Гайдар
Шрифт:
Пионервожатая Натка. Ей мало одной только вожатской работы. Хочет прыгать с парашютом, но в последнюю минуту, на вышке, пугается, не прыгает. И сознание своего слабодушия потом ее мучает…
Сергей Ганин. Инженер. Но теперь уже отчетливо - военный инженер.
Алька. В сценарии ему не четыре с половиной, как в повести. Ему уже одиннадцатый год. Он многое может. Владик. Характер тот же, но проявляется по-иному. Целенаправленный.
Существенную перемену в общий строй вещи внесет Шегалов, Наткин дядя. Шегалов по-прежнему бывший командир Сергея, но не сотрудник
Сценарий увлек. Он все охотнее отрывался от «Талисмана», но это его не пугало. Сценарий не книга. Времени много не займет. К тому же материал весь «размят». Характеры хорошо и давно известны.
Но прежде чем целиком уйти в работу над сценарием, отдиктовал машинистке готовые главы «Талисмана» - подвел черту под первым, самым трудным этапом работы. Теперь им уже точно был найден стиль. И еще, между прочим, заметил, что из «Талисмана» легко будет сделать сценарий.
Итак, события в будущем фильме, как и раньше, произойдут в Артеке. И схематически в картине проступят три линии.
Алька. Он становится не только одним из главных персонажей - он становится героем.
По- прежнему трагична судьба Марицы Маргулис. Для Альки напоминанием о подвиге матери служит песня, которую поют в лагере (и которую он написал специально для фильма):
Ты в плену. Окончен бой
Под тюремною стеной
Ходит мрачный часовой.
Стой! Стой! Стой!
Стиснув губы, милый брат,
Ты не выдашь свой отряд.
Кто с тобой плечом к плечу
Шел, - не скажешь палачу.
Крикнешь ты, глядя в упор,
Что ни пытка, ни топор,
Ни железо и ни кнут
Нас не сломят, не согнут…
Алька с другими ребятами тайно строит к празднику в полуобвалившейся крепости танк. Взрыв в горах (Сергей дает лагерю воду!), обвал в крепости. Ребята в ловушке. Вылезти в узкий лаз может только самый маленький из них, Алька.
Алька боится: лаз выходит прямо к пропасти. Но мать, которая ему снится, слова песни:
Стиснув губы, милый брат,
Ты не выдашь свой отряд… -
подсказывают Альке, что делать.
Тема мужества и трусости, вернее чисто психологическая тема: как победить трусость в себе, становится в сценарии одной из главных.
Натка мучается оттого, что побоялась прыгнуть с парашютной вышки, но когда
Владик. Он по-прежнему ждет письма, но уже не от сестры - от отца, который находится в Интернациональном батальоне в Испании.
Вообще, испанская тема входит в сценарий так: Шегалов встречает племянницу в лагере. «Мое судно, - говорит он, - стоит в порту. Разгрузимся. Быстро погрузимся - ив Испанию».
Натка (жалостно): «Дядя, дядя, как мне хочется с тобой в Испанию».
Капитан: «Ну, дорогая… Это не тебе одной хочется. Сейчас всем хочется».
Но если другие только «хотели», Владик сделал все возможное, чтобы на пароход попасть. Владик столкнулся со всем тем множеством препятствий, которые ждали бы любого мальчишку на его месте. И в каждой неожиданной ситуации обнаруживал мужество, находчивость и дерзость.
Сценарий получался. Но было одно обстоятельство, которое его смущало: у фильма в сравнении с книгой, он видел, будет другой конец.
Когда он задумал повесть «Военная тайна», мир жил еще в напряженном ожидании войны.
Когда завершал сценарий, война уже шла. В Испании дрались интернационалисты и фашисты многих стран. В наши дома неизвестно откуда поступали официальные уведомления о том, что «ваш сын» или - «-ваш муж» героически погиб «при исполнении служебного долга…». Люди догадывались, на какой далекой земле исполнялся этот великий «служебный долг». И было бы нелепо, если б Алька в фильме погибал от удара камнем.
И он нашел выход: сценарий оборвется задолго до того, как обрывались события книги. Натка, Сергей и Алька еще останутся в лагере. Сергей еще ничего не успеет сказать Натке. Еще не придет срочный вызов военному инженеру Ганину. Книжного конца в сценарии не будет, но все еще за кадрами фильма сможет произойти…
Он всегда невольно обманывался относительно сроков задуманной работы. Всегда казалось: если план сложился, то вещь ничего не стоит написать. Так вышло и теперь. Работа над сценарием затянулась, захватив немалую часть лета, но он не жалел: только хотелось кому-нибудь сценарий показать.
И он отправился на дачу к Борису Заксу. Когда-то Закс и Титов в холостяцком их общежитии в Хабаровске слушали отрывки из повести «Военная тайна». И сейчас ему было важно выслушать дружеское мнение человека, знающего книгу.
Закса сразу удивило, как легко он схватил самую «суть работы для кино» и что даже «сама система образного мышления стала иной». Характеры Альки и Владика здесь проявились неожиданно и сильно. Если б переделать сценарий обратно в повесть" предложил внезапно Закс, «то получилась бы, пожалуй, книга весьма мало сходная с первой».
– Вообще, - заметил Закс, - ты, Аркадий, далеко ушел вперед.
По- видимому, наступала зрелость.
"Шел солдат с фронта"