Гарри Поттер и Орден Феникса (перевод Марго)
Шрифт:
— Да, — ответил Гарри.
Если бы только голова не болела, если бы он мог добраться до своей темной спальни и подумать…
— Ага! Они приходили, чтобы забрать тебя! — сказал дядя Вернон довольно, как будто додумался до истины. — Не так ли, мальчишка? Ты скрывался от правосудия!
— Конечно, нет, — Гарри затряс головой, словно отгоняя муху; его мысли бегали туда-сюда.
— Тогда почему —
— Они были посланы, — сказал Гарри тихо сам себе, а не дяде Вернону.
— Как
— Лорд Вольдеморт, — ответил Гарри.
Он решил взглянуть на реакцию Дурслей, которые вскрикивали и падали в обморок от слов «волшебник», «магия» и «палочка»; когда они услышали имя самого ужасного темного мага всех времен, они задрожали.
— Лорд — черт возьми, — лицо дяди Вернона исказилось, озадаченность была в его поросячьих глазках. — Я слышал это имя… Это тот самый, который…
— Да, он убил моих родителей. — мрачно сказал Гарри.
— Да ведь он исчез, — сказал дядя Вернон просто, не думая о том, что эта тема неприятна Гарри. — Тот великан так сказал. Он исчез.
— Он вернулся, — сказал Гарри.
Было довольно странно стоять в начищенной кухне тети Петунии между холодильником и широкоэкранным телевизором, спокойно говоря с дядей Верноном о Вольдеморте.
Похоже, появление дементоров в Малом Виннинге убрало ту невидимую стену между магловским мирком Тисовой улицы и миром снаружи, две жизни Гарри как бы смешались и все встало кверх ногами: Дурсли расспрашивали его о волшебном мире, Миссис Фигг знакома с Дамблдором, Дементоры бродили по Малому Виннингу, и он мог никогда не вернуться в Хогвартс. Голова Гарри болела все сильнее.
— Вернулся? — прошептала тетя Петуния.
Она смотрела на Гарри так, как никогда не смотрела на него. После всего случившегося, впервые в жизни Гарри поверил в то, что она сестра его мамы. Он не мог объяснить, почему это так поразило его. Единственное, что он понимал, это то, что не он один понимал смысл слов «Вольдеморт вернулся». Впервые в жизни Петуния смотрела на племянника так. Ее большие светлые глаза (совсем не как у сестры) смотрели на Гарри не со злостью и отвращением, они были широко открытыми от страха. Ее уверенность в том, что нет волшебного мира, а есть лишь тот, где живет она с Верноном, исчезла.
— Да, — Гарри обращался к тете, — он вернулся месяц назад. И я видел его.
Она дотронулась до массивных плечей Дадли и сжала их.
— Итак, — дядя Вернон посмотрел на жену, потом на Гарри, удивленно и растерянно из-за того, что происходило с ними. — Итак, этот Вольдеморт вернулся, как ты говоришь.
— Да.
— Тот, кто убил твоих родителей.
— Да.
— И теперь он разыскивает тебя с помощью моменторов?
— Наверное, — сказал Гарри.
— Что ж, все ясно, — сказал дядя Вернон, переводя взгляд с бледной жены на Гарри и подтягивая брюки. Его раздувшееся багровое лицо наклонилось к Гарри. — В таком случае, — сказал он, и его рубашка чуть не лопнула, когда он крикнул: — можешь убираться из этого дома!
— Что? —
— Ты слышал — вон отсюда!!! — орал дядя так, что Дадли и Петуния подпрыгнули. ВОН!!! Мне следовало давно это сделать! Совы летают по дому как будто по совятне, пудинги летают, отдых испорчен, у Дадли хвост, летающая под потолком Мардж — и летающий «Форд Англия»! С нас хватит! Тебя здесь уже не существует, слышишь? Ни ты, ни какой-нибудь идиот вроде тебя больше не будет жить здесь, пугая моих жену с сыном и причиняя нам беды! Если ты пойдешь по тому же пути, что твои бестолковые родители, меня это не волнует! Убирайся вон!!!
Гарри прирос к полу. Письма из Министерства, от Артура Уизли и Сириуса были зажаты в его левой руке. Ни в коем случае не уходи из дома. НЕ УХОДИ ОТ ДЯДИ С ТЕТЕЙ.
— Ты слышал меня? — сказал дядя Вернон, стоя перед ним; массивное багровое лицо приблизилось к Гарри, он почувствовал, что до его лица долетели капельки слюны. — Собирайся! Тебе следовало это сделать еще полтора часа назад! Я жду, Поттер! Уходи и чтобы духу твоего здесь не было! Почему мы тебя оставили, не понимаю; Мардж была права — твой путь был прямиком в сиротский приют! Мы не подумали о себе, мы надеялись выбить из тебя всю эту дурь, сделать тебя нормальным, но ты с самого начала был неисправим, но теперь-то с меня хватит… СОВЫ!!!
Пятая сова пролетела вниз по дымоходу так быстро, что врезалась в пол, затем взлетела в воздух снова и громко ухнула. Гарри протянул руку за письмом в алом конверте, но оно пролетело над его головой и устремилось к тете Петунии, которая вскрикнула и уклонилась, закрывая руками лицо. Сова уронила красный конверт ей на голову, повернулась и вылетела в дымоход.
Гарри бросился к письму, чтобы подобрать его, но тетя Петуния ударила его по руке.
— Если хотите, можете открыть, — сказал Гарри. — Но я все равно услышу содержание. Это Крикун.
— Отойди от него, Петуния, — закричал дядя. — Это может быть опасно!
— Оно для меня, — дрожащим голосом сказала тетя. — Смотри, Вернон, там адрес! «Миссис Петуния Дурсль, кухня, Тисовая улица четыре».
Она в ужасе задержала вдох. Алый конверт начал дымиться.
— Открывайте! — приказал Гарри. — Надо с ним покончить! Он все равно завопит!
— Нет.
Рука Петунии дрожала. Она диким взглядом пробежала кухню, словно ища выхода, через который можно убежать, но было поздно — по конверту побежали язычки пламени. Тетя Петуния закричала и выронила его.
Ужасный голос, заполнивший все пространство, исходил из конверта, горевшего на столе.
— Вспомни мои последние слова, Петуния.
Тетя Петуния, казалось, сейчас грохнется в обморок. Она упала на стул рядом с Дадли, закрыв лицо руками. От конверта осталась горстка пепла.
— Что это? — хрипло спросил Вернон. — Что это значит…я не понимаю…Петуния?
Тетя не отвечала. Дадли уставился на маму с открытым ртом и глупым выражением на лице. Звенящая тишина была ужасной. Гарри растерянно смотрел на тетю, голова его сейчас дымилась бы получше Крикуна, если бы действительно могла это сделать.