Газлайтер. Том 27
Шрифт:
Феанор еле удержался на ногах. Палубу трясло, как в бурю. Владелец завизжал, схватился за канат, споткнулся и, матерясь, побежал по трапу к причалу.
— Сегодня они с ума посходили! — прокричал он откуда-то из-за ящика с сетями. — Даже не знаю что с ними!
Феанора облило брызгами. Соль закапала с волос. Он заорал, ударив по борту кулаком:
— Зато я знаю! Ах ты, грёбаный Филинов! Это твои твари!
Ответом был очередной удар снизу. Корабль накренился. Фонтан воды взметнулся у самого борта. Феанора подбросило — и снесло за
Праздник завершился пару дней назад, и Лунный Диск с Крепью Пагубы уже вернулись из Антарктиды в свои миры. Однако разговор с Багровым по поводу Красивой мне ещё предстоит — и, скорее всего, не один, потому что он в так просто не оставит надежд пообщаться со своей правнучкой.
В Южной Обители к этому моменту установился порядок: новый гарнизон занял крепость, восстановив внутреннюю дисциплину и контроль. Жёны, включая Гепару, разъехались по своим делам.
Я же остался здесь на несколько дней вместе с Красивой. Она, конечно, могла бы отправиться в Невинск, как остальные, но предпочла валяться на подоконниках возле меня.
Несколько дней я провёл в тишине. Погрузился в архивы Обители. Читать эти свитки — почти как кроссворды решать. У гомункулов особая манера письма: в каждом фолианте куча шифров, к которым прилагаются отдельные словари.
Кроме того, ещё оставались последние лампы с Демонами. С ними нужно было договориться о службе. Я провёл с демонюгами несколько часов один на один, ну и вроде они согласились дальше, если что, биться с нами. С остальным пусть Второй разберётся, если понадобится. Он не хуже меня знает, как лампы работают, и точно дольше меня ими пользуется. Второй теперь — комендант Южной Обители, кстати.
Позже я поговорил с Красивой о Даре Дарителя. Молчаливая оборотница немного разговорилась за кусок сырого стейка и сказала, что этот Дар есть только у прямых потомков Дианы. А значит — Камила произошла от Дианы. Надо будет как-нибудь сказать жене об этом. Ей, наверное, будет интересно узнать, что она произошла от иномирян. И, конечно, нужно держать Камилу подальше от Багрового Властелина.
Из-за одной Красивой у него и так уже крышу сносит. Но если Багровый ещё узнает про Камилу, то сразу же запишет её в свои «внучки» или «правнучки» — и начнёт лезть в её жизнь с той же одержимостью. Не надо нам такого счастья.
Я также распорядился разместить гарнизон в Молодильном саду. Пока командует там Дед Дасар. На его совести безопасность объекта, и я ему на короткий срок доверяю. Но надолго одного Дасара там не оставишь. Скоро я собираюсь сам присоединиться к гарнизону — надо разобраться, кто и зачем вообще угрожает этому саду. Багровый ведь не поручил бы его защиту просто так, вот прям жопой чую. По-любому еще вскроется какая-нибудь серьезная дрянь.
Но пока — Москва.
Через два дня мы с Красивой вылетаем из Невинска. В столичной усадьбе нас встречает не только Гепара, но и Светка с Камилой.
Вот уж кто необычно смотрится — так это Светка с большущим животом. Нет, к животам-то я уже привык, благодаря опыту с Лакомкой, но бывшая Соколова в состоянии беременности выглядит как мне кажется парадоксально. Просто я прекрасно помню, какая в школе она была мелкая, голенастая и стервозная, а теперь гляньте-ка на нее — будущая мать!
Настя, кстати, тоже сейчас в Москве, но живёт у родителей. А Камила вернулась с дизайнерских курсов, притащила с собой ворох тканевых образцов и уже успела собственноручно сшить в усадьбу новые шторы.
Светка тут же налетает:
— А чего без короны, Даня? — смеётся, обнимая.
— Да ну её таскать повсюду, — отмахиваюсь. — Высокая, тяжёлая, а толку — ноль. Только потолки карябать.
— Ты специально, да? — прищуривается она. — Сделал меня беременной ровно в тот момент, когда у тебя самый эпик: монахов победил, корону тебе на голову нацепили…
— Ага, — киваю. — Подгадал. Чётко под финал сезона.
— Ну Даня! — закатывает глаза Светка, крепче сжимая мою отвыкшую шею.
Я оглядываюсь и подзываю Камилу:
— Камил, надо кое-что тебе рассказать.
Брюнетка подходит, с заинтригованным огоньком в глазах, пока я огорошиваю:
— Камила, в общем, ты потомок амазонок с Фемискиры.
Камила приподнимает правую бровь.
— А кто это вообще такие, Даня?
Ах, да, она же еще не в курсе.
— Иномиряне, — отвечаю. — Если точнее, боевые дамы с острова, где, похоже, есть залежи мидасия. Вы с Красивой, кстати, родственницы.
Камила поворачивает голову к тигрице, та — к ней. Обе одновременно моргают, слегка приоткрывают рты и с одинаковым выражением «че, правда?» уставляются друг на друга.
— А ещё, — продолжаю я, — раз уж ты наследница Фемискиры, надо бы найти тот остров. Вдруг тебе полагается наследство. Пускай даже горстка мидасия, ведь это уже целое состояние.
Камила явно подзависла от новостей, ну а я с чувством выполненного долга собираюсь уходить — встреча с Опчикарскими на носу — когда в кармане трещит связь-артефакт. Смотрю — Феанор.
— Нашел уже лодку?
— Ты играешь нечестно, Филинов!
Я хмыкаю. Кто бы еще предъявлял?
— Ты взял и чуть не испортил мне праздник. Что ты вообще хотел? И что значит — «нечестно»?
— Меня не остановят твои киты, — отрезает он. — Я куплю новую посудину, понял, менталист?
— Удачи в поисках корабля.
И сбрасываю звонок. Да, речных китов я еще давно взял под контроль. А что, так удобно топить всяких пиратов, а то они взяли моду высаживаться у Шпиля Теней.Ну и тут немного их попросил поиграться. А самое интересное: у заиписовцев есть поверие, что если кит на кого-то напал, то этому человеку нельзя ничего продавать, так что Феанор не скоро найдет себе корабль.