Флинкс на распутье
Шрифт:
— Деньги меня мало интересуют.
— Неужели? Ты что, уже успел разбогатеть? Это в твои-то годы?
Он пропустил язвительную реплику мимо ушей.
— Я получил наследство, на жизнь хватает. А скажи-ка лучше, за что тебя так ценят?
Она нервно улыбнулась:
— Я генный инженер. Собственно, я лучший генный инженер в фирме.
На лице Флинкса не дрогнул ни один мускул. Но Пип мгновенно среагировала на бурю эмоций. Драконша взмыла со своего насеста, бешено хлопая крыльями, и упала на кровать.
— Какая муха укусила твою питомицу?
— Да нет, ничего. — Он чувствовал, что его ложь видна невооруженным глазом. — Просто один близкий мне человек попал в беду из-за генных опытов. Но это старая история, теперь все в порядке.
И Флинкс торопливо вытащил на свет божий свою невинную улыбку, которая много раз выручала его еще в отрочестве, когда он промышлял мелкими кражами на дралларских рынках.
Однако Клэрити оказалась либо более наблюдательной, либо более зрелой духовно, чем он предполагал. Она шагнула к нему, и на лице ее появилась неподдельная озабоченность.
— Ты уверен, что все в порядке? Я ведь не могу себя переделать.
— К тебе это не имеет ни малейшего отношения. Когда происходили те события, ты еще на свет не родилась. — И он добавил с кривой и вымученной улыбкой: — Меня тоже еще не было.
«Нас обоих еще не было, когда Общество усовершенствователей приступило к экспериментам. А когда ты была совсем малютка, у них возник план опыта под кодовым названием «Филип Линкс». Конечно, рассказать об этом я не могу ни тебе, ни кому бы то ни было. Правда, хотелось бы знать, как бы ты ко мне отнеслась, если б догадалась, с кем имеешь Дело. По-твоему, я удачный результат или нет?»
Разумеется, будь он ученым, у него был бы шанс раскрыть тайну своего происхождения. Но он провел детство среди дралларского отребья, и учителями его были отпетые мошенники.
Девичья рука легла ему на плечо. Он напрягся, а потом расслабился. Пальцы Клэрити, нежно массируя, погрузились в его мышцы.
«Болит-то глубже, чем ты можешь достать», — подумал он, глядя на нее.
— Флинкс, а ты, случайно, не боишься меня?
— Тебя? Ну, ты сказала! А кто тебя, полумертвую, вытащил из джунглей, забыла?
— Нет, я помню, кому обязана жизнью. Но ведь ты доделаешь начатое, правда? Поможешь сбежать с Аласпина, пока меня не разыскали эти изверги? Они ужасно хитрые, у них особый нюх. Берусь утверждать, что они хитрее тебя. Правда, в тебе есть что-то такое… Обычно я сразу определяю, с кем имею дело. Ты же для меня — неразрешимая загадка. На первый взгляд — длинный, неуклюжий подросток. Но, пока мы тут с тобой разговаривали, я поняла, что ты повидал немало.
«Немало повидал? — он мысленно улыбнулся. — Здесь ты попала в точку, красавица. Я летал в Зараженную Зону и путешествовал по окраинам Содружества. Я совершал такое, о чем большинство людей могут только мечтать, а некоторые не способны этого даже представить».
Флинкс снова отвернулся от нее. Девушка массировала его мышцы, и он спиной ощущал ее грудь. Ее руки, точно змеи, скользнули вокруг его талии. Клэрити принялась самым бессовестным
Не отдавая себе отчета, он резко высвободился, повернулся и посмотрел ей прямо в глаза. На ее лице появилась обида, а в голосе — неподдельная тревога:
— Что-нибудь не так?
— Мы еще не настолько хорошо знакомы, чтобы ты мне нравилась такой.
— Я тебе больше нравилась без сознания?
— Я другое имел в виду, и ты это прекрасно знаешь. Но пора сменить предмет разговора. Если считаешь, что тебе все еще угрожает опасность, можно обратиться в жандармерию.
— Я же сказала, у этих фанатиков повсюду шпионы. Именно таким образом они сумели подобраться ко мне. Если нас поймают, то тебя, скорее всего, убьют, чтобы не болтал лишнего.
— Тебя бы это огорчило?
— Представь себе, да. — Она смотрела ему в зрачки, кокетливо склонив голову вбок. — Необычный ты все-таки человек, Флинкс. И я не прочь выяснить, насколько ты необычен. Неужели ты не находишь меня привлекательной?
Флинкс проглотил возникший в горле комок. Как всегда, он хотел удержать ситуацию под контролем, и, как всегда, ему это не удавалось.
— На редкость привлекательной, — наконец сумел выдавить он.
— Это уже лучше. Ой! — Клэрити вздрогнула. Ни с того ни с сего ей на плечо сел Поскребыш. Дракончик, однако, не сумел устроиться там колечком. Поэтому он обвил хвостом тугой светлый хвостик за ее ухом.
— Его зовут Поскребыш. По-моему, ты ему нравишься.
— Рада познакомиться. — Она наклонила голову, разглядывая миниатюрный инструмент смерти, уютно устроившийся у нее на плече. — А откуда ты знаешь, что я ему нравлюсь?
— Потому что еще жива.
— Понятно. — Она надула губы. — Ты сказал, его зовут Поскребыш?
Услышав свое имя, малыш приподнял голову.
— Тебе известно, что у них есть склонность к долговременным связям? Они устанавливают тесный эмоциональный контакт с человеком, к которому чувствуют симпатию. Он не раздражает тебя?
— Я ведь генный инженер. Никто из живых существ не раздражает меня, кроме тех, кого я не могу разглядеть под микроскопом.
«Интересно, а что бы ты сказала обо мне, если бы знала мою историю?» — подумал он.
— Они эмоциональные телепаты. Ему известно, какие чувства ты испытываешь. И если он выбрал тебя в партнеры, то можешь быть уверена в том, что на свете не сыскать более преданного товарища и более надежного защитника. Мы с Пип неразлучны уже много лет, и я ни разу… точнее, почти ни разу не жалел об этом.
— А долго они живут?
Клэрити поглаживала голову змееныша, увидев, как это делает Флинкс.
— Кто знает? Они не часто встречаются даже здесь, на Аласпине, а за его пределами практически неизвестны. Увы, Аласпин — не то место, где природу можно изучать без опаски. Пип была взрослой, когда я нашел ее, — между прочим, далеко отсюда, на Дралларе. Думаю, ей сейчас лет семнадцать. Для рептилий это преклонный возраст, но ведь летучий змей — не рептилия.