Формула фальшивых отношений
Шрифт:
— Чёрт, — ругается Белла, точно подытоживая и мои чувства.
Хёрст встает и поправляет манжеты. Каким — то образом на нем всё ещё накрахмаленная рубашка и галстук, а также пиджак от костюма. Интересно, всегда ли он такой собранный, и я благодарна, что он на стороне Оливера, работает над решением этой проблемы вместе с нами.
— Я попросил Веронику провести тщательную проверку биографии Лиама, — говорит он. — Сначала только его финансовые данные. Это покажет нам, связаны ли какие — либо денежные поступления с какими — либо непредвиденными потерями, которые мог понести Оливер. Учитывая
Странно, но я думаю о том, как сильно Вероника ненавидит работать по пятницам после обеда, но я надеюсь, что для этого она сделает исключение.
— Спасибо, — говорю я ему, затем смотрю на Беллу. — Спасибо, что доверилась мне.
Она наклоняется, чтобы сжать мою руку, затем тоже встает.
— Увидимся утром.
Они уходят, и я провожаю их до двери, чтобы запереть ей. Меня странно успокаивают двое молчаливых, неподвижных охранников, всё ещё стоящих у двери. Менеджер отеля очень серьезно отнесся к разгрому моего номера, и я знаю, что сегодня ночью смогу лучше спать.
Вернувшись в спальню Оливера, я нахожу его сидящим на краю кровати с телефоном в руке. Взгляд на его экран говорит мне, что он нашел контакт Лиама. Я сажусь рядом с ним, но не пытаюсь склонить его ни в ту, ни в другую сторону. Если ему захочется сразиться со своим кузеном сегодня вечером, я не стану его останавливать, хотя и хотела бы, чтобы он подождал. Но это его семья, его менеджер, и я не хочу вмешиваться.
— Я не знаю, что делать, — хрипит он. — Я хочу снова ударить его, потому что я знаю, что вы все сказали правду, но в то же время я не хочу верить, что он мог сделать что — то подобное.
О, Оливер, — я беру его свободную руку и переплетаю свои пальцы с его. — Что бы ты ни решил, я здесь, хорошо?
Он кивает с мрачным выражением лица.
— Бен подстроил ловушку.
— Что? — я хмуро смотрю на него, когда образ медвежьего капкана вспыхивает в моей голове.
— Он сказал Гарсии установить дополнительные камеры наблюдения, — объясняет он. — Так что мы посмотрим, не покопается ли кто — нибудь в моей машине
.
— О. В этом есть смысл, — я показываю на его телефон. — Тогда ты хочешь подождать до завтра? Чтобы ты мог убедиться?
Оливер выключает экран своего телефона.
— Я что, идиот, раз надеюсь, что вы все ошибаетесь?
Я забираю у него телефон и кладу его рядом со своим ноутбуком на прикроватный столик.
— Нет, ты просто человек.
ГЛАВА 33
Оливер
Я плохо спал, ворочаюсь с боку на бок и не раз будил Элли. Она оставалась со мной всё это время, и когда я просыпаюсь, обнимая её, моя первая мысль заключается в том, что я больше никогда не хочу начинать день по — другому. Затем реальность обрушивается на меня, и я вспоминаю всё, что произошло вчера.
Элли бросает на меня один взгляд и отправляет в душ, а сама заказывает завтрак в номер для нас обоих. Мы пропускаем йогу второе утро подряд, я знаю, что позже расплачусь за это болью в мышцах после вчерашней тренировки, и едим в тишине. Она не пытается завязать светскую беседу, и я благодарен ей за это больше,
Не думаю, что я в любом случае смог бы поддерживать связный разговор. Мы ждем ответа от Гарсии, чтобы узнать, не произошло ли чего — нибудь за ночь, и всего через пару часов мне придется снова сесть за руль и выступить в квалификации в Сеуле в преддверии завтрашней гонки. На протяжении многих лет у меня были взлеты и падения мотивации, и в некоторые недели мне не хотелось участвовать в гонках, но никогда еще не было так плохо, как сегодня. Мысль о том, что мне придется часами сидеть в машине и сосредотачиваться на том, чтобы случайно не убить себя или кого — нибудь ещё, заставляет меня нервно ерзать на стуле, и только рука Элли в моей возвращает меня к настоящему моменту.
К тому времени, как мы спускаемся на лифте на парковку, тосты и омлет, которые она заказала для меня, переворачиваются у меня в животе. Я сажусь за руль, потом вспоминаю, что она могла бы остаться в моей комнате, в безопасности от всего, что ждет нас на трассе.
— Ты всё ещё можешь вернуться, — говорю я ей, заводя автомобиль.
Элли хмуро смотрит на меня.
— И позволить тебе справиться с этим в одиночку? Ни за что.
Она тянется к моей руке и крепко сжимает её, пока мы выезжаем с парковки на оживленные улицы Сеула. Движение неспешное, город кипит жизнью, несмотря на гнетущую атмосферу, неоновые вывески магазинов отражаются на мокром от дождя асфальте. С каждым приближением к ипподрому напряжение, охватившее меня, растет.
— С тобой всё будет в порядке, — внезапно говорит Элли.
Я хмуро смотрю на неё, потому что почти уверен, что ничего из этого не в порядке.
Она морщится.
— Ну, может быть, не сегодня. Но у тебя в команде есть настоящие друзья, — она поднимает руку, как бы останавливая меня от протестов, и добавляет: — Я знаю, что ты сказал о том, что им платят, но подумай об этом с другой стороны. Тебе тоже платят за участие в гонках, но ты друг Беллы, верно? Ты бы помог ей, если бы ей это было нужно?
— Конечно, — тут же отвечаю я.
Она одаривает меня свирепой, торжествующей улыбкой.
— У тебя есть Белла, Этьен, Диана и Эви, — считает она на пальцах. — И я почти уверена, что помощь Хёрста выходит за рамки того, что руководитель команды сделал бы для своего гонщика.
Я ничего не могу с собой поделать, и я улыбаюсь её энтузиазму.
— Так ты фанатка команды “Titan”, да?
— Абсолютно, — она откидывается назад, её поза становится более расслабленной. — Не могу представить, что буду работать на Монтгомери.
Я крепче сжимаю её руку.
— Я так чертовски рад, что ты на моей стороне, Элли.
Она бросает на меня застенчивый взгляд.
— Я хотела тебя кое о чём спросить.
Я проезжаю ещё один оживленный перекресток и сворачиваю на шоссе, радуясь, что корейские дорожные знаки на двух языках.
— Спрашивай.
— Прошлой ночью ты кое — что сказал по телефону, — говорит она, её голос понижается. — Когда, эм, когда ты пытался найти меня?
Я вспоминаю наш разговор, и меня осеняет. Я сказал ей, что она женщина, которую я люблю.