Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)

Роулинг Джоан Кэтлин

–  Да она в сто раз лучше Флегмы!
– выпалила Джинни.

–  И умнее, она ведь мракоборец!
– поддержала ее Гермиона из угла.

–  Флер совсем не глупая, не зря все-таки ее тогда взяли на Турнир Трех Волшебников, - сказал Гарри.

–  И ты туда же!
– с горечью воскликнула Гермиона.

–  Наверное, ему нравится, как Флегма говорит «Арри», да?
– презрительно спросила Джинни.

–  Нет, - ответил Гарри, жалея, что вообще раскрыл рот.
– Я просто говорю, что Флегма… тьфу ты, Флер…

–  По-моему, Тонкс гораздо

симпатичнее, - упрямо твердила Джинни.
– По крайней мере, с ней весело.

–  В последнее время она не очень-то веселая, - сказал Рон.
– Как ни посмотришь на нее, она больше похожа на Плаксу Миртл.

–  Так нечестно!
– возмутилась Гермиона.
– Она еще не пришла в себя после того, что произошло… Ну, вы понимаете… Она ведь приходилась ему двоюродной племянницей!

Сердце у Гарри сжалось. Опять они про Сириуса! Он взял вилку и принялся запихивать в рот яичницу, надеясь, что это избавит его от участия в разговоре.

–  Они с Сириусом почти и не знали друг друга, - сказал Рон.
– Половину ее жизни Сириус просидел в Азкабане, а до этого их семьи совсем не общались…

–  Не в этом дело, - сказала Гермиона.
– Тонкс уверена, что он погиб по ее вине!

–  Это еще почему?
– не удержался Гарри.

–  Ну, она же сражалась с Беллатрисой Лестрейндж, помните? По-моему, Тонкс думает, что, если бы она прикончила Беллатрису та не смогла бы убить Сириуса.

–  Глупость какая, - пробормотал Рон.

–  Обычное явление: тот, кто остался в живых, всегда чувствует себя виноватым, - сказала Гермиона.
– Я знаю, Люпин пытался ее разговорить, но она все равно горюет. У нее даже начались проблемы с метаморфством!

–  Чего, чего?

–  Она больше не может изменять свою внешность, - объяснила Гермиона.
– Видимо, ее волшебные способности пострадали от переживаний, что-то в таком духе.

–  Я не знал, что так бывает, - сказал Гарри.

–  Я тоже не знала, - отозвалась Гермиона.
– Наверное, при сильной депрессии…

Дверь снова отворилась, и миссис Уизли просунула голову в комнату.

–  Джинни, - шепотом позвала она, - спустись вниз, помоги мне приготовить обед.

–  Я разговариваю с ребятами!
– вскинулась Джинни.

–  Сейчас же!
– сказала миссис Уизли и исчезла.

–  Она просто не хочет сидеть там наедине с Флегмой, - бросила Джинни сердито.

Она очень похоже передразнила Флер, перебросив за спину свои длинные рыжие волосы, и сделала пируэт, подняв руки над головой, словно балерина.

–  Вы давайте тоже поскорее спускайтесь, - сказала она, уходя.

Гарри воспользовался паузой, чтобы доесть завтрак. Гермиона ходила по комнате, заглядывая в коробки Фреда и Джорджа и время от времени искоса посматривая в сторону Гарри. Рон взял с тарелки Гарри гренок и принялся жевать, мечтательно глядя на дверь.

–  Что это такое?
– спросила вдруг Гермиона, подняв повыше какой-то предмет, похожий на маленький телескоп.

–  Не знаю, - буркнул Рон, -

но если это Фреда и Джорджа, то, скорее всего, они его еще не доработали, так что ты поосторожнее.

–  Твоя мама сказала, что торговля у них идет хорошо, - заметил Гарри.
– Говорит, у Фреда и Джорджа есть деловое чутье.

–  Не то слово!
– воскликнул Рон.
– Они галеоны гребут лопатой! Так хочется увидеть их магазинчик! Мы еще не были в Косом переулке. Мама говорит, без папы нельзя, из-за безопасности, а он все время занят на работе, но, по рассказам, у них там классно.

–  А насчет Перси что слышно?
– спросил Гарри (третий по старшинству из братьев Уизли рассорился с семьей).
– Он так и не общается с твоими родителями?

–  Не-а, - ответил Рон.

–  Но ведь он же теперь знает, что твой папа с самого начала был прав, раз Волан-де-Морт вернулся…

–  Дамблдор говорит, люди легче прощают чужую неправоту, чем правоту, - сказала Гермиона.
– Я слышала, Рон, как он говорил это твоей маме.

–  На него похоже, Дамблдор всегда говорит какие-нибудь сумасшедшие штуки, - проворчал Рон.

–  Он будет в этом году заниматься со мной индивидуально, - обронил Гарри как бы между прочим.

Рон поперхнулся гренком. Гермиона ахнула.

–  И ты молчал!
– возмутился Рон.

–  Я только сейчас вспомнил, - честно признался Гарри.
– Он мне сказал вчера ночью, у вас в сарае, где метлы.

–  Ни фига себе! Индивидуальные уроки с Дамблдором!
– сказал потрясенный Рон.
– Интересно, почему это он…

Рон вдруг умолк. Гарри заметил, как они переглянулись с Гермионой. Гарри положил нож и вилку, сердце у него вдруг заколотилось очень быстро, учитывая, что он сидел в кровати и не совершал никаких усилий. Дамблдор велел рассказать им… Почему бы не теперь? Гарри сказал, сосредоточенно рассматривая вилку, блестевшую в солнечных лучах:

–  Я точно не знаю, почему он хочет давать мне уроки, но, может быть, это из-за пророчества.

Рон и Гермиона молчали. Они словно оцепенели. Гарри продолжал, по-прежнему обращаясь к своей вилке:

–  Ну, того самого, которое тогда хотели украсть из Министерства.

–  Никто не знает, о чем там шла речь, - быстро проговорила Гермиона.
– Оно же разбилось.

–  Хотя в «Пророке» пишут… - начал Рон, но Гермиона шикнула на него.

–  В «Пророке» правду пишут, - сказал Гарри, с огромным трудом заставив себя поднять глаза и посмотреть на своих друзей. У Гермионы вид был испуганный, а у Рона - изумленный.
– В том стеклянном шаре, который разбился, была не единственная запись о пророчестве. Я его услышал все целиком в кабинете у Дамблдора, он сам слышал, как произ-носилось это пророчество, и поэтому мог рассказать мне. Там говорится… - Гарри сделал глубокий вдох, - вроде как я - тот человек, который должен прикончить Волан-де-Морта… Во всяком случае, там сказано, что ни один из нас не сможет жить спокойно, пока жив другой.