Гайдзин
Шрифт:
— А Дмитрий знает?
— Нет. Как и мистер Грейфорт. Я наткнулся на детали случайно, когда был в Лондоне.
Мозг Малкольма деятельно работал. На протяжении последних лет дом Струанов вел дела с компанией Ротвелла, и ни одна сторона никогда не жаловалась, что с ней обошлись плохо или несправедливо. Потом нечто сказанное Горнтом вдруг выступило в его голове на первый план.
— Моргану известно, что вы о нем знаете?
— Я написал ему в Лондон, когда мама умерла. Он ответил, что впервые об этом слышит, и все отрицал, но пригласил меня, если я когда-нибудь буду в Лондоне, зайти повидать его. Я был у него. Он снова все отрицал. Он
— Погодите, — окликнул его пораженный Малкольм, — вы не можете остановиться на этом!
— Я и не имею такого намерения, мистер Струан, но такая беседа, возможно, слово «исповедь» будет более уместно, идет на пользу душе, но очень изматывает. Кроме того, я не могу проводить здесь слишком много времени, иначе у мистера Грейфорта могут зародиться подозрения. Я договорюсь насчет пистолетов и о том, чтобы стреляться с двадцати шагов, потом вернусь.
— Ради бога, подождите минуту! Какая помощь вам нужна? Вообще, почему я должен помогать вам? Что вам от меня нужно?
— Не много, если разобраться. Вы можете убить Норберта Грейфорта, но это не так уж и важно, — произнес Горнт с улыбкой, потом снова стал серьезен. — Более важно то, что я могу сделать для вас. До конца января Броки раздавят компанию Струанов, но это вы и так знаете, по крайней мере должны бы знать. Я могу остановить их, за свою цену. Господь мне свидетель, я могу предоставить вам такую информацию, которая обернет их гений против них самих же и уничтожит торговый дом Броков навсегда.
Малкольм почувствовал, как сердце у него перевернулось. Если он стащит их компанию с этого крюка, мать пойдет для него на любые уступки. Он слишком хорошо знал её. Она даст мне все, что я пожелаю, кричал он про себя, если я захочу, чтобы она стала католичкой, она пойдет даже на это!
Во что бы это ни встало, он знал, что заплатит, и заплатит с радостью.
— Цена — помимо мести?
— Когда я вернусь.
Малкольм прождал весь день, но незнакомец не вернулся. Это его не встревожило. В тот вечер он ужинал один. Анжелика сказала, что устала, слишком много праздников и развлечений допоздна, она ляжет пораньше, это будет ей полезно.
— Поэтому, мой дорогой Малкольм, я просто перекушу слегка у себя в комнате, расчешу волосы и потом — спать, спать, спать. Сегодня вечером я люблю тебя и оставлю тебя... ты покинут.
Он не расстроился. Душа его была так полна надеждой, что он опасался, что расскажет ей обо всем, если она останется с ним, и когда Джейми заглянул к нему рано вечером, ему пришлось напрячь все силы, чтобы фантастическая новость не слетела у него с языка.
— Небесный Наш отыскал ответ? — спросил Джейми.
—
— Ты выглядишь таким, таким... словно тяжесть всего мира упала с твоих плеч. За последние недели ты ещё ни разу так хорошо не выглядел. Но ты получил какую-то добрую весть?
Малкольм широко ухмыльнулся.
— Может быть, я пережил кризис и теперь по-настоящему поправляюсь.
— Надеюсь, что так. Это несчастье с тобой в добавление ко всему остальному... Я просто не представляю, как это тебе удается. После всего, что произошло за эти недели, я действительно вымотался, а сегодня ещё этот Горнт — последняя соломинка. Есть в нем что-то, что пугает меня.
— Как это?
— Не знаю, просто такое чувство. Возможно, он не так безобиден, как кажется. — Джейми нерешительно помолчал. — У тебя найдется минута для разговора?
— Конечно, присаживайся. Бренди? Наливай себе сам.
— Спасибо. — Джейми плеснул себе немного бренди из буфета, потом подтащил к огню ещё одно кресло с высокой спинкой и сел напротив Малкольма. Шторы были задернуты на ночь, в комнате было уютно. Легкий запах дыма от потрескивающих в камине дров и звяканье корабельных колоколов флота в заливе добавляли к атмосфере покоя. — Пара вещей: тем или иным способом я хочу вернуться в Гонконг на несколько дней перед Рождеством.
— Чтобы повидаться с матерью? Джейми кивнул и пригубил бренди.
— Я бы хотел попасть на «Гарцующее Облако». Клипер придет... чему ты улыбаешься?
— Ты опередил меня на один шаг. Я тоже планировал быть на его борту.
Джейми заморгал, потом расплылся в блаженной улыбке.
— Ты передумал и собираешься сделать то, о чем она просит?
— Не совсем. — Малкольм рассказал ему о своём плане относительно «Гарцующего Облака» и увидел, как радость испарилась с лица Джейми. — Не беспокойся, я гораздо лучший стрелок, чем Норберт, и при условии, что он согласится стреляться на двадцать шагов без сближения, он мертв, как кусок дерьма, если я решу убить его. Забудь о Норберте. Анжелика: если нам не удастся тайно провести её на борт, я говорю «нам», потому что ты всегда был частью плана, ты привезешь её на следующем корабле, так что в любом случае окажешься в Гонконге до Рождества.
Джейми колебался.
— Миссис Струан все равно будет очень раздражена, когда узнает, что Анжелика с нами.
— Предоставь мне беспокоиться на этот счет.
— Хорошо. Что приводит меня к главному: я подумывал о том, чтобы открыть свою фирму, когда уйду из компании Струанов, по сути, именно об этом я и хотел поговорить. Не возникнет ли у тебя возражений.
— Напротив, я пойду на все, наша компания пойдет на все, чтобы помочь тебе, как только можно. Но до этого ещё далеко.
— Я думаю, она уже решила, что я должен уйти.
— Я буду возражать против этого изо всех сил, — пообещал Малкольм, пораженный. — Тебя пора повысить, дать прибавку к жалованью, и компания пострадает, если потеряет тебя, это-то она должна понимать. Что за сумасшедшая мысль пришла тебе в голову?!
— Да. Но если это станет необходимо... выслушайте меня, тайпэн, если это будет необходимо, станете ли вы возражать?
— Против того, чтобы ты начал своё дело? Нет. Но мне даже думать об этом не хочется, и компания от этого проиграет, клянусь Всевышним. Этого не случится, а если... если ты попросишь отпустить тебя, я найду способ заставить тебя остаться — уговорить тебя остаться. Найду обязательно.