Фрося
Шрифт:
глава 65
Навесив большой замок на двери магазина, Аглая в сопровождении Фроси двинула в одну
из сторон посёлка.
Продавец магазина, знавшая здесь всех и обо всём, показывала руками Фросе, где что
находится:
– Смотри подружка, вон школа, где твой ненаглядный учительствует, куда и мальчишку
своего определишь, а вон там санчасть,
ходят. Видишь то серое здание, это столовка, где Шурочка заправляет, там лесопилка, а
там слесарная мастерская...
– вот и все наши достопримечательности...
Через каких-то пять минут они подошли к добротному дому, где оказалось и живёт с
мужем и двумя детьми новая знакомая Фроси.
Аглая усадила гостью за большой обеденный стол и стала метать закуски.
На столе появились домашняя колбаса, копчёное мясо, солёные грибочки и огурцы,
большая вяленая рыбина, достала из печки чугунок с вареной картошкой, брусничный
квас и, наконец, посередине этого изобилия оказалась бутылка водки.
Хозяйка сразу присекла все возражения, налила по пол стакана водочки, размашисто
звонко чокнувшись, гранёными стаканами, провозгласила:
– За знакомство!...
После выпитого они дружно налегли на закуску, аппетитно хрустя и пережёвывая
вкусные угощения.
Аглая быстро налила ещё по четверти стакана и отставила бутылку в сторону, что бы
Фрося не сопротивлялась натиску:
– Сейчас ещё по маленькой и будем вести серьёзные разговоры, как водится у нас
сибиряков...
У Фроси от выпитого зашумело в голове, жизнь показалась совсем не мрачной, она только
посетовала, что там, в гостинице остался один-одинёшенек сын.
Аглая тщательно закусив, поднялась из-за стола, на её раскрасневшемся лице играла
плутоватая улыбка:
– Пойдём, пойдём подружка, я тебе покажу хоромы, которые возможно и будут твоими,
если ты уладишь отношения со своим муженьком, а я думаю, что уладишь, баба ты
бойкая, своё не упустишь...
С этими словами они вышли за порог, уже по убранному огороду прошли с полсотни
метров, туда где стояла добротная времянка с небольшой горницей и двумя спаленками.
Фрося обратила внимание на наличие русской печи с палатями и выложенной из кирпича
плитой для готовки пищи.
Аглая не мешала Фросе разглядывать жилище, при этом рассказывая:
– Раньше, до смерти свекрови со свёкром, мы жили здесь со своей семьёй, а уже почитай
второй год, как эта времянка пустует, я не хотела пускать сюда чужих людей, вот, дети
подрастают и кто знает, а вдруг понадобится.
А тебе сдам жильё с радостью, потому что ты сразу пришлась мне по душе.
Я
подругами.
Можешь не сомневаться, мой муж не будет против.
А теперь мне надо возвращаться на работу, а ты возвращайся к сыну, улаживай свои
семейные отношения, а вечером можете уже перетаскивать свой скарб и начинать жизнь
на новом месте.
К этому времени печь будет протоплена, мы будем ожидать вас на ужин, где и
познакомимся поближе.
Думаю, что мужикам, детям, а особенно нам, будет о чём поговорить...
Около магазина они расцеловались, Фрося зашагала в сторону гостиницы.
Зайдя в комнату, она застала обрадовавшую взгляд картину - за столом заваленным
книгами, географическими картами сидели Алесь и Андрейка, увлечённо о чём-то
разговаривали.
Было видно, что они уже хорошо разнокомились и нашли общий язык.
Ещё чуть осоловевшими глазами от выпитой с Аглаей водки, Фрося осмотрела Алеся и
подумала, что всё будет в порядке.
Лицо у него было чисто выбрито, на нём была, наверное, лучшая его одежда, с
удовольствием отметила одну из двух рубах высланных ею в посылке.
В глазах Алеся уже не чувствовалось вчерашнего затравленного взгляда, но явно читалась
мольба о прощении:
– Ну, что мужички расселись, больше делать нечего что ли?
А, ну, давайте сворачивайте свои занятия, успеете ещё наговориться, надо готовиться
съезжаться.
Сынок, запаковывай обратно сумки, к вечеру мы уже должны перебраться на наше новое
место жительства, не спрашивай куда, скоро сам всё увидишь.
А мы с папой выйдем прогуляться немножко, а то мне нужен свежий воздух, иначе
завалюсь, не привыкла я так водку пить, как местные...
Они вышли с Алесем из гостиницы и он повёл жену по ему ведомому маршруту.
Через пятнадцать минут они оказались на берегу довольно широкой и красивой реки, к
берегам которой как будто бежали стройные лиственницы наперегонки с елями.
На песчаной отмели там и сям громоздились валуны, на один из которых они уселись
спина к спине.
Вода журчала и плескалась недалеко от их ног, уже прохладный для наступающего
сентябрьского вечера ветерок ласкал и охлаждал их разгорячённые взволнованные лица.
Алесь развернулся к ней, попытался обнять, бормоча слова прощения, но Фрося
отшатнулась, убрала его руки со своих плеч и заговорила, чеканя каждое слово:
– Я знаю, через что ты прошёл, я понимаю, что двенадцать лет ты не знал женской ласки,
я могу допустить, что ты не был уверен, что скоро попадёшь домой и не был уверен, что я