Фонарь Диогена
Шрифт:
– Ты коленку до крови расшибла, – кивнул в ее сторону Сева. – Перекисью надо промыть. Или подорожник приложить.
– Чего?! – Виктория не поверила своим ушам. – Подорожник, блин? Пошел ты знаешь куда со своим подорожником! Засунь себе его в задницу, гоблин! Че тебе надо от меня? Че ты тут из себя строишь? Трахнуть меня хочешь, да? Так давай, не теряйся, только без лирических отступлений, а то меня стошнит!
– Во дура, а! Давно себя в зеркале видела? Тоже мне, звезда пленительного счастья! – Бесов отвернулся и засуетился у самовара, разливая по чашкам чай.
– Что, я так плохо выгляжу? – растерялась Виктория.
– Жуть!
– Правда? – не поверила Вика, вскочила с дивана и уставилась на свое отражение в стеклянных дверцах комода. – Да, не фонтан, – согласилась девушка. – Ужас, летящий на крыльях ночи, – Вика изобразила этот ужас визуально, помахав руками, аки птица, показала своему отражению язык и отвернулась от комода.
– Вообще, что ль, не жрешь ничего? – поинтересовался Бесов, поставив на стол две чашки – в комнате приятно запахло мятой.
Вика уселась на стул. Сева сел напротив.
– Ага, с утра ничего не жру, а только блюю, – доложила Вика. – Меня одна девка из агентства, моделька, пилюльками для похудения угостила. Я одну схавала и чуть коньки не откинула. Да и вообще! Сплошные неприятности кругом… У нас показ был в одном клубе, эту модель, которая мне таблетки впарила, выбрали на дефиле, а меня нет. Я в клуб, где показ проходил, в качестве сопровождения заявилась, с твоим работодателем, к слову! И чего-то меня расколбасило после пары бокалов шампусика. Завидно стало: Ленка с Зойкой вечерние туалеты демонстрируют, гордые и неприступные все из себя, а я тут козлину старого развлекаю… Ой, извиняюсь, вырвалось, – смутилась Вика, наблюдая за реакцией Бесова – он остался невозмутимым. – Короче, я нажралась с горя, и меня на сцену понесло, чуть показ не сорвала, меня охранники с подиума снимали.
– Во дура! – порадовался Сева.
– Ага, – хихикнула Вика. – Затмение какое-то нашло. В итоге клиент потребовал неустойку у агентства. Каринка платить за меня отказалась, мужик рассердился и контракт с агентством расторг. Начальница меня уволила. Но это все фигня. Главное, что я жива осталась. В больнице откачали.
– Как, говоришь, ее зовут? – задумчиво спросил Бесов, хлебнув кипятка из чашки.
– Кого? – замерла Вика. – Ленку?
– Ее самую, – гоготнул Бесов, резко поднялся и вышел, но Вика успела заметить, как потемнели его глаза. Вике стало страшно.
– Эй, мавр! Ты куда это усвистел? – окликнула она его через минуту, застенчиво поковыряв ногтем стол. Ответом ей была тишина.
«Господи, зачем он о Ленке спросил? Он что… Что это он задумал?! Боже! – Вика округлила глаза и разгладила кулаком складки на лбу. – Неужели я нарвалась на Робин Гуда?» – ошарашенно подумала она, всхлипнула и уронила сентиментальную слезинку в чашку с чаем.
Скрипнула дверь, Робин Гуд вернулся, сел за стол, обнял ладонями чашку и задумчиво в нее уставился.
– Ну что? – нетерпеливо поинтересовалась Вика.
– Что? – не понял Бесов, оторвавшись от созерцания чашки.
– Куда ты ходил? – ласково спросила Вика.
– Отлить, – пожал плечищами Сева.
– Так я и думала! – фыркнула Вика и резко оттолкнула от себя чашку. Она опрокинулась, чай выплеснулся на столешницу, коричневая дорожка потекла в направлении Бесова и, пока Сева мучительно над чем-то размышлял, добралась до края стола и закапала ему на штаны. Бесов среагировал не сразу, некоторое время он пялился ошарашенно на Вику, когда же он наконец поднялся, то его брюки в районе паха
– Ой, – смутилась Виктория и вскочила. – Я сейчас все вытру!
Она заметалась по комнате, схватила вафельное полотенце, метнулась к Севе, присела на колени рядом, протянула руку и замерла, растерянно глядя на его оттопырившуюся ширинку. Вика покраснела и медленно подняла глаза на Севу. Бесов возвышался над ней пиком Эвереста и тяжело дышал. Секунду они смотрели друг другу в глаза. Неожиданно Сева схватил Вику за кисть, рывком поставил девушку на ноги, неуклюже обнял и крепко прижал к себе – сквозь тонкий шелк платья она ощутила жар его тела и сама вдруг стала нагреваться, таять изнутри, потекла, как мартовская сосулька. Ничего подобного Вика еще не испытывала и слегка растерялась: в мужчинах ее всегда привлекало лишь содержимое их кошельков, а не штанов, что помогало ей не раз контролировать ситуацию и не терять голову – любовь в ее планы не входила, слишком горький осадок оставался потом в душе. Все изменилось – ей снова захотелось любить и быть любимой. Вика непроизвольно подалась Бесову навстречу, он словно этого ждал и поймал ее губы – голова закружилась. Легкий стук в окно ее отрезвил, Вика опомнилась, отстранилась и крепко уперлась ладонями Севе в грудь.
– Ветка стекло царапнула, – часто задышал ей в ухо Бесов, вновь рванув ее к себе.
– Кто-то недавно говорил, что меня не хочет, – усмехнулась она ему в лицо. – Или у тебя бабы долго не было, поэтому все равно с кем?
– Угадала, – хрипло сказал Сева и разжал объятия. Вика, словно потеряв точку опоры, пошатнулась, резко повернулась к нему спиной, ссутулилась. В душе появилось чувство, что ее обокрали, раздели на оживленной улице – гадкое чувство стыда, бессилия что-то изменить и полное опустошение.
Бесов вырвал у нее полотенце и пихнул к дивану, но не рассчитал траекторию, и Вика налетела на стул, снова ударившись коленкой. Больно не было, но обидно стало до слез. Вика обошла стул и, рыдая, упала на диван, уткнувшись носом в велюровую подушку. В комнате послышался страшный грохот, Вика приподняла голову – стул, о который она споткнулась, валялся на полу, разломанный на части, рядом с этими деревяшками стоял Бесов и морщил лоб.
– Стул-то чем тебе не угодил, мавр? – пожурила его Вика, шмыгнув носом. Сева пожал плечами и смущенно улыбнулся, на левой щеке появлялась милая ямочка, преобразившая его лицо. – Дурак, – хихикнула Вика, Бесов в ответ гоготнул.
В кармане у Севы завибрировал мобильный, и радушие с его лица мгновенно испарилось.
– Нашел я твою Ленку, – угрюмо доложил он, выслушав невидимого собеседника и сунув телефон в карман.
– Как? – опешила Вика. – Ты же, это самое… И чего теперь? – прошептала девушка, прислушиваясь к своим странным ощущениям: она чувствовала эйфорию и ужас одновременно. Сердце Виктории сжималось от страха. Жаль ей было Ленку: попасть под горячую руку Бесову Вика даже врагу бы не пожелала. В то же время она испытывала настоящее блаженство и гордость, что вдруг с неба свалился мужчина, способный за нее отомстить. Радость разливалась внутри теплым молоком с медом, хотелось немедленно упасть в Севины объятия и слиться с ним воедино в припадке благодарности. Сдерживал этот ее порыв сам Бесов, который стоял с таким устрашающим выражением морды лица, что у Виктории случился паралич конечностей. – Что ты собираешься с ней сделать? – осторожно переспросила Вика.