Гадости для радости ...и по работе
Шрифт:
— Скажи-ка, а не ты ли только что в домовом чате гадости писала?
Я немного смутилась и задумчиво почесала нос:
— Ну, вот так, в целом, хорошие нагские девочки и выглядят… Дя-я-ядечка водяной, ну пусти-и-те нас!
“Дядечка” ухмыльнулся совершенно прохвостски:
— Я тебе по секрету скажу, все хорошие девочки так выглядят — ежели в плохом настроении. Ладно уж. Если не я, то куда ты с этой гангреной… Идите.
— Спасибо, дядечка-водяной! — обрадовалась я.
А он заржал:
—
И подмигнул:
— Пойдем, покажу кое-что. Вам понравится!
Нам понравилось.
Развалившись в истинной форме и погружаясь в сладкую дремоту, я думала, что в принципе не было шансов, что “двум хорошим нагским девочкам” может не понравиться песчаная комната.
Хвост жил своей жизнью: ворочался, извивался, устраивался поудобнее, с наслаждением закапываясь в сыпучее и теплое. И, в целом, мою мысль подтверждал.
Это было ровно то, что нужно после двух дней недосыпа.
Так приятно, так расслабляюще.
Вос-хи-ти-тель-но!
…а пробуждение выдалось очень бодрящим.
Сперва на меня наступили, а потом завизжали “Мама!”. Я отчаянно заморгала, потому что мир расслоился, раскидываясь веером вероятностей и невероятностей чужой судьбы и образы чужого будущего, выплывшие из глубин сознания, заслонили собой здесь и сейчас.
Мое “Нельзя!”, тяжелое, как гранитная плита, предназначалось, в первую очередь, девице: пусть сразу поймет, что Татьяна находится под контролем и не опасна, а все претензии и душевные порывы следует адресовать хозяйке, а не питомице.
Татьяна-то и так знает, что ей нельзя.
— Извините, — бормотала я максимально прошупрощебным тоном, приводя в чувство обморочную иную, кудрявую брюнетку в очках. — Татьяна не кусается! Я думала, что раз нас с ней сюда пустили, то хозяин сам позаботится, чтобы никто из клиенток не встретился с коброй, и…
Татьяна вместо извинения издала возмущенное “ш-ш-ш!”, свернула тело негодующим кренделем, и уползла подальше в угол, оставив хозяйку разруливать ситуацию в одно лицо.
— Гамадриад… — прохрипела брюнетка и села. — После линьки.
— Девушка! Я, конечно, понимаю, что мы перед вами виноваты и вообще... Но обзываться-то зачем?
— Гамадриад — вид змей из семейства аспидов, ваш чудесный питомец — гамадриад.
Девушка пыталась отряхнуться, но с кудрявыми волосами и песком такие номера легко не проходят.
— А... в этом смысле! Еще раз извините.
Мне стало неловко вдвойне, а то и втройне: и за вспыльчивость, и за безграмотность. К тому же, что-то подобное папа, вроде бы, когда-то говорил, могла бы и запомнить, не перетрудилась бы.
С другой стороны, я практик, а не теоретик!
Обрывки чужого вероятного будущего вертелись перед внутренним зрением, усугубляя
— Разрешите угостить вас коктейлем?
Надеюсь, у дядечки-водяного есть коктейли…
— Это вы простите, если нарушила ваше… — девушка замялась, не находя подходящей формулировки. Потом сдалась: — Там стрелка была с указателем. Самообслуживание. Я уж как могла, так и… обслужилась. А тут наливают?
Тут наливали. И даже не выперли нас с напитками из песочницы.
— Я — Ляля, — представилась иная, когда мы “самообслужились” коктейлями и залечили стресс. — Ведьма.
— Червона, — отозвалась я. — Можно — Ваня. Нагиня.
И пошевелила хвостом для наглядности.
— С Татьяной вы уже представлены.
Из угла, оккупированного коброй, выразительно молчала кобра. А Ляля, еще недавно такая расслабленная, приуныла после моих слов.
— Чего скуксилась? — Я все еще гадала на ромашке “говорит-не говорить” и определиться пока не могла.
Все-таки, будущее у новой знакомой вырисовывалось… М-да.
Черт его знает, хотела бы я такое будущее знать.
— Думаю, с кем из друзей первым трахнуться, — хмуро отозвалась она.
И я бездумно брякнула:
— С обоими.
Глаза у Ляльки стали как у Татьяны — большие и круглые, только что зрачок не вертикальный. Блин! Чего мне стоило в предсказание глянуть и проверить, кого она там выберет?
Во всем виноват был коварный коктейль. По крайней мере в том, что меня сейчас побьют — точно!
Но сококтейльница, вопреки чаяниям, драться не стала. Отозвалась с некоторым обалдением:
— Идея, конечно, забористая…
И продолжила, взяв себя в руки, уже с видом независимым:
—Да, боюсь, эти парни ее не оценят. Друзья… Они от меня уже однажды сбежали, оба сразу, прикинь, вот в этом у них полное единодушие. Козлы… А мне скоро уже помирать и что ж теперь, девственницей? Представляю лицо Михаила-Архангела... Ик! “Ведьма-девственница, ты куда прешься вообще, ты сдурела?”
Девушку было остро, болезненно жаль.
— Эм… — Я осторожно поставила бокал на песок.
С одной стороны, хорошо, что девушка и без меня в курсе своего будущего, это здорово упрощало для меня ситуацию и вопрос “говорить или не говорить” отваливался сам собой. С другой стороны — наши данные, кажется, несколько расходились.
И хорошо бы прояснить, так сказать, “чье кунг-фу сильнее”.
— И откуда подобная информация? — Уточнила я у клие… соседки.
— Так я сама себе нагадала! Шарик мой предсказал и вообще… Ритуал.