Гарри Поттер и дары Смерти(«Translate Army»)
Шрифт:
— ага, только помни, что мне не идет длинная борода.
— О-о-о, ты ведь и не должен быть красавцем.
— Красавцем — нет, но хотя бы посимпатичней меня сделай! И нос покороче, не как в прошлый раз.
Гермиона вздохнула и принялась за работу, бормоча заклинания для изменения внешности. Она изменила абсолютно все, и они понадеялись, что это злобный облик скроет его. Гарри и Грифук должны были накрыться мантией-невидимкой.
— Вот, — сказала Гермиона, — как он выглядит, Гарри?
Рона теперь нельзя было узнать под этой личиной,
— Ну, он не в моем вкусе, но сойдет, — сказал Гарри. — Ну что, пойдем?
Все трое посмотрели на Одинокий Домик, темный и глухой под бледными звездами, и пошли к тому месту, где Чары Верности переставали действовать, и они смогли бы аппарировать. Как только они прошли через ворота, Грифук заговорил.
— Полагаю, Гарри Поттер, мне нужно на вас взобраться?
Гарри согнулся, и гоблин взобрался на его спину, обхватив руками Гарри за шею. Он был легкий, но Гарри не нравилась такая близость гоблина, а сила, с которой гоблин вцепился в него, была поразительной. Гермиона вытащила мантию-невидимку и сумочки и накинула ее на них.
— Отлично, — сказал она, наклонившись, чтобы проверить, укрыты ли ноги. — Ничего не видно. Пошли.
Гарри крутнулся, изо всех сил концентрируясь на Дырявом Котле, который служил входом в Косой переулок. Гоблин вцепился в него еще крепче, и они неслись через плотную тьму, а через секунду Гарри, почувствовав тротуар под ногами, открыл глаза на Чаринг Кросс Роад. Магглы спешили мимо него с недовольными выражениями на лицах, но не замечали существования маленького заведения.
Бар Дырявого Котла был почти пуст. Том, горбатый беззубый владелец, протирал стаканы за барной стойкой; двое волшебников при виде Гермионы что-то пробормотали и поспешили забиться в темный угол.
— Мадам Лестрандж, — прошептал Том, а когда Гермиона остановилась, раболепно поклонился.
— Доброе утро, — ответила Гермиона, и когда Гарри прокрался с Грифуком на спине внутрь, он увидел, что Том удивлен.
— Слишком любезно, — прошептал Гарри прямо в ухо Гермиона, когда они прошли через бар на задний дворик. — Ты должна смотреть на людей как на мусор!
— Ладно, ладно!
Гермиона вытащила палочку и легко стукнула ею по стене. Кирпичи начали вращаться и раздвигаться: в центре стены появился проход, который все расширялся и расширялся, и в конце концов превратился в арку, ведущую на узкую, мощеную булыжником улицу — Косой Переулок.
Было тихо, магазины только открывались, и покупателей было мало. Кривая улица очень изменилась с тех пор, когда Гарри впервые побывал на ней, готовясь к своему первому году обучения в Хогвартсе. Многие магазины были заколочены досками, а с его последнего посещения добавилось несколько, посвященных Темным Искусствам. На Гарри смотрело его собственное лицо с плакатов, расклеенных на многих окнах, на них была
У входа стояло множество изнуренных людей. Он слышал, как они умоляли нескольких прохожих подать им, говорили, что они были когда-то настоящими колдунами. У одного из них на глазу была повязка.
Когда они пошли по улице, попрошайки, увидев Гермиону, будто бы растаяли, они начали разбегаться, накинув на лица капюшоны. Гермиона удивленно смотрела на них, а тот человек с окровавленной повязкой подошел прямо к ней.
— Мои дети, — закричал он, указав на нее. Его голос был надтреснутым, высоким, голос сумасшедшего. — Где мои дети? Что с ними произошло? Ты знаешь, ты знаешь!
— Я… я не… — проговорила, заикаясь, Гермиона.
Человек бросился на нее, вцепился в горло. А потом ярко вспыхнул красный свет, раздался хлопок, и он упал на землю без сознания. Рон стоял, по прежнему с протянутой палочкой, и на его лице, даже через бороду, проступал шок. На противоположной стороне улицы в окнах стали появляться лица, а несколько состоятельных волшебников, подобрав подолы мантий, убегали подальше от места происшествия.
Их вход в Косой Переулок вряд ли мог быть более заметным; Гарри на мгновенье даже показалось, что сейчас будет лучше уйти и придумать другой план. Прежде чем они смогли продолжить путь или посоветоваться, они услышали крик.
— О, мадам Лестрандж!
Гарри развернулся, и Грифук еще сильней сжал ему шею: высокий худой волшебник с копной грязно-серых волос и длинным острым носом направлялся к ним.
— Это Трэверс, — просипел гоблин Гарри в ухо, но Гарри не вспомнил, кто такой этот Трэверс. Гермиона выпрямилась, и со всем презрением, на которое была способна, произнесла:
— И что тебе нужно?
Трэверс остановился, явно обиженный.
— Он тоже Пожиратель Смерти! — выдохнул Грифук, и Гарри подошел к Гермионе, чтобы передать ей это.
— Я только хотел поприветствовать тебя, — сказал Трэверс холодно. — Но если мое присутствие нежелательно…
Гарри наконец-то вспомнил его голос: он был один из тех двоих, которые были у Ксенофилиуса.
— Нет, совсем нет, Трэверс, — быстро сказала Гермиона, пытаясь исправить оплошность. — Как дела?
— Ну, признаться, я удивлен тем, что вижу тебя здесь, Беллатриса.
— Правда? Почему же?
— Ну, — Трэверс кашлянул. — Я слышал, что те, кто был в поместье Малфоев, были заперты в доме, после… гхм… побега.
Гарри надеялся, что Гермиона не станет глупить. Если это правда, и Беллатрисе нельзя находиться на виду…
— Темный Лорд прощает тех, кто служил ему преданно в прошлом, — сказала Гермиона, очень хорошо имитируя высокомерное поведение Беллатрисы. — Возможно, тебя он и запер бы, Трэвис.
Пожиратель Смерти выглядел обиженным, но вместе с тем он смотрел недоверчиво. Он посмотрел на человека, оглушенного Роном.
— Что он от тебя хотел?
— Это не важно, это больше не повторится, — сказала Гермиона холодно.