Фронтир
Шрифт:
— Кеира. Надежда, страшная надежда есть, и она скрывается где-то поблизости, буквально рядом с нами, только руку протяни.
Только интонация какая-то… отчуждённая, апатичная, недобрая. Холодными ручейками она уходило, осталась лишь острая тревога. Одна тревога. Кеира взяла его ладонь и прижала её к груди, так что Сержант почувствовал удары сердца.
— Прости. Я не хотела. Но спасибо за правду. Люби меня, Сержант. Я хочу быть с тобой вместе — как единое целое. Люби меня сейчас, и слушай моё сердце.
Больше слов не было нужно. Сержант рванулся
Первую весеннюю грозу.
Этот взгляд непросто было ухватить, тот будто бы ускользал куда-то, стоило на нём сосредоточиться. Наивный детский взгляд древнего, искушённого в галактической политике дитя, хотя какое там дитя. Перед Ксил восседала нога на ногу на слишком высоком для неё коленчатом стуле чужинка-ирн, существо само по себе предельно смертоносное, даже если на миг позабыть о прожигающем тебя насквозь путеводном свете чужой искры.
Как необычно. Она её почти боялась.
Творениям Создателя не престало испытывать столь бурных эмоций. Рождённый из пепла в пепел да сойдёт, само существование Ксил есть быстротечно и преходяще. Создатель был способен строить и разрушать целые миры, звёздные системы, шаровые скопления. Каждый из Ксил был возрождён к жизни из небытия посмертия — так Создатель соблюдал собственные правила невмешательства в дела иных цивилизаций, сводя роль своих детей до тишайших чуженаблюдателей. Ксил становились те из людей, которым довелось умереть. А кто мог быть воссоздан единожды, тотчас без проблем возродился бы и вновь.
Чего вообще Ксил могли бояться? За их плечами не то чтобы таилась — скромно восседала галактическая туша Создателя. Да, далёкого, да, вынужденно пассивного, да, холодного и глухого до чужих страхов и радостей. Но всё-таки — титанического сознания возрастом в миллиарды лет, тянущегося собственной непоколебимой волей за миллионы светолет отсюда.
Только лишь затем, чтобы годами её апатично выслушивать.
Но то Создатель. Он застал зарю тёмных звёзд и первых квазаров, он добровольно покинул бездны Войда лишь с появлением юных протопланет. Он видел рождение и смерть сотен цивилизаций. Он сам и сгубил большинство из них прежде чем осознал, что творит. Какие чувства в нём могло порождать это тщедушное существо?
Создатель не испытывал чувств вовсе.
Но Ксил — испытывала. И ей было страшновато заглядывать в эти глаза, которые были старше её самой, да что там, самого первого из Ксил.
И эта чужая искра… она
Её в тот миг будто изжарило в огне плазменной горелки. Никакой Создатель, далёкий и холодный, не мог произвести на неё подобного впечатления.
Вот и сейчас, искра не просто жила в этом теле, она пронизывала его насквозь, сливаясь с ним воедино и не подчиняя, а именно сосуществуя как единое целое. Ирн, в отличие от Кандидата, в отличие от Ксил, была плоть от плоти настоящей Избранной. И в её присутствии становилось жутко.
— Вы так на меня смотрите, голубушка, будто на приведение.
Хрустальный звоночек её смеха разлетелся по «Лебедю», никак не желая затихать вдали.
— Не ожидала, что в этом рейсе у меня предполагались, хм, попутчики.
— Вы хотели сказать — ирны?
— Никак нет, любые попутчики, иначе зачем мне «Лебедь», можно было и регулярным грузопассажирским трансгалом воспользоваться.
— Срочная миссия, понимаю, — ирн с напускно серьёзным видом принялась кивать.
— У нас не бывает срочных миссий, — почему-то обиделась Ксил.
— Не соглашусь, вы, люди, слишком кратковечны, чтобы не торопиться. Это в вашей природе, вечно куда-то спешить, бегом-бегом, а вдруг не успеете, и, что любопытно, при этом постоянно не успеваете, вы заметили?
Ксил в сомнении подняла бровь.
— Насколько мне известно, базовая физиология ирнов без аугментации и внешних биорециркуляторов предполагает среднюю продолжительность жизни сто двадцать ваших оборотов, то есть чуть больше сотни лет террианского стандарта в пределах двух сигм. О какой кратковечности вы сейчас рассуждаете?
Ирн в ответ по-птичьи наклонила голову. Должно быть, много с летящими дело имела.
— Вы интересовались базовой физиологией ирнов?
— Я не интересовалась, но, видимо, интересовался…
— Создатель, — заботливо подсказала ирн.
— Да. Однако вы не ответили на мой вопрос.
— Знаете, не всё то, что мы транслируем о себе в Галактику, является такой уж чистой правдой.
— Ну, Создатель, он имеет возможность узнать обо всём напрямую.
Ирн хмыкнула и снова села ровно.
— Если вы о других Ксил, то у ирнов таких, как вы, живо выбрасывают в вакуум на корм плазмоидным медузам.
Верилось с трудом. Впрочем, Ксил и правда не могла припомнить никаких подробностей о возможных контактах Создателя с ирнами, что, впрочем, тоже ни о чём особенном не говорило, она много чего не знала, просто как-то не случилось. Можно было, конечно, прямо сейчас обратиться к Создателю и… нет, всё-таки снова нет. Не по этому ничтожному поводу.