Гарольд Дурсль
Шрифт:
Рудольф молча закатал рукав мантии. Голос ментально потормошил Гарри, уговаривая принять аниформу. Сонная мантикора послушно легла на ковер, с вялым интересом поглядывая, как гадючий хвост запускает зубы точно в метку. Рудольф закусил кулак и захрипел, притопывая ногой, но руку не отдернул. Спустя минуту, он, вытирая выступивший на лбу пот, разглядывал новый рисунок. Стоящая на задних лапах коронованная мантикора.
– Что за фигня, - пробормотал он с досадой.
– Опять поверил известному лжецу.
Гарри обратился назад, чтобы ответить.
– Сил на полное
– Сначала меня, - Люциус молча протянул руку с пульсирующей черной меткой.
– Иначе я не выдержу и отправлюсь на вызов.
Полюбовавшись картинкой, Люциус глотнул бренди и кратко рассказал, что Делакур и Крам схлестнулись в дуэли и нанесли друг другу кучу повреждений. На них явственное Империо. Кубок пропал. Флинт дошел до центра лабиринта. Гарри ищут. Уже начали уничтожать растительность. Исчезновение Перси никто не заметил. Сириус уже отнял Гарри у Лестрейнджа и баюкал на своих коленях. Томас смотрел на взмокшего от пота Уизли.
– Слушай, уверен, что ты, приятель, под Оборотным. Твое тело крупнее этого или нет? В смысле тебя веревками пополам при превращении не перережет?
– Обувь сними, - попросил Перси.
Гарри вместе с остальными следил, как рыжие волосы стремительно темнеют, нос удлиняется, заостряясь хищным, чуть загнутым вниз кончиком, челюсти крупнеют…
– Барти Крауч, - Рудольф едва заметным движением палочки бросил заклинание препятствующее перетеканию в аниформу.
– И вот вопрос к Министру - кто в этом хваленом Азкабане вообще остался?
Через полчаса криков, обвинений в предательстве и полубезумного воя, Люциус велел оттащить пленника в подвал. Сам глотнул еще спиртного и поднял с ковра кубок.
– И что с этим делать?
Сириус скривился.
– Выкинуть. Сам в свое стойло вернется. На нем куча охранных заклинаний. Гарри до конца не дошел. Точка. Запутался в лабиринте, напоролся на что-то страшное, упал, поранился и тут сработал его спасатель. Все. Лучше быть проигравшим, чем мертвым. Вольдеморт о гонке на кладбище распространяться не будет и другим запретит, а Дамблдору и знать об этом не надо. Иди, Люц, и забери остальных детей.
– И немедленно, - добавил Рабастан.
– Завтра у нас начнется период выживания. Пора собирать свою армию.
Глава 35. Новые знания.
Дальнейшее обсуждение имен кандидатов в союзники или враги Гарри уже не помнил. Он как-то случайно на минуточку закрыл глаза, а открыл их уже утром. И то не по собственной воле. Его навязчиво трясли за плечо. Склонившийся над кроватью Сириус выглядел как человек, не спавший всю ночь.
– Гарри, извини, но это срочно, - он дождался проблеска понимания в глазах крестника и уверенно подхватил его на руки. Где-то в коридоре Гарри окончательно проснулся и запротестовал. Время, когда его таскали на руках, прошло лет пять назад. Сириус на протесты Гарри внимания не обратил и донес его до кабинета Малфоя. Где и усадил на стол. Вокруг собрались все взрослые: Томас, Люпин, оба Лестрейнджа и Люциус.
– Гарри, -
Гарри кивнул. Это понятно. По своей воле он расскажет Дамблдору разве что о местонахождении ада. И то опишет лишь дорогу туда. Но если нельзя так и нельзя этак, то что делать? Прятаться?
– Еще чего придумал!
– Сириус фыркнул от абсурдности такого предположения.
– Хотя наша идея тоже может оказаться не идеальным вариантом. Ретроградная амнезия, - торжественно проговорил он и замер, ожидая реакции Гарри.
– Я должен забыть? Как?
– Не до конца, - Люциус аккуратно переломил карандаш пополам и уложил половинки в высокую поленницу из таких же обломков.
– Решение такое: ты сольешь воспоминания о конечном этапе турнира в думосбор, как в копилку. Заодно и мы внимательно рассмотрим и подумаем еще раз. А вот воспоминания в твоей памяти придется стереть. Когда Дамблдор уйдет, ты побываешь в думосборе и запомнишь свои приключения еще раз. Правда… - Сириус замялся, - не как участник, а вроде бы увидел это. Или прочитал.
Гарри задумался. Не потому что чего-то боялся. Просто хотелось понять, выгодно ли ему это. Получалось, что безопасно, надежно и крайне шатко.
– А эта амнезия, она достаточно распространена? В нее поверят?
Люциус пожал плечами.
– Других-то версий не будет.
– Тогда да, - разговаривать больше было не о чем. Следующий час Гарри спешно помещал воспоминания в каменную чашу, подвергался стиранию памяти с момента входа в лабиринт и до сегодняшнего утра. Напоследок Гарри дали пару капель снотворного, и проснулся он в кровати в десять утра. Над ним стоял Дамблдор. Поодаль с независимым видом привалился к стене Сириус. Гарри сонно поморгал глазами и сел.
– Что? Это заклинание? Я же только что вошел. Я проиграл?
Дамблдор вздохнул, как десять тысяч тетушек над описавшимся посреди гостиной трехлеткой.
– Увы, мой мальчик, по-видимому, да. Ты не помнишь, что с тобой произошло?
Гарри честно задумался. Он не помнил. Вот он входит в лабиринт, ползет, едва передвигая ноги, до первого поворота. Чего-то пугается… а дальше темнота. И борода Дамблдора над головой, как белое полотнище поражения.
– А что случилось?
– Вот и я хотел бы знать, - Сириус отлип от стены и шагнул вперед.
– Ребенок доставляется спасателем…
– Я не ребенок, - раздраженно бросил Гарри.
– И не мальчик, - чуть тише, но еще раздраженней добавил он чуть погодя, сам понимая глупость подобного заявления. Но это «мой мальчик» засело уже в печенках. Он свой мальчик, а не дамблдоров.
Сириус хмыкнул и поднял руки, сдаваясь.
– Подросток доставляется спасателем окровавленным, оцепеневшим от ужаса, и практически немедленно теряет сознание. Мне пришлось вызвать целителя! Едва не поседел от волнения. К счастью, кроме длинной поверхностной раны, у Гарри ничего не было.