Формалин
Шрифт:
– Пришли, - роется в карманах, достав ключи, и я удивляюсь:
– Твой тренер дает тебе ключи от зала?
– Ага, - непринужденный ответ ставит в тупик. – Я часто уходил из дома. А его приглашения к себе не принимал, и тренер сделал мне запасной ключ, чтобы я мог ночевать здесь.
Я задумалась, пуская пар на замершие руки:
– Хочу с ним познакомиться…
Дилан хмурится:
– Зачем это? – открывает дверь.
– Думаю, он хороший человек, - отвечаю, улыбнувшись. О’Брайен жестом приглашает меня войти. Я прохожу внутрь, ничего не видя в темноте.
– Поверь, встретив моего тренера, ты поймешь, что ошибаешься, - говорит с усмешкой.
– Какая разница? – иду в ногу с ним, выпрямляясь. – Просто хочу взглянуть на человека, который способен тебя терпеть.
Дилан толкает дверь ногой, оглядываясь, и щурит глаза, наигранно улыбнувшись:
– Ха-ха, смешно.
Я корчу лицо в ответ, чувствуя себя ребенком. Мы входим в зал. Что ж, хоть здание и выглядит обветшавшим, но внутри все выглядит иначе.
– Недавно тренер нашел работу, получает хорошие деньги, поэтому, как и хотел, всё потратил на новые оборудования, - Дилан идет вдоль ринга. Я медленно перебираю ногами, желая все разглядеть: боксерская груша, и не одна, их много, беговые дорожки, и многое другое. И все это в отличном состоянии. Удивительно. Кем же работает его тренер, что в одиночку способен содержать еще и боксерский клуб?
Смотрю на парня.
Сейчас я здесь, но меня не отпускают мысли о матери и отце. Надеюсь, мне удастся еще хоть раз посидеть с ними за одним столом и выпить горячего чая.
Да. Все еще надеюсь, что мать объявится. Как и отец, от которого нет вестей, что ему не характерно. Он не покидал свой дом ранее, поэтому переживаю за него.
[petra’s memories]
Кажется, мы поднимаемся целую вечность, молча и тихо. Скрип половиц приносит хоть какое-то разнообразие. Второй этаж, но мой взгляд скользит на третий. Кларисса улыбается:
– Твоя комната, - указывает на бордовую дверь, но я перебиваю:
– На третьем этаже есть комната?
– Да, - девушка теряется, - но там жила раньше прислуга. Она одна на весь этаж, еще там ванная и чердак.
– Могу я, - запинаюсь, - могу я там поселиться? – говорю так, словно все еще нахожусь в пансионате, ведь там мне приходилось часто менять комнату из-за соседок, которые вечно донимали меня. В конечном счете, мне досталась комната в старом здании, где я была совсем одна. И время проведенное там – одно из лучших.
– К-конечно, - её неуверенность меня поражает. – Пойдем, покажу, просто, я подготовила для тебя комнату здесь, - улыбается, но нервничает. Я направляюсь за ней.
Чем выше мы поднимаемся, тем больше я уверенна в том, что жить на третьем этаже – лучший вариант.
Дилан показал мне раздевалку, в которой я могла переодеться в другую одежду. Меня поразил тот факт, что это отдельное помещение с душем для женщин, следовательно, девушки тоже занимаются здесь.
Думаю, это здорово,
– Я выгляжу глупо, - восклицаю, смущенно ударив кулаком об кулак. На мои руки надеты перчатки, и не могу прекратить смеяться над нелепостью. Смотрю в зеркало, продолжая смеяться. Лицо Дилана уже покрыто потом, видимо, пока я переодевалась, он тренировался. Для него эта деятельность явно много значит, если он отдается ей полностью.
Пьет воду из бутылки, подходя ко мне:
– Внешний вид – это последнее, что тебя должно волновать, - кивает в сторону боксерской груши. – Идем, - подталкивает, а я чувствую лишь неуверенность:
– Ты хочешь, чтобы я била её?
– Знаешь, - ставит бутылку на пол, когда мы тормозим у груши. – Я давно здесь тренируюсь, и подметил одну особенность, - встает позади, прижимаясь к моей спине, отчего я краснею:
– Какую же?
– Некоторые люди, которые не так часто посещают зал, не участвуют в боях на рингах, приходят, чтобы побить грушу.
Поднимаю бровь, повернув голову:
– Только побить? Мне её жаль.
Дилан усмехается, облизнув губы:
– Потом я понял, что они чем-то похожи на меня, - его руки скользят по моей талии, но он просто помогает мне принять правильное положение. – Я, как и они, всю свою злость выносил именно здесь.
– Ты это про случаи с Линком? Я все удивлялась, как у тебя терпения хватает, - улыбаюсь, когда Дилан поворачивает мой корпус, шепча:
– Линк – неплохой парень.
Меня передергивает. Смотрю на него, хмурясь:
– Что?
О’Брайен вздыхает:
– Он сильно изменился после смерти матери, - моргает, тоже хмуря брови. – Это все из-за Кэтрин.
Отвожу взгляд. Кем же была на самом деле Кэтрин Петрова? Что творилось в голове этой особы? И почему Дилан явно не договаривает мне чего-то, касаемо неё?
Кто, или лучше сказать, что ты такое, Петра?
[petra’s memories]
Мне понравилась комната. Понравился коридор, ванная, а так же чердак.
Разложив вещи, спустилась вниз, но не решилась войти на кухню, из которой поток неслись смех и разговоры. Думаю, они неплохо проводят время вместе.
Сворачиваю в зал. Здесь много книжных шкафов. Я люблю читать, так что это очень даже кстати. В конце зала дверь. Белая. От нее пахнет краской. Видимо, недавно нанесли новый слой. Открываю. Лестница, освещенная белым светом лампы. Плиточные стены, а в конце полная мгла. Аккуратно спускаюсь, всматриваясь в темноту, которая, как мне кажется, лишь больше разрастается, касаясь моей кожи.
Вытягиваю руку перед собой. Нащупала деревянную дверь. Круглая ручка. Скрип. Приоткрываю, и сразу же по телу пробегает холодок от вырвавшегося наружу ветра. Сквозняк?
Помещение. Оно словно воет, всасывая меня внутрь себя. Словно поглощает, окутывая темнотой. Нащупать выключатель мне не удалось.
Я хихикаю, ведь после нескольких ударов, прекратила серьезно относиться к словам О’Брайена. Он сказал, что я могу вынести злость на грушу, ведь в последнее время произошло слишком много, но вместо этого я смеюсь. Громко и звонко.