Фирсов Русские флотоводцы
Шрифт:
Кампанию 1717 года Апраксин встретил в должности президента Адмиралтейств-коллегии. Под его начальством эскадра из 17 линейных кораблей и фрегатов успешно высадила большой десант на о. Гогланд в Южной Балтике.
Набеговые операции флота с десантами на шведское побережье вынудили шведов приступить к мирным переговорам. Поражение шведской эскадры в Гренгамском сражении 27 июля 1721 года заставило шведов подписать Ништадтский договор.
«Николи наша Россия такого мира не получала», — объявил император.
За победу ему присвоили звание адмирала. Генерал-адмирал Апраксин за особые заслуги был первым персонально удостоен права поднимать в море кейзер-флаг, знак флагмана флота высшей степени.
Кейзер-флаг
Поход закончился успешно, Россия присоединила к своим владениям Баку и Дербент.
boa передышки Апраксин, по указанию Петра I, наготовить экспедицию к Мадагаскару и на Тихий Первая не удалась, а вторую Апраксин отправил 01 >*отск, накануне кончины Петра I. Федор Апраксин Штикался единственным приближенным, кому доверял и-ритор безраздельно до своего последнего часа... Поеной 1725 года Апраксин вывел эскадру в море. Мм : оризонте маячили английская, шведская, датская |00| лдры. Прощупывали силу русских моряков после иигптн создателя флота. Апраксии остался недоволен iH- ' пшенными. Возвратившись в Кронштадт, пенял 0§|нгганам: «Мало что не все корабли непорядочно и Щнгему командиру флагману не следовали; даже в бо-г0«о/ строю некоторые капитаны шли не так, как по чире кому искусству довлеет ».
Императрица Екатерина I не скупилась на приторные балы, а для содержания флота денег не было. Mm оказалось весной 1726 года. Английская эскадра м двадцать два вымпела появилась у Ревельской бух-1'ы. Апраксин, назначенный членом Верховного тайного совета, проверил готовность Кронштадта.
«Нашел крепость в великой неисправности, — доно-< ил он императрице, — а именно: батареи пушками не удовольствованы и во многих местах не готовы». Офицерам не платили жалованье, матросы не доедали. Апраксин срочно передал на нужды флота свои личные две тысячи рублей. Кое-как снарядил корабли, вывел «кадру в море, холостые залпы отпугивали англичан...
1727 год прошел в суматохе. Скончалась Екатерина I, воцарился двенадцатилетний внук, Петр II. Вокруг престола разгорелись распри давних врагов, Мен-шпкова и Долгоруких.
После изгнания Меншикова малолетний Петр II отправился на коронацию в Москву. Вместе с ним следовал и Верховный тайный совет. Апраксин продол-кал из Москвы руководить флотом6. Его последнее распоряжение слушали в Адмиралтейств-коллегии I октября 1728 года. «Слушано Е.С. генерал-ад мира-ла, который объявляет, что он о посылке к разломи строящихся в Воронеже до 1710 года кораблей вице адмирала Сенявина с коллежским мнением согласен».
Спустя две недели, 10 ноября 1728 года, Апраксин скончался.
Доброхотный флотоводец завещал свое состояние близким, дворовым людям, церкви и монастырям, or пускал крестьян на волю.
«А прочим моим людям пожаловать награждение годовые оклады в два и по высокой своей милости учи нить свободных и пожаловать им всем свободные па шпор ты».
Четыре десятилетия прожил Федор Апраксин с poiv сийским флотом, от колыбели Плещеева озера до эскадр и бастионов на Балтике. Столетие спустя после ухода Апраксина, бывалый моряк, боевой адмирал «лазаревской школы», Ефимий Путятин напомнил слова современника об этом адмирале: «Благодаря уди вительным природным способностям и огромной па мяти он достиг достаточного искусства в морском деле и поразительно поддерживает авторитет свой как генерал-адмирал на посту при своевольном
Пора бы вспомнить и воздать ему должное!
Григорий Спиридов
ожалуй, никто из прославленных русских флотоводцев не начинал службу на флоте малолетком в десятилетнем возрасте.
Григорий Спиридов родился в 1713 году7 в эпоху зарождения русского флота, в Петровскую эпоху...
Весна 1725 года только начиналась. Мартовское солнце тускло отсвечивало от куполов церкви и собора Петропавловской крепости. Порывы ветра доноси-III с залива запахи подтаивающего льда. Трепетали приспущенные флаги кораблей, стоявших у достро-• иной стенки Санкт-Петербургского Адмиралтейства. Неслышно шелестели траурные ленты склоненных знамен гвардейских полков. В скорбном молчании замерли батальонные каре на крепостной площади.
В Петропавловском соборе отпевали императора 1le rpa I. Из распахнутых настежь дверей собора доносился громовой голос Феофана Прокоповича. Тяжело переживал утрату Феофан. Близкий товарищ и соратник Петра в делах просвещения, глава «ученой дружины», он был надежным помощником его в борьбе с церковной и боярской косностью.
— Что се есть?.. До чего мы дожили, о россияне! Что видим, что делаем? Петра Великого погребаем...
Слезы душили Феофана, громкий плач присутствующих прерывал проповедь.
Напротив распахнутых створок боковых дверей выстроилась штурманская рота Морской академии. Пятым с левого фланга в передней шеренге застыл, будто изваяние, волонтер Григорий Спиридов. Поднимая слезящиеся глаза, он провожал взглядом редкие облака, гонимые ветром с залива. Будто парил в них ангел со склоненной головой, пытаясь взлететь с острия шпиля собора. Подобно этим облакам появлялись и исчезали в его голове видения недавнего прошлого...
Ему не было и пяти лет, когда впервые услышал он рассказы отца, майора-преображенца, о славных делах русских моряков при взятии крепости Выборг. Потом, среди других, мальчик накрепко запомнил два имени — царя Петра и Наума Сенявина. А до этого жил он с матерью у дяди своего Никона Спиридова, в деревне, неподалеку от Клина. В ту пору продолжалась война со шведами. В Выборгском заливе еще случались стычки с врагом. Жить в крепости, где отец служил комендантом, было далеко не безопасно. С севера шведы постоянно устраивали диверсии.
Когда шведов прогнали окончательно и стало потише, мать с Гришей и двумя братьями его приехала к мужу. Старший брат Василий, одиннадцати лет, сразу пошел служить волонтером на флот, плавал на кораблях Котлинской эскадры. Когда он приезжал на побывку и восторженно рассказывал о разных переделках морской службы, озорные карие глаза Гришутки загорались и восхищенно смотрели на брата. Вслед за Василием и отец в который раз принимался вспоминать о своей первой встрече с государем на Пле-щеевом озере, первых кораблях военной флотилии. Однажды у них гостил боевой товарищ отца, капитан