Габриэль
Шрифт:
— Нам нужно ограничить наше общение, кроме случаев, когда мы на людях. Я не буду звонить или писать тебе, если это не важно, — говорит он, прежде чем отстраниться от меня.
Я поднимаю руку к горлу, массируя место, где его пальцы сжимали мою шею.
— Я ни разу не обращалась к тебе, stronzo! Это ты преследовал и изводил меня.
— В эти выходные меня не будет в городе, — говорит он, отворачиваясь. — А на следующих выходных у моего двоюродного брата день рождения, и мы идём на его вечеринку.
—
Он что-то бормочет себе под нос.
— И ты говоришь, что я бормочу, лицемер, — говорю я.
— Сегодня день рождения Серафины. Прости, что разочаровываю тебя, — говорит он, его холодные глаза встречаются с моими в отражении зеркала. Я пожимаю плечами в ответ и направляюсь к двери.
— Счастливого пути. О, подожди, мне всё равно.
— Постарайся, чтобы тебя не изнасиловали и не похитили, или сделай это, мне всё равно, — отвечает он, прежде чем я захлопываю за собой дверь.
???
— Чёрт возьми, забудь про палку у тебя в жопе, у него там целое чёртово дерево застряло! — комментирует Клара, пока мы ждём у клуба "Оскуридад". — Прости, это моя вина, но я не думала, что он так отреагирует. И зачем ему посылать целый флот?
— Я сказал ему, что он олицетворение противоречия.
— К сожалению, большинство мужчин такие, — вздыхает она. — О, да, очередь движется. Я не хочу, чтобы мои ноги начали болеть в этих туфлях до того, как мы сможем выйти на танцпол.
Я смеюсь, когда мы показываем вышибале наши удостоверения личности и затем пробираемся сквозь толпу.
— Мне только один напиток, — напоминаю я ей, когда мы подходим к бару. Она кивает и передаёт бармену наш заказ.
Толпа качается в такт музыке, пока я осматриваюсь. Большая комната окружена балконом на втором этаже и отделёнными зонами, напоминающими небольшие комнаты.
— Вот, держи! — Клара протягивает мне напиток. Мы находим столик и садимся, потягивая напитки и осматривая зал.
Через некоторое время Клара хватает меня за руку.
— Ты готова? — спрашивает она. Я киваю, и мы направляемся на танцпол. Мы смеёмся и танцуем под музыку, наслаждаясь атмосферой, царящей в зале.
Я чувствую, как отпускаю весь стресс и разочарования, накопившиеся за последнюю неделю, а может, и дольше. Прошло много времени с тех пор, как я чувствовала себя так хорошо, и я даже немного взволнована.
Клара говорит мне, что ей нужно в туалет, пока я жду у бара. Я подпеваю музыке, когда она возвращается и подходит ко мне.
— Нам нужно сматываться, девочка!
— Что? Почему? Мы же только что приехали!
— Потому что здесь засранец века.
— Габриэль? Где он? — Мой пульс начинает учащённо биться.
— Я почти уверена, что это он, но здесь
— Покажи мне.
Клара ведёт нас в дальний конец клуба, к лаунж-зоне. Она расположена на возвышении, и она указывает на угловую зону. Я подхожу ближе и понимаю, что это он.
Его слова о том, что он уезжает из города по делам, прокручиваются у меня в голове. Чёртов лжец.
По обе стороны от него стоят девушки, но я вижу, как одна из них подходит и прижимается к нему. Домани тоже здесь, он разговаривает с блондиночкой, и я узнаю татуировку в виде розы на её плече. Это Анджела.
— Давай уйдём отсюда, — говорит Клара, потянув меня за запястье. Я шиплю от боли. Я опускаю взгляд на пятно на коже, где Габриэль слишком сильно держал меня за запястье несколько дней назад.
— Нет. Почему мы должны уходить из-за того, что он здесь? Он солгал, что уехал из города по делам. Если повезёт, кто-то сфотографирует его, и мы сможем разорвать это дурацкое соглашение.
— Извините.
Кто-то трогает меня за локоть. Мы поворачиваемся и видим двух симпатичных парней, стоящих рядом с нами.
— Не хотите потанцевать, дамы?
Мы с Кларой обмениваемся взглядами и пожимаем плечами.
— Конечно, — говорим мы в унисон.
Парни представляются нам, прежде чем взять нас за руки и провести на танцпол. Мы танцуем с ними под несколько песен, а затем садимся за столик. Они заказывают напитки, но я предпочитаю воду.
— Ты не пьёшь?
— Да, это вредно для моего здоровья, — говорю я, улыбаясь парню по имени Диего. Клара и Хоакин выглядят так, словно готовы броситься наутек, чтобы не отставать от нас.
Диего возвращает моё внимание к себе, когда убирает мои волосы за спину.
— Итак, чем ты занимаешься, Беа?
— Я фотограф.
— Это круто! Ты путешествуешь по работе или живёшь здесь, в Нью-Йорке? — спрашивает он, отхлебывая пиво.
— Я немного путешествовала, но в основном остаюсь в Нью-Йорке. А как насчёт тебя?
— Я работаю на своего отца. Он сам добился успеха, и я возьму на себя его бизнес, когда он уйдёт на пенсию. — Он наклоняется ко мне с очаровательной улыбкой.
— Какой у него бизнес?
— Девочки, вы умеете танцевать бачату? — взволнованно спрашивает Хоакин. Мы с Кларой качаем головами.
Диего поднимает меня со стула и ведёт на танцпол, следуя за своим братом и Кларой. Должно быть, он заметил моё беспокойство, потому что пытается подбодрить меня:
— Ты уже умеешь танцевать сальсу, а бачата гораздо проще. Поверь мне.
Он прижимает меня к себе и ведёт в такт музыке. Я наблюдаю за девушками вокруг и стараюсь повторять их движения. Это очень чувственный танец, и Диего продолжает прижимать меня к себе, пока мы танцуем.