G.O.G.R.

Евтушенко Анна

– Выходите. Приказ шефа, – шепнул он.

Коля сделал шаг и оказался на улице. Пахло цветами. Лицо обдало тёплым ветерком. Ветром свободы! Свободы, ещё пару минут назад казавшейся Коле безвозвратно утраченной! Дверь за ним тихо закрылась. Коля остался один. Пели сверчки. В ночном небе, подсвеченном оранжевым фонарём, бесшумно кружились летучие мыши. Коля стоял на захламлённом толстыми ржавыми патрубками и осколками бетонных плит заднем дворе и отбрасывал длинную синюю тень. Что же совершило данное чудо? Волшебная сила лунного света? Ага, как бы ни так! Длинные руки Генриха Артеррана, вот, что это было! Коля быстро пересёк двор, лавируя между препятствиями, и вышел через широко распахнутые ворота. Вокруг стояли

пятиэтажные жилые дома. Кое-где темнели лавочки, перекладины для сушки белья, поломанная качелька… Под ногами вилась тоненькая, каменистая тропинка. Петляя между пёстрыми самодеятельными цветниками, она убегала в узенькую щель между двумя пятиэтажками. Недолго думая, Коля бросился туда, надеясь навсегда исчезнуть с глаз правоохранительных органов. Проскочив цветники – нёсся прямо по цветам – он запнулся о бордюрчик и чуть не упал. Но вовремя сгруппировался, раскинул руки и удержался на ногах. Оставив позади все дворики и закоулочки, Коля оказался на бульваре Шевченко, возле бывших «Черёмушек». И думал, что уже спасён. Он хотел перейти на другую сторону, вскочить в маршрутку и раствориться в ночи. Но посреди бульвара на него налетел джип, едва не сбив. Джип затормозил, преградив дорогу. Коля набрал воздуха, чтобы наорать на неуклюжего, бездарного водилу. Да так и застыл с открытым ртом. Из-за опущенного стекла высунулось лицо Артеррана и сообщило:

– Бежать и не пытайся – из-под земли достану. Завтра с утра – на базу. Вопросы есть? Вопросов нет.

Лицо исчезло, стекло поднялось, джип уехал. «Беги, Коля, беги!» Да, убежишь тут! Коля так и остался глупо стоять посреди дороги, глотая пыль из-под колёс Артеррановского «Лексуса». Стоял и глотал, пока мимо него, вопя клаксоном, не просвистели «Жигули», и их небритый водитель не погрозил кулаком. Понурив голову, угрюмо пиная мелкие камешки, потащился Коля назад…

====== Глава 2. Расследование Недобежкина. ======

Начальник Калининского РОВД Недобежкин, связавшись со своим бывшим коллегой по службе в СБУ Смирнянским, приоткрыл завесу над некой тайной. Когда из изолятора исчез Светленко – Интермеццо, начальник РОВД снова поехал к Смирнянскому. А у того уже были готовы новые невероятные открытия.

– У меня в СБУ ещё дружок остался один, Ежонков, ты знаешь его, – говорил Смирнянский Недобежкину за стаканом того же обезжиренного кефира. – Он мне перекидывает по «И-нету» иногда то, что всплывает про эти «Густые облака». Недавно перекинул, что коммунисты на свою базу какого-то американского профессора выписывали.

– Американского? – удивился Недобежкин. – Но СССР же с Америкой, как кошка с собакой, особенно тогда…

– А вот над «Густыми облаками» они вместе пыхтели, – настоял Смирнянский. – Только это был такой большой секрет, что про него ни Андропов, ни Черненко, ни Горбачев – никто не знал, только военные. И знаешь, дружище, это тот америкашка проект завалил. Мне Ежонков сказал, что перекинет личность америкашки, но так и не перекинул. Мы с тобой сейчас в одно местечко съездим.

– Куда, в Лягуши, что ли? – перепугался Недобежкин, и кефира ему больше не захотелось.

– Да нет, – успокоил Смирнянский. – Не в Лягуши. Это в Донецке, сейчас там подземный переход, но мне Ежонков перекинул одну карту, – Смирнянский перешёл на шёпот. – Мы можем попасть туда, откуда управляли «Наташенькой», офис ихний, понимаешь?

– Ага, – кивнул Недобежкин.

– Подожди, я распечатаю её.

Недобежкин в доме Смирнянского нигде не заметил никаких признаков компьютера и удивился, каким образом он добирается до Интернета – неужели ходит в компьютерный клуб?? Но нет – Смирнянский полез под кровать и выволок из-под неё запылённую коробку из-под сапог. Усевшись по-турецки на стёртом половике, Смирнянский раскрыл коробку, выгрузил из неё стопку старых газет и положил около себя. На дне коробки под плёнкой покоился

современный тонкий ноутбук «Самсунг».

– Приходиться скрываться, – пояснил Смирнянский. – Мне иногда кажется, что за мной следят. Даже в окошко заглядывают, ей-богу, брат.

Смирнянский извлёк из коробки ноутбук и включил его в сеть. А потом – снова полез под кровать. В следующей коробке, которая явилась из темноты, пыли и паутины, отдыхал небольшой принтер. Смирнянский соединил систему, и вскоре создал чёрно-белую карту запутанных подземных ходов, сеть которых раскинулась, чуть ли не на весь Донецк. Смирнянский глядел на эту карту большими от смеси удивления и ужаса глазами.

– Знаешь, – Игорь, – выдохнул Недобежкин. – Сколько лет служу в органах, а про то, что у нас есть такие катакомбы ни ухом…

Смирнянский аккуратно зачехлил свои ноутбук и принтер, задвинул всё это обратно под кровать и сказал Недобежкину:

– Поехали, братик. У меня мопед есть, он в гараже за домом.

– Я на машине, – сказал Недобежкин.

Недобежкин и Смирнянский приехали к подземному переходу между бульваром Пушкина и парком Щербакова. Недобежкин припарковал машину на стоянке в стороне от перехода, около корпуса Технического университета. Погода не особо радовала: небо затянули тучки, начали плеваться дождиком, разогнав людей. Для тайной вылазки в подземелье такая погода подходила: не будет свидетелей, которые увидели бы, как двое взрослых серьёзных людей спускаются в подземный переход, но не проходят по нему, а заворачивают направо, открывают некую низенькую заржавленную дверцу, на которой написано нехорошее слово и исчезают за ней. В переходе никого не было, газетный киоск сверкал вывеской «ЗАКРЫТО». Только «народный бард» с обшарпанной гитарой сам себе выводил заунывную песню собственного сочинения. Сделав шаг за заржавленную дверцу, Недобежкин и Смирнянский оказались в настоящем подземелье – в сыром, холодном и каком-то жутком, что ли. Недобежкин прикрыл дверцу, а Смирнянский засветил фонарик и достал из кармана свёрнутую впятеро карту.

– Пошли, – сказал Смирнянский, и небольшая экспедиция из двух человек двинулась вперёд.

С низкого потолка капала холодная вода, откуда-то прилетали сквозняки, а впереди висел непроглядный мрак. Смирнянский шёл уверенно, глядел на карту, на нарисованные на ней жирные стрелки и заворачивал в отмеченные ими ходы. Недобежкин следовал за ним, но ему становилось не по себе: навалилось ощущение, будто бы ему смотрят в спину. Но Недобежкин не показывал зарождающегося в его желудке страха: как же, начальник РОВД, бывший агент СБУ и вдруг боится того, чего нет…

Вскоре они достигли металлической двери. Две высокие створки из блестящего голубоватого металла наглухо перекрывали пещеру и не давали пройти дальше.

– Закупорено, – пробурчал Недобежкин.

– Нет, брат, – снова прошептал Смирнянский. – Вчера я с Ежонковым состыковался и он мне кое-что отдал. Вот, смотри.

Смирнянский полез в карман и вытащил какой-то предмет. Прямоугольный кусочек металла, поблескивающий в свете фонарика, размером с обычный ключ, только плоский, с дырочкой посередине.

Что это? – спросил Недобежкин.

– Ключ, – лаконично ответил Смирнянский. – Ежонков не сказал мне, где он его взял, но сказал, что он открывает такие двери.

– А что, она не одна? – осведомился Недобежкин.

– Их много, – прошептал Смирнянский и вставил свой странный ключ в небольшое, едва заметное углубление в гладком полированном металле.

Дверь задрожала, её монолитные створки быстро и бесшумно разъехались в стороны, пропуская незваных гостей к своим тайнам. Из открывшегося прохода пахнуло холодом. Луч фонаря Смирнянского упал на пол, и Недобежкин увидел, что за дверью пол уже не земляной, а металлический и – тоже блестящий. Кто-то нанёс туда землю, она чернела на блестящем металле.