Газлайтер. Том 26

Володин Григорий Григорьевич

— Я не вижу смысла откладывать расследование, — настаивает Тандорин.

— А враг человечества подождёт? — киваю в сторону стен Обители. — Нам нужно брать Южную Обитель. Это в интересах Царя. В интересах Царства. Мне поручено это сделать — и я решаю, кто мне в этом помогает.

Экспедитор явно не ожидал такого оборота. Замирает, будто пытается придумать контраргумент, но в итоге выдыхает:

— Решать, конечно, вам, Данила Степанович, — хмуро говорит, поправляя ворот пуховика. — В таком случае я жду от вас письменное обвинение Семибоярщины. Чтобы начать

официальную проверку. Надеюсь, вы понимаете, на что идёте, раз решили оставить их до штурма рядом с собой.

— Понимаю, Эраст Петрович, — коротко отвечаю.

— Удачи, Данила Степанович, — добавляет он, уже отворачиваясь. И уходит, топая по снегу.

Я же мысленно переключаюсь. Очередь за пингвинами. Как и обещал, переношу Демонов в Астрал, на третий слой. В Океане Душ, конечно, скучновато для Демонов, и они всё равно будут пытаться вырваться обратно, в человеческий мир, это понятно — но сделка есть сделка. Если попадутся в следующий раз — я их, конечно, уничтожу.

Затем возвращаюсь в сруб. Внутри тепло. Настя рядом. На бой с Паскевичем я жену не взял — и правильно сделал. Сейчас сидим в полутени, пьём чай. Я коротко пересказываю, как всё прошло.

У меня же в голове кипит работа. Масса решений. Кому подчинится армия Паскевича? Они ведь сами не знали, что служат Демону. А если и знали — скорее всего, мозги промыты. Хотя я сильно сомневаюсь, что вся армия была заражена. На полное промывание у Паскевича точно не хватило бы ресурса. Вероятнее всего, только командирская верхушка. Мысленно отдаю приказы гвардейцам: кого проверить, за кем приглядеть, на кого поставить слежку. Отправляю Дятла — пусть поговорит с командованием паскевичевской армии. Заодно на месте всё прочувствует. Я

сажусь в кресло. Настя подходит, ставит передо мной чашку свежего чая, садится напротив. Греет ладони о фарфор, смотрит внимательно и признается:

— Вот я одного только не пойму. А почему ты не сдал бояр в Охранку, Даня? — тихо спрашивает. — Почему ты вообще думаешь, что Семибоярщина будет с тобой и дальше воевать?

— Потому что бояре, если у них есть хоть немного ума, уже должны были понять одно, — говорю я, отпивая чай. — Если они вместе со мной возьмут Южную Обитель, то получат шанс реабилитироваться в глазах Царя. Так они смогут показать, что не были в сговоре с Паскевичем. Ведь если они победят Демона — значит, не его сообщники. А значит, и расследование Охранки может оказаться лишним.

Настя хмурится, скептически щурясь:

— А они сами до такого додумаются?

Я усмехаюсь, не отрываясь от чашки:

— Ещё как. Один уже у двери.

Раздается стук у порога.

Настя вздрагивает, встаёт, идёт к двери. Открывает — и, конечно, кто бы вы думали. На пороге стоит Годунов. Выглядит пристыженным и растерянным.

— Можно войти, Данила Степанович? — спрашивает он. — Мы бы хотели обсудить всё, что только что произошло.

Я даже не поднимаюсь:

— Вы представляете всю Семибоярщину, Федот Геннадьевич?

— Да, всех наших, — коротко кивает.

— Заходите. Настя, будь добра, завари Федоту Геннадьевичу

чай.

Настя у плиты колдует над чайником. Пар струится вверх, медленно растекается под потолком.

Годунов усаживается, осматривается, тяжело дышит. Давит его обстановка. И правильно делает.

— Мы не хотим уходить с фронта до взятия Южной Обители, — говорит он наконец.

Настя тихо ахает — явно удивлена. А я просто улыбаюсь. Знал, что додумаются. У этих семибоярских бояр вместо чести — инстинкт выживания. Зато отточен он безупречно, как у тараканов. Скользкие, но живучие. Всегда найдут щёлочку, в которую можно протиснуться.

— И как мне знать, что вам можно доверять? — спрашиваю, не поднимая глаз.

— Мы готовы отдать всё Междуречье в качестве залога, — отчеканивает он.

Я хмыкаю:

— Оно и так почти моё.

— Речь сейчас не о земле и городах, — Годунов сурово чеканит слова. — А о предприятиях. Вся наша промышленность перейдет под ваш контроль.

— Вся, что находится в пределах Междуречья? — уточняю без особого удивления. Именно такого выкупа я и ждал. Ну ладно, гигантского выкупа. Где-то в будущем Кира уже плачет, узнав, сколько сотен фабрик и фирм свалится на её голову.

— Да, — твёрдо отвечает Годунов. — Это наша гарантия. Мы хотим штурмовать Южную Обитель вместе с вами и показать Царю, что преданы. А то, что произошло на западном склоне… это была ошибка. Мы не с Демоном.

Хорошо звучит, очень хорошо, но… маловато.

Я откидываюсь в кресле, прокручивая тёплую чашку между пальцами. Только шорох пара у чайника и Настин взгляд с краю — наблюдательный, но не вмешивается.

— Предприятия Междуречья, скажем честно, в удручающем состоянии, — говорю я спокойно. — Чтобы их реанимировать после гулей, мне придётся влить ресурсы уровня фронтовой операции. Поставки, логистика, восстановление инфраструктуры… Всё это не делается за чай с плюшками.

Годунов кивает с готовностью.

— Вы правы, Данила Степанович. Именно поэтому мы готовы передать вам нашу торговую морскую компанию «Северный путь». В её распоряжении — пятнадцать танкеров. Вся Семибоярщина владеет ею через фонды и напрямую. Доходы компании должны помочь окупить расходы на восстановление Междуречья.

Вот теперь я действительно задумываюсь.

«Северный путь» — солидная компания, уровень международный. А танкеры пригодятся — как раз для поставок аномального мяса по Европе и в Винланд.

— Предприятия Междуречья и танкеры, говорите… — повторяю, чуть прищурившись. — Что ж, тогда слушайте условия, — говорю негромко, но предельно ясно. — Во-первых, я принимаю откуп. Все предприятия оформляете на меня немедленно. Начинайте прямо сейчас. Во-вторых, ваша армия временно переходит под командование моей ставки. И запомните: любая попытка двойной игры будет расценена как предательство на фронте. Без объяснений и оправданий. До взятия Южной Обители вы будете под наблюдением.

Годунов кивает. Почти с облегчением. Будто ожидал, что всё обойдётся куда хуже.