Газлайтер. Том 26
Шрифт:
Телевизор, встроенный в раму из карельской берёзы, гудел новостями, и шел репортаж с Антарктиды. Камера дрожала от ветра, репортёр почти кричал, сжимая микрофон, а на фоне, в лучах холодного северного солнца, плыл «Неудержимый». Бортовые башни сияли полировкой, а на верхней палубе — Данила, в теневом доспехе, каменной техникой скидывает очередного голема в бушующее море. Тут же и Ледзор и Настя работали.
Экшн уровня блокбастер. Даже экран словно дрожал от напряжения сцены.
— Вот, смотри, Олежек, — с нежной улыбкой прошептала Лакомка, прижимая
Она подняла малыша выше. Олежек, круглоглазый и пухлый, мигом отрастив рожки, вдруг радостно захлопал ладошками и закричал:
— Па! Па! Па-а-а! Ба-тя! — с неожиданной для себя Лакомки отчётливо выдал сын последнее слово.
— Узнал, — хмыкнула Лена, отпивая из чашки. — Слушай, а оператор у «Новостного льва» талантливый. Очень ловко поймал корму, и видно каждый «плюх» големов за борт.
Конечно, у графинь была возможность подключиться к мыслесвязи Насти — с полной иммерсией, картинкой от первого лица, ощущениями и даже запахами. Но тут было немного другое: широкая панорама, ракурс сверху, репортёрское освещение. Да и не хотелось мешать «сестре» — она ведь сражается.
На журнальном столике, покрытом вышитой скатертью, вдруг зажёгся артефакт связи. Кристалл мягко засветился изнутри, отбросив свет на фарфоровую вазу с засушенными пионами.
На грани кристалла всплыло имя: Бер.
— Хм. Неожиданно, — заметила Лакомка. Она коснулась грани.
— Да, кузен? Как у тебя дела? Не соскучился?
— У меня всё нормально, — отозвался Бер с экрана кристалла, фон явно дрожал от шума ветра и голосов. — С Зелой по горло заняты — устраиваем быт наших альвов. Но тут, знаешь, кузина, случай вышел интересный.
Он кашлянул, словно собираясь с мыслями, и продолжил:
— В общем, на одну из наших деревень — крестьянскую, у южной границы — налетели три пиратских корабля. Шли по течению Андуина. Мы, конечно, всех перебили, суда захватили.
Лакомка моментально напряглась.
— Никто из наших не пострадал? — уточнила она, поправляя Олежека, устроившегося на её коленях.
— Неа, наоборот. С прибавкой. — Бер усмехнулся. — В трюмах у них грузы. Всякое до потолка. По ходу дела, эти придурки разграбили Заиписовский склад. Представляешь? Стройматериалы, газонокосилки, ящики с инструментами, даже пластиковые окна — новенькие, запакованные. Всё из вашего мира. Да и накладные у них были с печатями.
Он сделал паузу, явно подбирая слова:
— Так вот, я подумал: мы ведь можем это оставить себе, да? Нам стройматериалы ой как пригодятся. Всё пойдёт в дело, в деревни, в дома…
Лакомка поджала губы, укладывая ребёнка поудобнее.
— Нет, Бер. Свяжитесь с Заиписом и всё верните. До последнего винтика.
— Ну почему?! — возмутился кузен. — Они ж не узнают, что это мы взяли! Да и кто нам вообще этот их Заипис? Мы ему не подчиняемся!
Лакомка устало вздохнула:
— Даня слишком много вложил, чтобы вокруг Шпиля Теней были только лояльные соседи. И в Заиписе у нас предприятия — пусть небольшие, но люди там Даню уважают. Мы не станем
Бер буркнул себе под нос что-то вроде «зашибись» и неохотно кивнул:
— Ладно… Передадим.
Лакомка уже собиралась завершать разговор, но тут остановилась:
— Подожди. А что в накладных указано?
— Ну… — Бер замялся. — Там, эээ, написано: «Филин-Торг», «Филин-Пост»…
— Бе-е-ер, — протянула Лакомка, уставившись в кристалл. — Так это же наши компании! Получается, ты едва не зажал товары со своего же склада!
Бер на миг завис, затем сник:
— Да. Ну, тогда тем более надо вернуть.
Мы с Настей и Ледзором приближаемся к монахам на спине Золотого. С высоты всё видно, как на ладони — рев, дым, бойня. На берегу кишит астральная материализация. Золотой сверху накрывает врагов струями огня, а одержимые монахи мечутся внизу, пытаясь увернуться да прикрываются демонскими техниками. У них тела уже не совсем человеческие: чешуя, рога, когти, щупальца, кости, вывернутые суставы. Законы физиологии пошли к чертям.
Змейка и Горзул уже в бою. Они действуют как диверсанты: выпрыгивают из скал, режут по живому и сразу ныряют обратно, растворяясь в камне. Монахи пытаются вытащить их оттуда, используя частичную материализацию Астрала — но без толку.
Впрочем, большой пользы от Горгонов сейчас мало. Эти одержимые — не та цель, которую можно взять грубой силой. Их нужно ломать по-другому.
Честно говоря, для Насти это уже перебор. Да и Ледзору придётся несладко. Мои люди — безбашенные, сильные, упрямые, но всё же не монстры. А вот те, кто против нас, — уже и не люди вовсе.
Прав был Одиннадцатипалый: Феанор феноменальный боец. Один умудрился завалить тридцать за раз — и всё ещё стоит, хоть и без доспеха. Сейчас его прикрывают Золотой и Горгоны, отгоняя монахов от израненного, но несломленного Воителя.
Щурюсь, прикидывая дистанцию до передовой, и бросаю мысленный сигнал:
— Нам их сколько ещё осталось?
— Сорок, граф, — отвечает Ледзор. Голос у него сухой, но с ноткой напряжения. — Чертовы гомункулы. Тощие, а сила как у мамонтов. Хо-хо…
— Значит, подмога не помешает, — произношу вслух, уже просчитывая следующее действие.
— А кого мы позовём? — спрашивает Настя.
Я улыбаюсь уголком рта.
— Демонов, — говорю спокойно. — На время вы оба станете одержимыми.
— Ого… — Настя округляет глаза. — Даня, ты серьёзно?
— Ну, зато новый опыт! — смеётся Ледзор. — Хо-хо-холод!
— Всё под моим контролем, — заверяю. — Кольца связи сдержат их. Так что не волнуйтесь.
— Хорошо, Даня, — кивает на все согласное Настя, а я уже командую спуск.
Я тут же отдаю команду:
— Спрыгиваем!
Мы срываемся вниз, и в тот же миг я активирую браслет с Жартсерком. Кристалл вспыхивает, пробуждая обитателя внутри. В мысле-канале звучит голос Шельмы — игривый, сладкий и слегка ядовитый: