Физик
Шрифт:
Марфа хмыкнула.— Ушами услышал и кожей ощутил. Это каждый может. А ты — искрой попробуй. Не силой дави, не умом разбирай. Просто… откройся ему. Позволь ветру самому сказать тебе, откуда он и какой. Представь, что твоя искра – это листок на ветке. Куда его ветер клонит?
Олег вздохнул и попробовал снова. Отпустить контроль. Не анализировать. Просто быть… листком. Он представил себе лёгкий лист, колышущийся на ветру. И вдруг почувствовал — не щекой, а всем своим существом — чёткое, мягкое давление с северо-запада. Оно было прохладным, пахло сырой землёй и далёким болотом.— Северо-запад, —
— Вот! — В голосе Марфы прозвучало удовлетворение. — Слышишь? Не силой взял, а слухом тонким. Но как ты себя чувствуешь?
Олег открыл глаза. Он чувствовал… вымотанность. Словно пробежал пару километров. Лёгкое головокружение и слабость в ногах.— Как будто… батарейка села, — признался он.
— Верно, — кивнула Марфа. — Сила, она не из воздуха берётся. Ты отдал часть себя, чтобы услышать мир. Малое дело — малая отдача. Большое дело… может и вовсе без сил оставить, если не знать меры и не уметь черпать из мира взамен. Потому и идём к Омутам – учиться не только отдавать, но и брать. Слушать не только ветер, но и воду, и землю. Учиться быть частью потока, а не камнем, что его преграждает.
Она указала на тонкий ручеёк, пробивающийся сквозь корни старой ели.— Смотри. Вода не ломает камень, она его обтекает. Находит путь. Твои знания физики… они как тот камень. Твёрдые, понятные. Но здесь нужно быть как вода. Гибким. Восприимчивым. Твоя искра – это твоё течение. Научись направлять его мягко, без лишних усилий.
Она сделала знак следовать за ней. Тропа снова нырнула под густые кроны.— Попробуй теперь сам. Веди нас. Не глазами ищи тропу, а чутьём. Куда влечёт тебя твоя искра? Где путь легче, где мир пропускает тебя охотнее?
Олег опешил. Вести? Он? В этом лесу, где он и заблудиться-то боялся?— Но… я же не знаю дороги…
— Дорогу знает твоё нутро, если ты позволишь ему говорить. Здесь нет карт, пришлый. Здесь есть зов. Откликнись на него. Ошибёшься — верну на путь. Но попробуй сам.
Олег неуверенно пошёл вперёд, Марфа следовала чуть позади. Он снова попытался «отпустить» контроль, довериться тому тихому внутреннему голосу, той искре, что вела его к узкой тропинке во владениях Лешего. Он смотрел не столько под ноги, сколько… внутрь себя. Где ощущалось меньше сопротивления? Куда тянуло неуловимое чувство «правильности»?
Он выбрал путь между двумя замшелыми валунами, хотя более протоптанная тропинка уходила чуть левее. Он шёл медленно, прислушиваясь к ощущениям. И снова эта усталость… не физическая, а какая-то внутренняя. Словно он решал сложнейшую математическую задачу, требующую предельной концентрации. Через полчаса такого пути он почувствовал себя совершенно разбитым. Он остановился, опёршись о ствол дерева, чтобы перевести дух.
— Трудно, — выдохнул он. — Голова гудит.
— А ты думал, волшебство — это палочкой взмахнуть? — Марфа подошла, её глаза изучали его с пристальным вниманием. — Это труд, Олег. Труд души и воли. Ты учишься новому языку, новому способу быть. Это всегда тяжело вначале. Но ты идёшь верно. Тропа под ногами сама тебе отвечает.
Олег посмотрел вниз. И правда, едва заметная тропинка вела именно туда, куда он шёл, огибая бурелом и топкие места. Он справился.
Он вспомнил свои мечты о фэнтези-мирах, где герои легко мечут файерболы и управляют стихиями. Реальность оказалась куда прозаичнее и… энергозатратнее. Никаких бесплатных спецэффектов. За всё нужно платить. Своей силой. Своей концентрацией.
— Отдохни немного, — сказала Марфа, садясь на поваленное дерево. — И запомни: сила любит меру. Лучше сделать малое дело хорошо, чем пытаться сдвинуть гору и надорваться. Поспешность здесь – худший враг.
Олег устало кивнул, садясь рядом. Путь к Омутам Тихим только начался, а он уже чувствовал себя выжатым лимоном. Магия оказалась не сказкой, а тяжёлой работой. И он совершенно не был уверен, хватит ли у него сил её освоить.
Они сидели на поваленном дереве минут десять. Лес жил своей жизнью: шелестели листья, перекликались птицы, где-то вдали прошуршало что-то в кустах – мелкий зверёк, не иначе. Олег понемногу приходил в себя, головная боль утихала, но ощущение внутренней опустошенности оставалось. Он достал флягу и сделал несколько глотков прохладной воды. Вкусно. В городе он пил воду из бутылок, не замечая вкуса, а здесь она была… живой.
«Батарейка села», — подумал он снова. — «Где тут розетка или пауэрбанк? Или хотя бы зелье маны выпить, как в играх». Он усмехнулся своим мыслям. Реальность оказалась куда менее удобной, чем самое хардкорное фэнтези. Там герой обычно превозмогает, стиснув зубы, а здесь он чувствовал себя так, словно сдал кровь – литра два. За то, чтобы просто почувствовать ветер и угадать тропинку.
Марфа наблюдала за ним своим проницательным взглядом. Она словно видела не только его усталость, но и поток его мыслей, его разочарование и попытки применить старые аналогии к новому миру.
— Отдохнул немного? — спросила она наконец. Олег кивнул. — Хорошо. Слушать мир — это одно. А вот заставить его откликнуться, пусть даже по-малому, — это другое. Требует не только слуха, но и… голоса. Попробуем простую вещь.
Она подобрала с земли небольшой гладкий камешек, ещё влажный от утренней росы.— Видишь? Обычный камень. Холодный. Попробуй… согреть его. Не докрасна, нет. Лишь самую малость. Чтобы рука почувствовала тепло. Искрой своей. Не силой дави, а… как бы подыши на него теплом изнутри. Мягко.
Олег взял камень. Он действительно был холодным, гладким, приятно лежал в руке. Согреть его? С помощью… чего? Той самой искры, что он с трудом высекал? Он вспомнил свой эксперимент в бане — маленькая искорка, возникшая почти случайно. Потом – демонстрация на площади, такой же крохотный огонёк. Это была вспышка, мгновенный разряд. А тут нужно было… длительное, контролируемое воздействие. Как поддерживать горение свечи, а не чиркнуть спичкой.
Он снова закрыл глаза, сосредоточился. Нащупал внутри то знакомое зудящее напряжение. Представил, как оно тёплым потоком перетекает из его ладони в камень. Он пытался сделать это «мягко», как говорила Марфа, но инстинктивно напрягся, пытаясь «протолкнуть» энергию. В висках снова застучало, перед глазами поплыли оранжевые пятна. Он чувствовал, как уходит сила, как снова наваливается слабость. Камень в руке… оставался холодным. Абсолютно.