Французская революция: история и мифы
Шрифт:
Напряженностью политической ситуации объясняется также суровый прием, который встретили в 20-е годы историко-социологические изыскания О. Кошена [401] . Для Олара и А. Матьеза, чьи резко отрицательные рецензии обрекли эти труды на долгое забвение, консервативные взгляды Кошена были важнее новизны поставленных им проблем. Понять их нетрудно: правые тогда шли к власти под лозунгом отказа от традиций Великой французской революции [402] , и острокритическое освещение революционной истории в условиях тех лет неизбежно принимало ярко выраженную политическую окраску. Но времена изменились [403] . Почему же и теперь суждения Олара и Матьеза преподносятся в качестве решающего аргумента "научной несостоятельности" работ Кошена [404] ?
401
Cochin A. Les soci'et'es de pens'ee et la d'emocratie. P., 1921; Idem. La R'evolution et la librepens'ee. P., 1924.
402
См.: Коваленко В.Г. К вопросу об идейно-политических концепциях лиги "Аксьон франсэз" //
403
Сейчас во Франции едва ли можно найти хоть одного серьезного исследователя, который полностью бы отвергал позитивное значение революции XVIII в. "Чтобы понять революцию, надо её принять, хотя бы до определенной степени", – пишет видный французский историк Ф. Фюре (Furet F. Penser la R'evolution francaise. P., 1978. P. 116).
404
См.: Далин B.M. Историки Франции XIX-XX веков. С. 247-248.
Должны ли мы безоговорочно принимать оценки, вынесенные десятки лет назад? Надо ли становиться на точку зрения историков прошлого, чей небеспристрастный подход к истории революции был обусловлен особенностями современной им политической ситуации? Надо ли по примеру "проякобинской" историографии XIX в. освещать факты с позиции одной из участвовавших в революции сторон?
Едва ли такой путь отвечает сути марксизма, призывающего рассматривать каждое явление диалектически, учитывая всю совокупность его внутренних и внешних связей и противоречий. Известно, например, сколь гибко и неоднозначно оценивали различные этапы революции К. Маркс и Ф. Энгельс [405] . Такой же диалектический подход необходим ныне и при оценке реального вклада различных исследователей в изучение революционных событий XVIII в. Надо отказаться от предвзятого отношения к работам консервативных авторов, чтобы суметь увидеть в их трудах не только отличную от марксистской идеологическую направленность, но и все то действительно позитивное, творческое усвоение которого позволило бы нашей исторической науке дальше продвинуться по пути постижения объективной истины. Основой для успешного развития исследований истории Французской революции должен стать синтез подлинно научных достижений всех течений мировой историографии, в том числе консервативного.
405
См.: Ревуненков В.Г. Марксизм и проблема якобинской диктатуры. Л., 1966. С. 16-49; Он же. Взгляды К. Маркса и Ф. Энгельса на проблемы Великой французской революции и современная наука // Вестник Ленинградского ун-та. 1968. №8. С. 10-30; Далин В.М. К. Маркс и Великая французская революция // ФЕ. 1983. М., 1985. С. 5-19.
Предпосылки для этого есть, ибо частично такой синтез фактически уже осуществляется, хотя и в скрытой форме. Историки-марксисты разрабатывают немало проблем, впервые поставленных именно консервативными авторами, правда, об истоках подобных исследовательских направлений в этих случаях, как правило, не упоминают. Приведем несколько примеров.
Ученые-марксисты всегда проявляли повышенный интерес к социально-экономической сфере жизни французского общества накануне, во время и после революции XVIII в. Однако начало осмыслению экономической подоплеки революционных событий положили ещё их современники. Проблема экономической обусловленности и последствий революции для хозяйственного развития широко обсуждалась участниками дискуссии, развернувшейся в английской публицистике 90-х годов XVIII в. и оказавшей большое влияние на последующие изыскания профессиональных историков. Причем, в данное русло дискуссия была направлена Эдмундом Бёрком, одним из наиболее ярких представителей консервативной мысли нового времени, который уже тогда поставил важнейший теоретический, не разрешенный в полной мере и поныне, вопрос об экономической детерминированности и цене революции [406] .
406
Подробнее см.: Чудинов А.В. Эдмунд Бёрк и его оппоненты (первые размышления англичан о Французской революции) // Культура эпохи Просвещения. М., Наука, 1993.
Другая важная проблема, неизменно находящаяся в центре внимания марксистской историографии, – проблема классовой борьбы. Мы знаем, что ещё до Маркса её активно разрабатывали либеральные историки эпохи Реставрации, чьи труды позднее получили самую высокую оценку классиков марксизма. Одним из непосредственных предшественников Тьерри и Гизо, Минье и Тьера на этом поприще был опять же Э. Бёрк. Он ранее многих других указал на конфликт "денежного" и "земельного интересов" как на объективный фактор, ставший при определенных субъективных условиях предпосылкой революционного переворота во Франции.
Бёрк также был одним из первых, кто увидел и подверг критике противоречия нового социального строя, возможности для развития которого открыла революция.
В XIX в. историков интересовала в основном политическая сторона революционных событий. Героями большинства монографий выступали Мирабо и Лафайет, Бриссо и Дантон, Сен-Жюст и Робеспьер, а также другие видные деятели революции. Крестьянство и плебс появлялись в этих работах эпизодически, народные движения были там лишь фоном, на котором происходило действие, разыгрываемое немногими выдающимися актерами. Кто же из авторов вывел массы на авансцену? Обратимся к свидетельству столь признанного авторитета в этой области историографии, как П.А. Кропоткин: «У Тэна (курсив мой – А.Ч.) история революции является в совершенно ином виде, чем у других историков. Люди, на которых сосредоточивалось внимание прежних историков, у него исчезают. Его книга написана не для возвеличивания Робеспьера, как "История" Луи Блана, не для оправдания Дантона, как художественная история Мишле, – в ней видно, как народ делал революцию». И далее: "После Тэна формальная история революции уже невозможна. Будущая история революции должна быть историей народного движения за этот период" [407] . А вот мнение А. Собуля: "Не следует забывать, что Тэн указал направление поисков, которые не могли не принести плодов. Он пролил свет на социальный характер движения секций и показал, чем оно угрожало буржуазии" [408] .
407
Кропоткин П.А. Тэн о Французской революции // Кропоткин П.А. Великая французская революция. М., 1979. С. 458-460.
408
Собуль А. Парижские санкюлоты во время якобинской диктатуры. М., 1966. С. 28.
Тэн не только привлек внимание специалистов к народным выступлениям конца XVIII в., он также поставил задачу исследования социальной психологии и массового сознания революционной эпохи. В последнее время зарубежные историки-марксисты немало сделали для разработки этой темы [409] ,
409
Rud'e G. The Crowd in the French Revolution. Oxford, 1965; Idem. The Crowd in the History. 1730-1848. L., 1981: Vovelle M. La mentalit'e r'evolutionnaire. Soci'et'e et mentalit'e sous la R'evolution francaise. P., 1985.
410
Lefebvre G. La naissance de l'historiographie modrene. P., 1971. P. 247.
Ряд любопытных мыслей об отдельных аспектах революционного сознания высказал и О. Кошен. В частности, его привлекала проблема соотношения утопических представлений робеспьеристов об идеальных путях развития общества и реальной социально-политической ситуации во Франции конца XVIII в. С попыткой насильственного воплощения этой утопии в жизнь Кошен связывал некоторые особенности развития революционного процесса в период якобинской диктатуры [411] . Позднее, в конце 20-х годов в том же направлении вели чрезвычайно интересные изыскания советские историки Ц. Фридлянд и Я.В. Старосельский [412] , но к сожалению, им не удалось завершить свои поиски, так как в 30-е годы оба были незаконно репрессированы.
411
Подробнее см.: Чудинов А.В. Огюстен Кошен и его вклад...
412
См.: Фридлянд Ц. 9-е термидора // Историк-марксист. 1928. Т. 7; Старосельский Я.В. Проблема якобинской диктатуры. М., 1930.
Из-за недостатка времени мы не можем подробно остановиться на исследованиях современных консервативных историков революции. В нашей специальной литературе о них, особенно о представителях "ревизионистского" направления [413] , написано уже довольно много, причем в ряде статей намечен гораздо более объективный подход к освещению данного течения историографии [414] , чем это делаюсь ранее по отношению к их предшественникам.
Впрочем, и уже сказанное дает достаточные основания признать: марксистская наука должна использовать положительный опыт, накопленный консервативной историографией. Разумеется, прежде его надо изучить, а потому нужны самые широкие и объективные исследования в этой области [415] . Естественно, они вовсе не предполагают отказа от критики работ консервативных авторов, но содержание этой критики должно стать совершенно иным, чем прежде. До сих пор она нередко сводилась к констатации консервативного характера воззрений того или иного историка, что, как правило, оказывалось достаточным для признания его построений ненаучными. Установление действительной принадлежности исследователя, далеко не всегда им самим признаваемой, к определенной историографической традиции, бесспорно, необходимый этап научной критики. Необходимый, но не последний. Решающим фактором при оценке исторических трудов должна быть их познавательная значимость, а не идеологические установки автора. Если же консервативное мировоззрение исследователя обусловило в каком-либо конкретном случае тенденциозное, искаженное изображение действительности, критик обязан показать, что выводы данного историка неудовлетворительны именно в силу недостаточной научности, а отнюдь не потому, что тот, кто их сделал, имеет взгляды, отличные от его собственных.
413
За это смешение консервативного и ревизионистского направлений историографии автор выступления был позднее подвергнут справедливой критике в исторической литературе. См.: Блуменау С.Ф. От социально-экономической истории к проблематике массового сознания. Французская историография революции конца XVIII века (1945-1993 гг.). Брянск, 1995. С. (Примечание 2006 г.).
414
Так, А.В. Адо отмечает: "Было бы неверно считать, что в этих работах ("ревизионистов" – А.Ч.) не привлечено внимания к некоторым действительно сложным и важным проблемам французской истории той эпохи". – Адо А.В. Великая французская революция и её современные критики // Буржуазные революции XVII-XIX вв. в современной зарубежной историографии. М., 1986. С. 109.
415
Такой подход уже просматривается в нескольких работах, появившихся в последнее время. См., например: Лебедев Ю.Б. Э. Бёрк и Великая французская революция (У истоков историографии революции). Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Л., 1983; Катюк Ю.Н., И. Тэн как историк-психолог // Вопросы методологии истории, историографии и источниковедения. Томск, 1984.
Только так можно обеспечить марксистским исследованиям развитие на основе синтеза научных достижений всех без исключения направлений мировой историографии.
В ходе дискуссии того же "круглого стола" вопрос о необходимости пересмотреть отношение к историкам консервативного и "ревизионистского" направлений и перейти от "опровержения ради опровержения" к изучению их работ был поднят и в выступлениях ряда других участников (А.В. Адо, Л.А. Пименовой, В.В. Согрина, А.М. Салмина) [416] .
416
Подробнее см.: Чудинов А.В. Назревшие проблемы изучения истории Великой французской революции: По материалам обсуждения в Институте всеобщей истории АН СССР // НиНИ. 1989. № 2. С. 69-70.
Впрочем, тенденция трактовки научных оппонентов как идеологических противников была тогда все ещё сильна, хотя и она претерпевала определенные изменения. В данной связи весьма показательна программная статья академика А.Л. Нарочницкого, вышедшая накануне 200-летия Французской революции. Автор статьи курировал в Академии наук программу мероприятий, приуроченных к этому юбилею, и его выступление на страницах журнала "Новая и новейшая история" носило откровенно установочный характер: маститый академик обозначал для нового поколения отечественных историков Французской революции те направления, по которым они должны вести свои исследования [417] . Среди прочего прозвучал и призыв подвергнуть критическому анализу работы О. Кошена:
417
См.: Нарочницкий А.Л. Юбилей Французской революции: поиски и проблемы // НиНИ. 1989. № 3. С. 10.