Гамбит некроманта
Шрифт:
— И ей передай при случае. Это она прислала тебя следить за мной? — спросил Женька. Рыжую ведьму он знал, но почти не общался с ней: не находилось ни общих дел, ни интересов.
— Приглядывать! — уточнил домовой. — И не только она. Тот, кому ты приют дал, — тоже.
Женька нахмурился, не сразу и вспомнив о сущности, вернее, существе, которое позвал к себе домой. Домовой пришел к нему из ведьмовского логова, но за все время, прошедшее с тех пор, не напоминал о себе ни разу. Посуду не мыл и в комнатах не убирался, на что Женька втайне надеялся, но и не бедокурил, обустраивая квартиру по собственному разумению.
— Я думал, он ушел.
Домовой фыркнул.
—
— Так может…
— А что не общается и к молоку, которое ты пару раз оставлял в блюдце, не притрагивался, так то и понятно, — перебил домовой. — Учитывая историю, вас связавшую, да еще некромантку, у тебя прижившуюся.
Женька покивал. Благополучно уничтоженная Некром хозяйка его потустороннего сожителя именно Женьку наметила себе в жертвы, одурманила, притащила в квартиру и намеревалась то ли сожрать, как в сказке, то ли... черт ее разбери чего. Повезло, что Роман обнаружил ее раньше и позвал некроманта, а тот порешил ведьму, постаравшись не навредить человеку. Скорее всего, именно благодаря его некромантической силе, Женька и изменился. А может, и нет. Неважно. Его точно все устраивало.
— Потому, будь ласка, жизнь мне не усложняй, добро-молодец, — наставительно закончил домовой и прижал к голове острые уши.
— Не буду, — пообещал Женька. — Я ж не знал, зачем ты за мной ходишь.
Глава 20
— Чего же ты натворил, друг мой?
В «Волге» было тепло: помня о его вечном, не проходящем ознобе, стоит отдать слишком много сил за раз, заставляющем стучать зубами даже в пустыне в разгар полуденного зноя, Дерк включил печку на полную мощность. Некра он перенес на заднее сидение, устроив с как можно большим комфортом, дополнительно укрыв тонким, но невероятно теплым пледом из шерсти альпаки, специально заказанным из Южной Америки.
Жизнь среднестатистического некроманта, которым Некр не являлся, но к которой был близок, завязана на множестве мелочей. Их можно не помнить, не замечать или игнорировать намеренно, опасаясь выдать окружающим собственные слабости, однако в такие моменты они обретают истинную силу: способны подтолкнуть к Переходу на ту сторону или удержать по эту. Наверное, не очнись Некр столь быстро, Дерк помчался в аэропорт, где в неприметном доке стоял личный самолет Гильдии. Добиться воздушного коридора для них — несложно, а управляться с людской техникой не тяжелее, чем ездить верхом: раз научившись ловить баланс на полном скаку, уже не свалишься даже без седла и уздечки. И очнулся бы Некр — никуда не делся бы! — под родными, пусть и несколько другими, нежели несколько тысячелетий назад, пальмами, вдыхая все еще чистый воздух и любуясь кажущимися мохнатыми из-за непроходимых зарослей на них произрастающих горами.
Некр улыбнулся, подумав, что слишком давно не посещал свой континент. Боялся увидеть изменения, которые неминуемо легли на него, причем не только благодаря человеческой жизнедеятельности. Время неумолимо: ветер рушит даже горы, океан подтачивает скалы, мелеют озера и извергаются вулканы. За несколько дней столица Инков была срыта под основание: настолько не желали гордые хозяева оставлять город пришельцам. Собрав старые камни, испанцы восстановили Кито уже по-своему, настроив храмов чужому для тех мест богу.
Вот только суть не изменишь, попросту поменяв название. Никогда. Принявшие чужой язык и культуру осколки некогда великого народа могут сколь угодно вешать на себя кресты и петь на мессах. Ари по-прежнему
«Когда все закончится, нужно будет устроить себе отпуск, — подумал Некр. — Заслужил за практически вечность в этом холодильнике».
Перелететь через океан, благо теперь на это уйдет не больше суток (смотря в какую сторону двигаться, но то уже мелочи); проехать по побережью, наслаждаясь бризом с неповторимым йодистым ароматом, а затем повернуть в сторону гор. Да, они изменились, но подле Котопакси все еще пасутся мустанги, Анды высоки, а быстрые реки полны дикой форели…
Он вздохнул глубже, проталкивая в легкие колкий и холодный, несмотря на все ухищрения и заботу ассистента, воздух; посмотрел на девушку, сидящую рядом и держащую его за руку. Еще бы погладила по голове, и картинка была бы полной: прекрасная дама у постели тяжело больного рыцаря. Тряпок, изгвазданных кровью, не хватает, а так — хоть картину пиши, никто не заподозрит подвоха. Тем более, в глазах красавицы стоят самые настоящие слезы, а на лице — столь же не наигранная забота и тревога, в которых сомневаться совестно.
Некр хмыкнул, оценив лезущие в голову глупости, и взглянул под иным углом на происходящее. Как бы лично он ни относился к Лине, а она очень сильный библиотекарь. Учитывая немалый возраст и некогда уничтоженных собратьев, кабы не самый старый и могущественный из существующих в Яви. И опасный, соответственно. Но… светлый. Хотя он некоторое время назад и усомнился в этом, теперь утверждать можно с полной ответственностью. В том числе и перед властителями его не менее родного мира, полагающего именно светлых хранителей знаний венцом человеческой эволюции.
Впрочем, как раз их гнева Некр не опасался: он же не слуга и не жрец в конце-то концов, чтобы трепетать перед неотвратимостью кары из-за допущенной ошибки. Их не совершает лишь тот, кто ничего не делает. Да и не пользовались владыки своими возможностями для наказаний, чай не людские правители: в преклонении, страхе и лизоблюдстве не нуждаются. А вот собственный стыд — куда хуже. И совесть вкупе с уязвленной гордостью и осознанием совершенной несправедливости — тоже.
— Как ты?..
Некр не открывал глаз, но Лина давно поняла, что он очнулся, просто ждала, позволяя чуть лучше прийти в себя.
Он неопределенно повел плечом, и мышцы едва не скрутило болезненным спазмом. Наверное, заржавевший железный дровосек из известной книжки чувствовал себя очень схоже после дождя.
«Сам виноват, — упрекнул себя Некр. — Древняя развалина. И так функционировал на грани переутомления, а теперь даже рукой нормально пошевелить не в состоянии. И это сильнейший некромант Гильдии — удивительно, что клыки еще не выросли — позор на мои седины, которых, вообще-то, почти и нет».
Теперь столь скоро, сколь хотелось бы, форму он не вернет. А это проблема. И играет на руку проклятому темному библиотекарю — то ли просто ученику древней, давно издохшей, но упорно пытающейся уничтожить Явь твари, то ли самой ее воплоти. Люди способны на многое, особенно, если жаждут всей своей сутью исполнения заветной мечты. А какие мечты могут быть у маньяка, ненавидящего всех и вся? Только преобразовать мироздание на свой извращенный манер или полностью уничтожить. Мертвые, но упорно выгрызающие свое существование враги — тоже еще тем Лихом созданы.