы приоткрылись, она была на грани того, чтобы умолять меня показать ей, когда ее взгляд внезапно упал на пол.
— Ты бы не чувствовал того же, если бы знал, что я сделала, — прошептала она с надломом.
— Это из-за того извращенца в клубе? Потому что то, что он сделал с тобой, не меняет моих чувств. Ни капли.
Я хотел снова убить этого ублюдка, услышав боль в ее голосе.
Она
— Дело не в этом. Я бы хотела, чтобы это было так — хотела бы, чтобы я была единственной, кто пострадал от моих плохих решений, но это не так. Я делала вещи…
Ее плохие решения? Быть изнасилованной — это не выбор. Черт, я надеялся, что она это понимает.
Мне нужно, чтобы она знала не только это, но и то, насколько я хочу ее, несмотря на все, что она, по ее мнению, сделала. Интенсивность моего желания к ней не имела смысла. Я знал, что она хранит секреты, и что не хочу этого в своей жизни, но это не имело значения. Ничто не имело значения, когда дело касалось Лины. Я должен был найти способ показать ей. Я делал вещи, о которых она не знала. Плохие вещи. И все еще надеялся, что она посмотрит на это так же, как я хочу ее, несмотря на ее прошлое.
— Ты мне не веришь, так что я докажу тебе это единственным способом, который знаю, — нажал кнопку, запуская лифт. Когда двери открылись, бросил предупреждающий взгляд на ожидающих членов клуба и нажал кнопку первого этажа. Сообщение было получено — никто не попытался присоединиться к нам.
Я держал руку Лины в своей по пути обратно к машине, быстрые шаги тянули ее за собой.
— А как же Коннер? — спросила она, запыхавшись. — Разве ты не должен был открыть сейф?
— Это важнее.
Она больше не задавала вопросов, хотя я чувствовал ее тревогу. Она сидела, крепко сцепив руки на коленях, всю дорогу до полицейского участка. Когда она увидела, куда привез ее, подумал, возможно, бросится бежать, настолько большая паника отражалась в глазах, хотя, казалось, она вспомнила мою цель, когда помог ей выйти из машины. Она немного успокоилась, глаза широко раскрылись, полные настороженной надежды.
— Каспер сегодня на дежурстве? — спросил за стойкой регистрации.
— Нет, не сегодня.
— А лейтенант Палмерс?
— Да, он за своим столом, — женщина указала за собой на открытое пространство с множеством столов.
— Спасибо. — Я повел Лину к столу Палмерса, с облегчением обнаружив его на месте. Он выпрямился, увидев, как я приближаюсь, его глаза быстро осмотрели комнату. Многие из этих парней работали с нами регулярно, но никто не любил в этом признаваться.
— Мистер Байрн, это неожиданно.
— Мне нужна минута вашего времени, — сказал я. — Мне нужно, чтобы вы подняли записи. Каролина Элизабет Шульц.
Палмерс быстро взглянул на Лину, затем начал работать за компьютером. Через минуту его брови нахмурились.
— Тут ничего нет, — он повернул монитор, чтобы мы могли видеть — безупречно чистую запись Лины. — Никаких обвинений или записей об аресте. Я должен был что-то найти? — спросил он, сбитый с толку.
Я не ответил, слишком сосредоточившись на Лине, пока она осмысливала то, что он показал.
— Ты заставил меня думать…
— Я сделал то, что должен был. Не больше.
Я увидел момент, когда она поняла и приняла, что никогда не хотел причинить ей вреда — даже риска вреда. Ее глаза наполнились слезами, когда она кивнула, не в силах говорить.