Формула фальшивых отношений

Синклер Мина

— В первый раз— чёрт! — в первый раз, когда я увидел тебя, я понял, что не смогу держаться от тебя подальше, — выдыхает он, его губы на моей шее. — Я думал, эти розовые леггинсы убьют меня.

Я смеюсь, затаив дыхание.

— Я чуть не упала, глядя на твою задницу на йоге, — признаюсь я. — Я хотела укусить её.

— Ах! — его задница изгибается под моими пятками, когда он входит в меня глубже. — Ты можешь укусить меня в задницу в любое время, когда захочешь.

Я стремительно приближаюсь к оргазму

и хочу, чтобы Оливер последовал за мной, поэтому я обхватываю его за шею и притягиваю его голову вниз, чтобы снова поцеловать. Но он удивляет меня и втягивает мой язык в рот, затем приподнимает бедра как раз вовремя, задевая ту точку внутри меня, от которой у меня перед глазами вспыхивают звёзды.

Я сильно нажимаю пальцами на свой клитор, и из меня вырывается удовольствие, яркая вспышка ощущений, которая пронзает мою нервную систему. Я вскрикиваю, звук эхом разносится по ванной, и сжимаюсь на толстом члене Оливера, покачивая бедрами, чтобы унять волны ощущений.

— Чёрт, Элли! — Оливер крепче сжимает мою задницу и трахает меня быстрее. — Быть внутри тебя приятнее, чем участвовать в гонках. Это лучше, чем выиграть этот чертов чемпионат.

Из меня вырывается всхлип, и я цепляюсь за него, мой голос срывается, когда я умоляю:

— Ещё, Оливер. Это так приятно. О Боже!

С хриплым стоном он кончает, прижимаясь своими бедрами к моим. Его член пульсирует. Он изливается во мне, дрожа от удовольствия. Каждый толчок, каждое подергивание продлевает мой оргазм, пока я не превращаюсь в дрожащее, хнычущее месиво в его объятиях.

Оливер, наконец, замирает, уткнувшись лбом мне в плечо, его горячее дыхание обжигает мою кожу. Он вздрагивает, затем поднимает голову и захватывает мой рот в глубоком, чувственном поцелуе, от которого моя киска сжимается вокруг его наполовину твердого члена. Он стонет мне в рот, затем выходит из меня и осторожно опускает меня на кафельный пол душа.

Его сперма стекает с меня, стекая по внутренней стороне моих бедер. Мои щеки пылают от этого ощущения, и я поворачиваюсь, чтобы смыть её, но Оливер останавливает меня, положив руку мне на бедро, и делает это сам, проводя руками по моей киске, внутренней поверхности бедер, пока я не становлюсь чистой.

Затем он берет свой гель для душа и медленно моет меня, задерживаясь на моих руках и животе. Он проводит ладонями по моей груди. Я наклоняюсь навстречу его прикосновению, затем отвечаю тем же. Я никогда не испытывала ничего более интимного, чем этот тихий, нежный ритуал заботы друг о друге.

Как только мы заканчиваем, Оливер выводит меня из душа, и мы вытираемся пушистыми гостиничными полотенцами. Я зеваю, усталость подкрадывается ко мне, а он выглядит так, словно может упасть в любой момент, поэтому мы, спотыкаясь, идем в постель, не потрудившись надеть нижнее белье или что — нибудь ещё.

Он притягивает меня к себе, затем обнимает, обхватывая сзади.

— Мм, — он глубоко вдыхает, затем утыкается носом в мою шею, рука, которую он закидывает

на моё бедро, уже отяжелела от сна. — Тебе следует пользоваться моим гелем для душа каждый день. Мне нравится, что ты пахнешь мной.

Я сдерживаю смех. Я не уверена, что он вообще осознает, что говорит, но мне это нравится.

— Хорошо. Я могу это сделать.

Он не отвечает. По его глубокому дыханию я понимаю, что он заснул, измученный, должно быть, адским днем. Я пытаюсь отодвинуться, чтобы дать ему больше места для сна, ему нужно отдохнуть перед завтрашней гонкой, но он слишком тяжелый, и я зажата под ним.

Но я не возражаю. Я знаю, что он всё ещё переживает случившееся, и если я смогу помочь ему снять хотя бы унцию этого бремени, я с радостью буду делать это каждый день до конца своей жизни.

ГЛАВА 35

Оливер

Утро Гран — при Сеула выдалось пасмурным. Я не спал уже час, проснулся оттого, что волосы Элли щекотали мне нос, и не смог заснуть снова, пока вспоминал всё, что произошло. Я надеюсь, Элли не слишком испугалась того, как крепко я прижимал её к себе ночью, но поскольку она всё ещё крепко спала, я не думаю, что она сильно возражала.

Я уже немного позанимался йогой, самостоятельно, потому что о том, чтобы пойти на занятия к Диане в шесть тридцать, не могло быть и речи. Люди могли спросить меня, как у меня дела, а у меня не было готового ответа для них. Кроме того, если я выйду из этой комнаты, то могу встретить Лиама, и я не уверен, что смогу сдержаться.

Мой двоюродный брат испортил мою машину. Человек, которому я доверял управлять моей профессиональной жизнью, продавал мои поддельные фотографии таблоидам, разрушил мои отношения со спонсорами и разгромил номер моей девушки. Ради чего? Легких денег? Ревность? Обида?

Чёртов ад.

Единственное, что радует меня сейчас в жизни, — это то, что я крепко сплю в своей постели, свернувшись калачиком с Элли. Мне очень не хочется будить её, но если мне нужно быть на ипподроме через два часа, чтобы подготовиться к гонке, мне нужно как можно скорее заказать завтрак.

Я сажусь рядом с ней и наклоняюсь, чтобы поцеловать её в щеку.

— Доброе утро.

Она моргает, глядя на меня, её красивые глаза затуманены сном.

— Мм?

— Пора завтракать. Что бы ты хотела сегодня съесть? — я слегка откидываю одеяло. — Яичницу? Омлет? Смузи?

Каждое предложение я сопровождаю поцелуем в её обнаженное плечо.

Она дрожит, и по всей её коже бегут мурашки.

— Это хороший способ проснуться.

Она садится, и одеяло сползает ей на колени, обнажая её грудь. Я издаю стон. Её соски, которые самого совершенного розово — коричневого цвета, набухают и просто молят о моём поцелуе.

Но Элли уже окончательно проснулась, поэтому она прищуривается и смотрит на меня.

— Который час?

— Мы никуда не спешим, — говорю я, наклоняясь для поцелуя. — Мы можем, э — э, воспользоваться моментом.