Фразеологизированные синтаксические конструкции с незаменяемым компонентом союзного типа в современном русском языке
Шрифт:
К последнему относят также сему «интенсивности» (актуализации, выделения), которая призвана придать смысловую динамику отдельным элементам коммуникативного смысла высказывания (Вдовиченко, 1965; Величко, 1996; Коростышевская, 1985; Левщанова, 1984; Поцелуевский, 1980; Черемисина, 1987), а также категориальное значение фразеологизированной модели предложения (например: «утверждения», «отрицания», «положительной» или «негативной оценки», «побуждения» и т. д.).
Фразеосинтаксическое значение присуще предложению в целом, является устойчивым, целостным и инвариантным, идиоматично, полностью или частично не мотивировано внутренней формой означающего: «…включая в себя и разные формы имён, и формы глаголов, эти построения имеют одно и то же синтаксическое значение» (Шмелёв, 1965,
К категориальным свойствам СФЕ, как уже было отмечено, относится и экспрессивность (Малинович, 1989; Маслова, 1991). Источники экспрессивности СФЕ различны. Она формируется благодаря действию таких семантических категорий, как оценочность, эмоциональность и интенсивность (Мокиенко, 1979; Федоров, 1986).
В соответствии с теорией оценки, разработанной Е. М. Вольф, следует различать оценку рациональную и эмоциональную. Отсюда следует разграничение собственно оценочности и эмоциональности. Рациональная оценка опирается на собственные свойства референта, на основе которых выносится оценка, иррациональная оценка обусловлена положительным или негативным отношением субъекта оценки к её объекту (Вольф, 1985, с. 22).
«…Различие в субъективной ценности вещей, явлений, событий для человека коренится в различии их объективных свойств» (Никитин, 1988, с. 21). Поэтому рациональная и иррациональная оценки, т. е. оценочность и эмоциональность, тесно связаны между собой.
Оценочность и эмоциональность характеризуются свойством градуальности. Их мерой выступает категория интенсивности (И. И. Туранский). Языковые средства интенсификации значения (меры оценочности или эмоциональности) называются интенсификаторами. Элементы означаемого, порождаемые использованием подобных интенсификаторов, называются интенсемами.
Наличие в тексте одной из анализируемых категорий – оценочности, эмоциональности или интенсивности – порождает его экспрессивность. Под экспрессивностью (вслед за Е. М. Галкиной-Федорук, В. Н. Телия (Телия, 2003, с. 637) и др.) мы понимаем свойство выразительности речи: «Экспрессивные же средства в языке служат усилению выразительности и изобразительности как при выражении эмоций, выражении воли, так и при выражении мысли» (Галкина-Федорук, 1958, с. 108). Таким образом, экспрессивность – это функциональная категория.
Высокая экспрессивность СФЕ обусловила активное использование этих единиц в разговорной речи, особенно в её устной форме: «…разговорной речи в наибольшей по сравнению с другими стилями степени свойственна фразеологичность, понимая под последней “живописный способ выражаться”, реализованный в устойчивых языковых единицах и их речевых вариантах» (Васильева, 1976, с. 180). Таким образом, СФЕ присущи многие характеристики разговорной речи: стандартизированность речевых построений, непринужденность, контактность, ситуативная обусловленность общения, диалогичность, антропоцентричность, личностность общения, демократизм, высокий прагматический потенциал: «Они всплывают в сознании говорящего по принципу “стимул – реакция”… Участники общения здесь понимают обращенные к ним высказывания с полуслова, широко опираясь на общую ситуацию речи. В подобном типе коммуникации нет необходимости использования развернутых, грамматически правильных конструкций» (Горелов, 1998, с. 70).
СФЕ как единицы разговорной речи характеризуются высоким потенциалом антропоцентризма (Ахиджакова, 2007; Блягоз, 2003; Инфантова, 1973, 1985, 2007; Лучинская, 2003, 2005, 2007а; Хачмафова, 2011), так как во фразеологии «концептуализированы не только знания о собственно человеческой, наивной картине мира и все типы отношений субъекта к её фрагментам, но и как бы запрограммировано участие этих языковых сущностей вместе с их употреблением в межпоколенной трансляции эталонов и стереотипов национальной культуры» (Телия, 1986, с. 9). По мнению С. С. Сафоновой, фразеологические единицы, в частности «…фразеомодели, как модусно-экспрессивный вариант стилистически нейтральных единиц, нацелены на выход в сферу антропоцентричности и коннотативности, поскольку характеризуют
Одной из наиболее важных характеристик СФЕ является их экономность (Инфантова, 1976). СФЕ в одной форме объединяют несколько пропозиций (диктумную и модусную), что и оправдывает их параллельное существование с единицами основной подсистемы языка: «…выделение фразеологической системы в традиционных описаниях имеет вполне понятные причины: оказывается более экономным хранить эти выражения как единые сущности, как единицы лексикона, не порождая их каждый раз заново в процессе коммуникации» (Баранов, 1996, с. 60); ср.: «…специальное и произвольное правило требует большего усилия, чем общее и рациональное правило» (Балли, 1955, с. 205). Принцип экономии проявляется в сжатии (компрессии) языковых единиц и наибольшее воплощение получает в устной речи: «Компрессия речи сводится к тому, что для выражения одного и того же понятия, одной и той же мысли используются более экономные средства языка, что вызывается стремлением к экономии сил, экономии времени, места (в письменной речи), стремлением к удобству произношения, лаконичности…» (Кочетков, 1972, с. 25).
Механизм реализации принципа экономии обусловлен стремлением говорящего передать максимум означаемого, использовав для этого минимум ресурсов означающего: «Требование краткости побуждает искать слова, которые могли бы заменить целые словосочетания… Структурные схемы предложений, утвердившиеся в языке, подвергаются изменениям до такой степени, что одно слово может выполнять функцию предложения» (Савченко, 1986, с. 64).
Принцип экономии опирается на такое свойство СФЕ, как асимметрия означающего и означаемого. Асимметрия плана выражения и плана содержания СФЕ приводит к тому, что их полноценная семантико-функциональная реализация становится возможной лишь в типизированном контексте. Это, в свою очередь, приводит к появлению у СФЕ такого свойства, как стандартизированность, шаблонность, стереотипность (см. работы В. Л. Архангельского, Ж. Дюрена, А. М. Пешковского, Е. Д. Поливанова, Н. В. Черемисиной, А. А. Шахматова, Л. П. Якубинского и других учёных). Исследование подобных единиц языка послужило базой для формирования нового раздела языкознания – стереолингвистики.
Стереотип позволяет экономить речевые усилия и добиваться гармонии между процессами мышления и говорения, поэтому он доминирует в разговорной речи. «Стереотипы – это типические, устойчиво повторяющиеся конструкции, употребляемые в высокочастотных бытовых ситуациях… Стереотипы представляют собой готовые формулы не только с точки зрения их морфолого-синтаксической структуры, но и с точки зрения их лексической наполненности» (Русская разговорная речь, 1978, с. 269–270). «Устойчивые формулы общения (стереотипы, шаблоны, стандарты, клише и т. п.) складываются в силу устойчивой прикрепленности средств выражения к ситуации (в том числе и теме), типу текста и виду речи (устная/ письменная, монолог/диалог) и т. д. Регулярная и многократная повторяемость применения единиц в этих параметрах определяет в самом широком плане устойчивое взаимодействие между средствами выражения применительно к содержанию» (Формановская, 1982, с. 7–8).
По мнению А. Г. Балакая (2002), Н. И. Формановской (1982) и некоторых других учёных, стереотипные языковые единицы, несмотря на свою стандартизированность, устойчивость и неизменяемость, обладают высоким прагматическим потенциалом, который обусловлен их категориальными характеристиками: асимметричностью, экономностью, эмоциональностью, экспрессивностью и т. д. При этом неизменяемость СФЕ носит всё же относительный характер (Меликян, 1999). Они отличаются динамизмом варьирования: «Стандарту противостоит конкурирующая тенденция – тенденция к увеличению разнообразия, тенденция к дифференциации, тенденция к экспрессии… Язык динамичен, а следовательно, он должен быть таковым во всех своих проявлениях. Отсюда и динамизм стандарта, то есть стационарных предложений» (Матевосян, 2005, с. 122).