Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)
Шрифт:
Когда Амбридж явилась на урок Защиты от темных сил, она все еще хватала ртом воздух, будто только что неслась галопом.
— Гарри, я надеюсь, что ты передумал насчет своей затеи, — зашептала Гермиона, едва они раскрыли учебники на Главе тридцать четыре «Непротивление и Переговоры». — Амбридж, похоже, и так уже совсем озверела…
Амбридж то и дело метала в Гарри яростные взгляды, но он рассеянно уставился в «Теорию Магической Обороны» и, не поднимая головы, размышлял…
Если вдруг его поймают за вторжение в кабинет профессора Амбридж, можно только представить, какова будет реакция профессора
Но, как ни крути, если его поймают…
— Гарри, Дамблдор пожертвовал собой, чтобы тебя не исключили! — прикрыв учебником рот, прошептала Гермиона. — А если тебя сегодня выгонят, то, значит, все напрасно!
Можно отказаться от плана и попросту смириться с мыслями о том, чем именно занимался его отец одним летним днем, больше двадцати лет назад…
И тут Гарри вспомнил сказанное Сириусом в камине гриффиндорской гостиной:
«Ты похож на своего отца меньше, чем я думал… для Джеймса риск был развлечением…»
Но хочется ли теперь быть похожим на отца?
— Гарри, не делай этого, пожалуйста, не надо! — под переливы звонка с урока заклинала его Гермиона.
Гарри ничего не ответил, он не знал, как быть.
Рон, видимо, решил не вмешиваться и не лезть с советами, он даже не смотрел на Гарри, только, когда Гермиона сделала очередную попытку отговорить, тихо вмешался: «Отстань от него, ладно? Он сам разберется».
Когда Гарри вышел из класса, сердце у него бешено заколотилось. Он пошел прочь по коридору и, когда прошел его до половины, услышал вдалеке шум — без всякого сомнения, отвлекающий маневр начался. Откуда-то сверху, эхом отражаясь от стен, понеслись вопли и визги, все вокруг Гарри застыли и с ужасом уставились в потолок…
Из класса выскочила Амбридж, с такой скоростью, которую только позволяли развить ее коротенькие ножки. На бегу доставая палочку, она рванула в противоположную от Гарри сторону. Теперь или никогда.
— Гарри, пожалуйста! — неуверенно воззвала Гермиона.
Но Гарри уже принял решение. Придерживая покрепче на плече сумку, он уже бросился бежать, лавируя в толпе учеников, рвущихся ему навстречу взглянуть, что приключилось в восточном крыле замка.
Коридор, где располагался кабинет Амбридж, был совершенно пуст. Гарри шмыгнул за гигантские рыцарские доспехи, шлем на которых со скрежетом повернулся в его сторону, вытащил из сумки нож Сириуса и облачился в плащ-невидимку. Потом осторожно выбрался из-за доспехов и крадучись направился к дверям кабинета Амбридж.
Вставил лезвие магического ножа в дверную щель и аккуратно провел вверх и вниз, затем вытащил нож. Раздался тихий щелчок, и дверь распахнулась. Гарри скользнул в кабинет, закрыл за собой дверь и осмотрелся.
Кроме котят, без устали резвящихся на настенных тарелочках над конфискованными метлами, в кабинете не было никакого движения.
Гарри стащил плащ,
С дрожащими руками Гарри присел перед пустым камином. Раньше ему никогда не доводилось этого делать, но он полагал, что справится. Сунув голову в камин, Гарри взял щепотку порошка и щедро сыпанул на аккуратно сложенные под ним поленья. Они тут же заполыхали изумрудно-зеленым пламенем.
— Гриммолд-плейс, дом двенадцать! — громко и четко произнес Гарри.
Ощущение было одно из необычнейших, которые ему когда-либо довелось испытывать. Конечно, прежде ему приходилось путешествовать с каминным порошком, но тогда он целиком крутился-вертелся в сети магических каминов, опоясывающей всю страну. А теперь колени его остались на холодном полу кабинета Амбридж, а сквозь изумрудное пламя летела одна голова…
Вскоре, так же резко, как и началось, кружение прекратилось. С таким чувством, словно голову ему обмотали обжигающим плотным шарфом, и с весьма ощутимой тошнотой, Гарри приоткрыл глаза и обнаружил, что смотрит из кухонного камина на длинный деревянный стол, за которым, поглощенный изучением пергамента, сидит какой-то мужчина.
— Сириус?
Мужчина вздрогнул и обернулся. Это оказался не Сириус, а Люпин.
— Гарри! — с потрясенным видом воскликнул он. — Что тебе… что случилось, все в порядке?
— Ага, — кивнул Гарри. — Я просто хотел… в смысле, мне нужно… поговорить с Сириусом.
— Я его позову, — Люпин растерянно поднялся на ноги, — он пошел наверх искать Кричера, тот вроде опять на чердаке прячется…
И Гарри увидел, как Люпин торопливо вышел из кухни. Теперь ему не оставалось ничего другого, как разглядывать ножки стола и стульев. Интересно, почему Сириус никогда не упоминал, как же страшно неудобно разговаривать из камина: колени Гарри уже мучительно протестовали против стояния на жестком каменном полу у Амбридж.
Вернулся Люпин и, следом за ним, Сириус.
— Что случилось? — быстро спросил Сириус, откинул длинные пряди черных волос от лица и присел перед камином так, что его глаза оказались на одном уровне с глазами Гарри. Люпин, с встревоженным видом, тоже опустился рядом на колени. — У тебя все в порядке? Тебе нужна помощь?
— Нет, — ответил Гарри, — дело не в этом… я просто хотел поговорить… о папе.
Его собеседники обменялись изумленными взглядами, но смущаться и медлить у Гарри не было времени: с каждой секундой колени у него болели все сильнее и, похоже, с начала отвлекающего маневра прошло уже минут пять, а Джордж гарантировал ему всего двадцать. Поэтому он сразу перешел к делу, рассказывая увиденное в думосбросе.
Когда закончил, ни Сириус, ни Люпин сначала не проронили ни слова. Потом Люпин тихо произнес:
— Мне бы не хотелось, Гарри, чтобы ты судил своего отца на основании того, что там видел. Ему было всего пятнадцать лет…
— Мне тоже пятнадцать! — запальчиво воскликнул Гарри.
— Гарри, слушай, — миролюбиво заговорил Сириус, — Джеймс и Снейп ненавидели друг друга с самой первой встречи, так ведь бывает, ты сам знаешь, да? По-моему, у Джеймса было все, о чем Снейп мечтал — Джеймса все обожали, в квиддиче он был мастер… да он почти во всем был мастер. А Снейп был слегка с приветом, зациклился на Темных искусствах, а Джеймс… как бы он тебе ни показался, Гарри… Джеймс Темные искусства всегда ненавидел.