Гарри Поттер и Фактор Неопределённости
Шрифт:
— Черт бы побрал эту стерву, она что, сама не может сделать свою грязную работу?
— Тсс! — прошипела мисс Подводка (это которая для глаз — прим. пер.). — Не называй ее так!
Гарри улыбнулся, услышав, что Аллегру называют этим словом — он и сам его к ней применял.
— Ай, да ну, она все равно нас не слышит, — отмахнулся Могавк.
— Откуда тебе знать, у нее повсюду шпионы.
Не у нее одной, подумал Гарри.
— Да мы, бл*, посреди леса!
— Где то место? — спросил мистер Однобров.
— В Кенте. Аббатство... короче, какое-то Аббатство. Координаты мы получим завтра утром.
Гарри нахмурился. Аббатство в Кенте. Карфакское Аббатство? Это обеспокоивало.
— Я уже устала тут сидеть и ничего не делать, — пожаловалась Подводка.
— Вы о Поттере слышали? — сказал Могавк. Гарри навострил ушки.
— А что с ним?
— Дурак в самоволку пошел. Аллегра говорит, что он уже совсем с катушек съехал.
— Не верю. Нам не может так повезти.
— Как бы я сам хотел надрать ему задницу.
— Ой, хватит бахвалиться, он бы тебя в лепешку расшиб, и даже не вспотел бы.
Гарри улыбнулся. Роскошь знать, что о тебе на самом деле думают враги, раньше он не мог себе позволить.
— Все равно. А знаете, что Аллегра раньше с ним спала?
— Ну-ну, давай заливай!
— Я серьезно. Когда она еще вся такая хорошая была.
— Фу. И все равно, интересно, — сказала Подводка.
— Чего интересно?
— Каков такой ханжа в постели.
Это заявление встретил дружный возглас отвращения.
— Ну спасибо, мне и без этой картинки в голове неплохо жилось! — проорал Могавк. Гарри пришлось заткнуть рот кулаком, чтобы не выдать себя громким хохотом.
— Так что там с этим аббатством? — спросила мисс Подводка у Торго.
— Не знаю. Но Ее Величеству там что-то очень надо. Это для хранилища в Штатах.
— И что в том хранилище такого важного?
— Я что, похож на члена круга приближенных? Я простой рабочий. Только вот она не сможет пробраться в хранилище, не сходив сначала в это аббатство, и не спрашивайте, почему.
Гарри прикусил губу, размышляя. Он снова прислушался к лозе, но колдуны теперь раздавали игральные карты. Вряд ли он от них еще что-то важное услышит.
Он дотронулся палочкой до шепчущей лозы, и она сморщилась до небольшого черенка, который он затем выдернул из почвы и засунул в рюкзак. Потом он взял свой Джет Стрим и улетел в закат.
— Ого, — вырвалось у Квинн, и она остановилась.
Гермиона подошла к ней с двумя факелами в руках. Она подала один Квинн, разглядывая разрушенный фасад Карфакского Аббатства, подсвеченный лучами почти севшего солнца, отчего стены в сгущающихся сумерках отливали кроваво-красным.
— Знаю. Жуткое место, да? Сотни колдунов и колдуний погибли тут во время Восстания.
—
— Черт его знает. Большая часть монастыря обрушилась, и ее очень хорошо изучили — я сама тут была. Если тут и есть тайник, то я склонна думать, что он под землей.
Две женщины осторожно направились к Аббатству, обошли боковую часть стороной и вошли внутрь через дыру в стене. Их шаги гулко отдавались по полусгнившему деревянному полу, в свете их факелов кружились пылинки.
— Ну, — произнесла Квинн, — откуда начнем?
Гермиона улыбнулась:
— Возможно, нам и не придется ничего искать, — она достала свой крошечный компендиум, отдав факел Квинн, которая стала светить им на страницы, чтобы Гермионе было удобнее читать через лупу. — Ах... вот оно.
Она прочитала заклинание про себя, едва шевеля губами, потом закрыла книгу и шагнула вперед, подняв руки ладонями вперед и растопырив пальцы. Квинн смотрела, как Гермиона тихо произносит магическую формулу из слов на латыни и некоторых других языках:
— Radium manifestus, et lumine ad oculae!
Когда она закончила, ее руки засветились ослепительным фиолетовым цветом. Потом она хлопнула в ладоши, и луч фиолетового света сорвался с ее рук, заполнив пространство вокруг них. Квинн улыбнулась, когда все стены кроме маленького квадратика в дальнем углу Аббатства, который сиял ярко-золотым, стали полупрозрачными.
— Неплохо сработано, — оценила она. — Заклинание не из простых.
— Показывает только то, что было спрятано, — сказала Гермиона, забирая у Квинн свой факел. — Скорее, пока не опало.
Пока они шли к светящейся части пола, стены стали терять прозрачность, и золотистый свет погас, но они успели.
— Тут, должно быть, люк, — предположила Квинн.
— Как хорошо спрятан. Я не вижу, где он вырезан, а ты?
— Нет.
Обе нагнулись к полу. Гермиона достала палочку.
— Ну, чтож, когда сомневаешься... — она постучала палочкой по доскам у ног. — Alohomora! — По полу словно прошла трещина, и люк распахнулся, обнаружив под собой винтовую лестницу. Гермиона вложила палочку в кобуру. — Это было чуть ли не первое заклинание, которому я научилась... порой точно может пригодиться.
Квинн рукой остановила Гермиону, бессловно прося пустить ее вперед, и пошла вниз. Она вытащила палочку — толстую, боевую и мощную на вид — и держала ее на отлете. Гермиона стала медленно спускаться следом за ней, светя факелом Квинн через плечо. Лестница привела их к узкому каменному проходу, темному, но на это у них были факелы.
Они медленно пошли вперед. Их шаги отзывались очень звонким эхом, и Гермиона была уверена, что слышит, как в каменной кладке жужжат букашки. Коридор с бесконечными поворотами и искривлениями плавно уходил вниз. Вдруг Квинн резко остановилась.